Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Королева демонов - Бретт Питер - Страница 20


20
Изменить размер шрифта:

Но Стела наполовину хихикнула, наполовину зарычала и вжалась задом. Терн застонал, а она вдруг перекатилась и повернулась к нему лицом.

– Ты не охотишься, – сказала она, просунув руку ему между ног и сдавив. – Но демонов мочишь, и у тебя потом стояк, как у нормального мужика.

Она толчком повалила его на спину, и Терн обмер, не понимая, что делать. Будь места достаточно, он бы скрылся в ночи, но логово тесное, а она его пришпилила к земле. Он не шелохнулся, когда она развязала тесемки и спустила с него штаны. Не успел он понять, что происходит, как она приподняла таз, взяла его достоинство в руку и плотно уселась.

Он задохнулся и вцепился в ее бедра, но Стела владела ситуацией, и ему осталось лишь держаться, когда она задвигалась.

– Да! – выкрикнул Терн, напрягая руки и ноги.

Стела поцеловала его, куснув за губу.

– Не смей! – рявкнула она. – Я еще не кончила!

Терн пискнул, теряя над собой власть. Извергаясь в нее, он начал метаться и брыкаться.

Скрученный судорогой, он подумал, что Стела озлится, но она на свой лад насмешливо взрыкнула и насела плотнее.

– Да, с этим можно работать. Держись крепче.

Она впилась ему в плечо и навалилась всем весом. Она царапалась и кусалась, но это почему-то казалось в порядке вещей, и он со всей мочи держал ее, упирающуюся.

Они лежали, дыша тяжело и вцепившись друг в друга, воздух стал густым и спертым. Стела поерзала, ощущая его в себе, все еще полного сил.

Она поцеловала его:

– Хвала Создателю, еще далеко не все. Уложи меня на спину.

Терн глотнул:

– Я… я не…

Стела со смехом обхватила его ногами и принялась перекатываться, пока он не очутился сверху.

– Расслабься. – Она поцеловала его снова. – Не торопись. В этой драке мы оба получили приличную дозу магии. У тебя будет стоять, а я всю ночь останусь мокрой. Так что попользуемся, не пропадать же добру.

Наконец их сморило. Стела захрапела, обвившись взамен одеяла рукой Терна. Они сплелись, истекая потом, и Терн испытал нечто давным-давно забытое.

Ощущение безопасности.

Он вспомнил, как шестилетним спал в родительской постели, угнездившись между ними в тепле. Ночь, когда он проснулся и решил, что в дом пробрался подземник. Ночь, когда он разжег огонь, чтобы отогнать тени, и забыл выдвинуть заслонку.

Ночь, в которую сгорели его близкие.

Терн вспомнил черный силуэт их дома, четко различимый в оранжевом зареве. Воздух, наполнившийся клубами удушливого дыма, когда сам Терн съежился в зарослях свиного корня.

Демонов, бесшумно сновавших в свете пожара и ждавших, пока откажут метки. Семья Дамаджа уже кричала, когда они вломились в дверь.

Терн проснулся, резко сел и ударился о потолок.

– Чё такое?.. – простонала Стела, но Терн не мог вздохнуть. Стены смыкались, грозя раздавить. Надо выбираться. Выйти наружу или умереть.

Он отодвинулся; Стела, все еще сонная, вцепилась в его одежду, когда он пополз из норы.

Снаружи к нему вернулась способность дышать. Он набрал полные легкие холодного ночного воздуха, но этого было мало. Грудь сдавило, мышцы одеревенели. Он заходил, размахивая руками, чтобы увериться в отсутствии стен.

Все чувства обострились и вбирали каждую мелочь, каждый звук. Шелест ветра в листве и побегах. Тихие шорохи ночной жизни. Далекие крики демонов. Он подмечал все, готовый мгновенно отреагировать на опасность. Кулаки сжались, и он почти хотел, чтобы угроза возникла, – он бы снял напряжение. А оно нарастало, пока не начало казаться, что Терна вот-вот разорвет.

Он услышал, как распахнулся люк, и прикинул, не убежать ли в ночь, пока Стела его не нашла.

– Терн? – позвала она. – С тобой все хорошо?

– Да, – соврал Терн.

– Все путем, – сказала Стела. – Не объясняй. Я знаю, что ты чувствуешь.

Терн отвернулся, всматриваясь в ночь:

– Никто не знает.

