Волк в капкане (СИ) - Lehmann Sandrine - Страница 22

— Это здорово, — пробормотал он. — Продолжай, малыш. Рене.

Но она никуда не спешила. Конечно, опыта ей могло не хватать, но даром что ли она за свою жизнь прочитала неимоверное количество любовных романов? Про руку и ладонь писали все, кому не лень. Про шею тоже. И про грудь. Рене провела ладонью по его мощной, широкой груди, чувствуя его жар, силу, мощь… Ей хотелось прикасаться к нему губами тоже, но она не торопилась. Подушечкой пальца толкнула маленький сосок, погладила кончиком ногтя.

— Приятно?

— Мгм.

Другой сосок, такая же ласка. Они все еще стояли на коленях друг перед другом. Он подумал, может, стоит уже лечь, но решил полностью уступить ей инициативу. Ее рука мягко погладила его грудь, спустилась вниз, на живот. Рене наслаждалась мощными, стальными мускулами под нежной кожей.

Ее легкие пальцы с дразняще острыми ноготками скользили по ложбинке между мышцами, и она ощущала, как они напрягаются от ее прикосновений.

— Как тебе здесь? — вкрадчиво спросила она.

— Скучновато, — ухмыльнулся он. — Подумываю, не включить ли телик, пока ты доберешься до каких-нибудь более интересных мест.

Она уже достаточно хорошо его знала, чтобы понять, что он опять ее подначивает. Ох, Ромингер, юморист доморощенный.

— Интересных? — переспросила Рене. — Ладно, посмотрим, заинтересует ли вашу светлость что-нибудь еще.

Она легонько царапнула ноготком его пупок, и ее любимый мужчина фыркнул:

— Разбуди меня, когда созреешь до настоящих дел.

Но тут он ее не обманул — она четко услышала, как его дыхание ускорилось, и почувствовала, что он заинтересован больше, чем пытается показать. Она снова поцеловала его в губы, продолжая поглаживать и ласкать его живот, наслаждаясь его великолепным рельефом, чувствуя, как он заводится, и возбуждаясь вместе с ним. Не ему одному тут дразниться, ей всегда удавалось ладить с задирами и остряками. Когда она поняла, что еще чуть-чуть, и он примется за нее по-настоящему, она с деланным огорчением отдернула руку от его тела:

— Ну что же, раз уж тебе неинтересно, расскажи, что ты предпочитаешь — DRS[1] или Евроспорт?

— Rouge[2], - ухмыльнулся Отто, и она хихикнула в ответ. Ей в голову не приходило, что в постели с мужчиной можно столько смеяться. И в то же время Рене с трепетом ощутила, как на самом деле ей удалось его распалить. Смачным толчком в плечо она толкнула его на постель, и он с удовольствием подчинился. С таким удовольствием и легкостью, что до нее дошло — он полностью передал ей инициативу и смотрит, что из этого выйдет. Ну, я тебе покажу! Рене совершенно не волновалась по поводу недостатка опыта. Если она и собралась поиграться с профи на его игровой площадке и в его игру, по крайней мере, природа одарила ее неплохими орудиями для этого. Глядя на распростертое перед ней великолепное обнаженное тело, она подняла брови:

— Уже устал?

— Засыпаю.

— Ты невозможен, — снова сказала она и наклонилась над ним, теперь скользя по его телу губами. Ну, получи… Господи, как он хорош. Эта нежная загорелая кожа, великолепно прорисованные и натренированные мускулы, мощный темперамент, который он именно сейчас старается не показывать, хотя она уже видела достаточно. Он лежал, довольный как слон, возбужденный как черт и смотрел, что будет дальше. Как же ему хотелось завалить эту расхрабрившуюся девицу в третий раз! Но она решила поиграть с ним, и он принял вызов. Впрочем, основной вызов был еще впереди. Запечатлев смачный поцелуй сантиметрах в трех ниже его пупка, она велела:

— Руки вверх!

Отто расхохотался:

— Что?

Как ей нравилось, как он смеялся. Весело, искренне, так заразительно, что невозможно было не засмеяться вместе с ним, даже не видя ничего особо смешного.

— Ты слышал. Руки вверх.

Он со смешком вытянул руки вверх — к потолку.

— Нет. За голову!

— Где это ты нахваталась подобных грязных штучек? — он ехидно изогнул бровь.

— Я неразборчива в… потреблении литературного трэша, — печально призналась Рене.

