Капкан для волка (СИ) - Новик Мария - Страница 24

    Девушка лежала в ванне, пялясь в потолок. Она вспоминала все те поцелуи, приятные слова, секс, который раскалял воздух в комнате… И её прорвало. Алина зарыдала в голос, мучая себя воспоминаниями. Зачем она вообще с ним познакомилась? Зачем стала встречаться? С чего вдруг привязалась так сильно к Илье, если знала, что он подонок? Ни на один вопрос не было ответа. Только слёзы, только страдание.

    Взгляд упал на бритву, что стояла на подставке. Мысль вскрыть себе вены стала немыслимо сильной и засела в голове.

    «Просто оборвать эту ненавистную жизнь. Этот мерзавец даже не вспомнит моё имя, могу поспорить», – решительно подумала она и потянулась за бритвой.

    Найдя то, чем можно выкорчевать лезвия из станка, Алина упорно старалась выудить себе орудие самоубийства. Она стала вынимать острую тонкую полоску и порезала палец.

    Боли девушка не почувствовала. Опустив руку в воду, она как заворожённая смотрела на красные разводы, которые образовывались вокруг. Думала, что вот так, медленно окрашиваясь в алый, будет уходить и её жизнь. Решив, наконец, действовать, Алина приставила лезвие к запястью. Она слышала, как правильно надо резать, чтобы кровь было труднее остановить. Острый край впивался всё глубже в кожу и проколол её.

    Боль была сильной. Даже от такого укола студентка дёрнулась. Красная капля потекла вниз по руке, оставляя полосу.

    «Что я делаю? – спросила себя девушка. – Таня пострадала от Ильи, но она же не резала себе вены. Эта мелкая сучка справилась со своим несчастьем. А я? Сижу тут и думаю, с какой стороны лучше лезвие поднести? Ну знаете ли…», – осадила мысленно Алина. Она выкинула в урну сломанный станок и лезвие, а затем и вовсе вышла и званной комнаты, обернувшись полотенцем.

    Ночью всё равно пришло понимание, что ничего не изменить. Свою память не перекроишь, это всё равно, что выкинуть в окно флэшку, зная, что на компьютере всё осталось. Оставалось только попытаться забыть. Или нет?

    Разрываясь между своими мыслями, студентка заплакала. Она прорыдала до утра. А потом всё-таки встала.

    – Доброе утро, сестрёнка, – радостно встретила её Таня, как только она прошла на кухню. – А я тут завтрак приготовила. Ты же любишь бутерброды с салатом и огурцом?

    – Спасибо, я не хочу есть. Вообще ничего не хочу, – сухо сказала Алина.

    – Что случилось? У тебя глаза отёкшие. Ты плакала? – тут же спросила сестра.

    – Не важно, – отмахнулась девушка.

    Из холодильника она стащила одну бутылку минеральной воды. Открыв, отхлебнула. Вкус воды вызвал такое отвращение, что тошнота не заставила себя долго ждать. Алина рванула в туалет. Пустой желудок выворачивало наизнанку. Было плохо настолько, что немного потемнело в глазах. Списав всё на недосып и депрессию, девушка решила отдохнуть. Она вернулась, забрала минералку и отправилась отдыхать, провожаемая недоумевающим взглядом сестры.

    Проснулась Алина всё так же утром, таким же пасмурным и серым. Ей казалось, что она не спала вовсе. Дотянувшись до телефона, что лежал на прикроватной тумбе, она посмотрела на время: на часах «09:43».

    – Я что, всего час поспала? – спросонья не понимая ничего, спросила Багирова.

    Она встала, умылась, привела себя в порядок и пошла на кухню. Желудок заурчал так, словно внутри взревел дикий зверь, требуя пищи. Распахнув дверь холодильника, она схватила бутерброды и начала есть, не отходя от полок. В итоге слопала три бутерброда, яблоко, выпила два йогурта и только после этого закрыла злополучный хранитель вкусной еды.

    – И как в тебя столько поместилось? – за спиной прозвучал удивлённый голос Тани.

    Алина резко повернулась. Она увидела сидящую за столом сестру, которая смотрит на неё, словно на инопланетянина.

    – Ты до сих пор тут? – спросила девушка.

    – Что значит, «до сих пор»? Ты сутки уже в кровати валяешься. Как ушла вчера с минералкой в обнимку, так только сегодня и нос показала, – пояснила Татьяна, попивая из кружки чай.

     – Что? – Алину словно током ударило. Она поспала не час, а целых двадцать четыре. До конца ей не верилось в то, что она способна столько пролежать в постели. – Какое сегодня число?

    – С утра было пятое, – незамедлительно был дан ответ. – Что с тобой вообще творится? Ты позавчера пришла, разделась прямо в коридоре, залезла в ванную. Потом выползла по стеночке, укутанная в полотенце, весь паркет намочила. И кстати, откуда на краях ванны кровь? – настойчиво проговорила Таня.

    – Не важно, – неожиданно Алине стало стыдно. Она вспомнила то, что было не так давно. Сожаление заставило потупить взгляд, студентка стояла, словно маленькая девочка.

    Сестра расспрашивать не стала. Слишком много в последнее время случилось. Зная нервозность Алины, Таня решила не будить лихо, пока оно стоит тихо и краснеет, а просто предложить чаю и кое-что поинтереснее.

    – Как на счёт шопинга? – спросила первокурсница.

    – Не хочу.

    – Отказ не принимается. Ты сама говорила, что депрессию надо лечить хорошими покупками, – настаивала Татьяна. – Стипендию перевели, кое-что можно себе позволить, – улыбнулась она.

    – Я всё тебе куплю. Стипендию оставь себе. Пригодится на литературу и прочие мелочи, – сказала выпускница.

    – Вот и договорились. Только идём вместе, это раз, – сестра начала демонстративно загибать пальцы, – ты не ноешь, что у тебя плохое настроение, это два. И третье – пока не начнёшь улыбаться и радоваться, мы домой не пойдём.

    – Я постараюсь.

    – Тогда одеваемся и вперёд!

                                                    ***

    Девочки гуляли по городу. Обилие пакетов с разными логотипами находились в обеих руках. Там было разное: обувь, одежда, бельё, бижутерия… всё, что нужно для повышения настроения.

    Алина улыбалась. Она действительно рада тому, что чувствует себя хоть немного лучше. Свежий воздух и походы с сестрой по магазинам были полезны. Не стало тяжёлых мыслей о расставании и воспоминание о попытке изнасилования растворилось.

    «Она меня любит, старается помочь, – подумала Алина, глядя на Таню, которая весело скакала по тротуару, словно ей всего пять лет. – А я в трудную минуту ей даже доброго слова не сказала».

    Поражаясь добродушию сводной сестры, Алина снова загрустила. Чем привлекла внимание Татьяны.

    – А ну-ка, не сметь раскисать! Первый снег, зима, ноябрь! Только улыбка, только счастье! – приказным тоном сказала девушка.

    – Хорошо, я не буду грустить, – изо всех сил натянула улыбку Алина. Ей это далось с трудом, но всё же получилось улыбнуться нормально, а не как мартышка перед зеркалом.