– Отпустил вожжи, да? – спросила Стела. – А потом вспомнил, что бывает с теми, кто расслабляется. Грудь сдавливает. Не продохнуть. Может показаться, что стены смыкаются. Приходится выбираться на свежий воздух и метаться, как ночной волк на цепи.

Терн посмотрел на нее:

– Откуда ты…

– В прошлом году был мор, людей пробрал понос. Полгорода свалилось. Роняли свечи, сшибали лампы. Повсюду горели пожары.

– Пожар привлекает недрил, – сказал Терн. – Смотрят и ждут, когда сгорят метки.

Стела кивнула:

– Я сидела в дедовой гостинице, пока комнату не заволокло дымом; тогда поплелась в ночь с сестренкой и дядей Китом. Кит меня чуть ли не нес, и мы шли медленно. Достались бы демонам…

Дыша тяжело, она отвернулась, и Терн подошел. Не зная, что сказать, он протянул руку, и она приникла к нему.

– Но сестренка споткнулась, – продолжила Стела. – Так что им досталась она.

Она посмотрела на него, глаза были мокрые.

– Не ты один боишься стен, Терн. Не только ты вскакиваешь среди ночи и не можешь вздохнуть. Арлен Тюк речет об этом в Новом Каноне.

– В Новом Каноне? – удивился Терн.

– Брат Франк говорил со всеми, кто хоть раз встречался с Арленом и Ренной Тюк, – объяснила Стела. – Записывал и размножал их наставления, чтобы мы впредь никогда не забыли.

Она развернулась в его объятиях.

– Ты не одинок, Терн. В Стае у всех тяжело на душе. Все мы кого-то потеряли, все видели воочию, на что способна ночь. Это отличает нас от городских, но мы живем здесь друг для друга. Можем и ради тебя, если позволишь.

Терн кивнул. Он о большем и не мечтал.

Терн знал, как добраться до лагеря меченых детей, но разрешил Стеле вести и плавно двигался следом. Было еще темно, и магия покалывала его изнутри, обостряя чувства. Он плыл за проводницей, ведомый не только зрением, но и чутьем.

Стела. Его пьянила сама мысль о ней.

Терн услышал лагерь за милю. К минуте, когда они приблизились, лес наполнился гомоном. Впереди раздался лай, и Терн увидел огромного волкодава, который вспрыгнул на придорожный камень. Мигом позже появился дозорный.

В Лощине все были выше Терна, но этот возвышался чуть ли не на фут, с бицепсами бо́льшими, чем Тернова голова. На нем красовались деревянные доспехи – шлем, нагрудная пластина и поножи, все меченое и лакированное. На поясе висело трехфутовое копье, и метки на широком серебряном лезвии еще курились от ихора.

– Эй, Стела! – крикнул великан. – Почти рассвело! Где тебя носило, забери меня ночь?

Стела со смехом оттолкнула его:

– От тебя разит ослом, Каллен Лесоруб. Мне захотелось пару часов побыть от твоей вони подальше.

Каллен, хоть и с ворчанием, отступил. Привычными к ночи глазами Терн видел, кто из них круче.

– А это еще что такое, во имя Недр?

Каллен выбросил руку, метя в Терна, едва тот пошел за Стелой. Терн ухватил громилу за кисть и дернул, используя силу противника, чтобы швырнуть его же на землю. Волкодав зарычал, изготовившись прыгнуть, но Терн перехватил его взгляд, рыкнул в ответ, и зверь одумался.

Они приблизились, в лагере было с сотню людей. Несколько малолеток и взрослых, но большинство – ровесники Терна, еще не достигшие и двадцати. Терн увидел лица милнские и энджирские, райзонские, лактонские, даже красийские. Кто-то был в рясе или неполном доспехе; другие на грани приличия щеголяли меченой плотью.

Сейчас все взоры приковались к Терну, придавив его грузом коллективного внимания. Он хотел смыться, но Стела взяла его за руку и ободряюще сжала ладонь. Каллен, темнее тучи, успел встать на ноги, но Стела оскалилась, и он отстал.

Стела окинула взглядом толпу:

– Это Терн Дамадж! Тот, о котором Гаред сказал, что он спас на дороге его светлость.

– А потом отвел на смерть. – Вперед выступил бородач; густые каштановые волосы он собрал сзади, открыв татуировку на лбу – мозговую метку. На нем была бурая ряса рачителя, испещренная метками вышитыми; в руке сидел изогнутый резной посох. – Я помню его. Черныш. Красийский предатель.