— Это не самое плохое место для неразборчивости, — веселился Отто, вальяжно раскидывая руки в стороны — вроде бы и вверх, но не совсем как она просила.

— Я посмотрю, тебе очень весело.

— Ага.

— Ну и давай руки как я сказала. Приказы не обсуждаются, а выполняются!

— Да все для дамы, — он с неторопливой ухмылкой наконец сделал как она велела. У нее тут же просто голова закружилась, до чего хорош.

— И не шевели руками. А то накажу, — промурлыкала она. Раньше ей никогда не доводилось стараться говорить этаким сексуальным голоском, но попробовала — и тут же получилось.

— Боже, боже. И почему я не составил завещание?

???Она хихикнула и наклонилась над ним, проводя губами вниз по его шее, к полюбившейся ей ямочке между ключицами. Начала медленно, медленно скользить вниз. Отто лениво поинтересовался:

— Интересно, докуда ты доберешься к тому моменту, как у меня от старости перестанет… ОЙ!!!

Она сильно ущипнула его за бицепс:

— Ты мог бы воздержаться от дурацких замечаний?

— Когда я в последний раз заставлял девушку сделать руки вверх, у меня при себе был еще и кляп, — мстительно сообщил Отто. — Конечно, ее это несколько ограничивало в… некоторых вопросах. Зато она не язвила.

Не выдержав, Рене расхохоталась:

— Врешь ты все!

— Да, ты права. У меня не было кляпа, я заткнул ей рот полотенцем.

Ей оставалось только рукой махнуть на его выходки. Пусть болтает. Когда мужчина так невозможно красив и хорош в постели, ему можно простить многое. Она все с той же, как ей хотелось надеяться, дразнящей медлительностью, проскользила губами вдоль всего его загорелого, сильного тела, уже не вспоминая о той неловкости, которая сначала мешала ей прикасаться к нему. Боже, как он хорош. Она хотела завести его сильно-сильно. Только не совсем знала, как. А может, и знала, только не решалась. Боясь спуститься ниже и пытаясь просто потянуть время, она нежно прикусила его пупок и снова явственно услышала, как у него перехватило дыхание. Ага, значит, то самое местечко! Самое уязвимое и беззащитное место на его сильном, мощном теле. И чувствительное. Вот это да! Она пощекотала его языком и тут же прикусила посильнее. Он еле слышно застонал, правда, тут же испортил все, громко сообщив:

— Я уже зеваю.

— Я заметила, — ехидно согласилась Рене.

— Ты просто понятия не имеешь, что я сейчас с тобой сделаю, — прошептал Отто.

— Конечно, куда уж мне, — рукой она обхватила его и начала ласкать. Он выдохнул — Рене поняла, что он просто дрожит от нетерпения и напряжения.

— Хочешь меня? — шепотом спросила она. Отто встретил ее взгляд. Она просто таяла от любви, глядя в его ясные карие глаза. Сейчас в них не было насмешки, он ответил тихо:

— Очень хочу.

— Тогда возьми меня. Прямо сейчас.

— А руки… — тут он все же не сдержал усмешку.

— Можешь опустить. Только, Отто…

— Что?

— А ты мог бы… сразу?

— Что сразу?

— Сразу… быстро.

— Чего-то я тебя не пойму. — он обнял ее со спины и накрыл ладонями ее груди. Раньше она не верила, что соски вот так могут реагировать на прикосновения мужчины. Его правая рука переместилась вниз. Девочка вполне готова.

— Ну… — она теребила край простыни, опустив глаза. — Ну, не медленно. А сразу. Быстро. И сильно.

— Нет, малыш. Тебе будет больно.

— Не будет.

— Ты правда этого хочешь?

Она кивнула, опустив глаза.

— Ты уверена?

— Да.

— Обещай, что скажешь, если будет больно.

— Обещаю.

Больше он не мог ждать — он решился. Мигом уложил ее на спину и, как она и хотела, вонзился в нее с силой и неистовством, которое он привык обычно держать в узде. Не на этот раз. Рене громко закричала, он почувствовал, как ее тело содрогнулось. Да, ей было больно — в первый момент она с ужасом ощутила, что взяла на себя слишком много… но гордость не позволяла признаться, а еще через секунду сильная боль снова уступила место куда более сильному удовольствию. Она оказалась настоящей женщиной, потому что смогла принять в себя настоящего мужчину. Как это здорово! Вот она, Рене Мишель Браун, 55 килограмм чистейшей, высокопробной женственности!