Эшвин (ЛП) - Роча Кит - Страница 33

Девушка чувствовала низкий ритм, вибрирующий через казарму, но не могла различить музыку или шум голосов из основного помещения. Она оперлась на локти и изогнула бровь, с интересом взирая на Эшвина.

— Если ты все еще можешь думать о плотности самана, теперь твоя очередь лишиться рассудка.

Эшвин передразнил ее жест, приподняв темную бровь в ответ. Не разрывая зрительного контакта, он крепче обхватил девушку за бедра и снова опустил голову. В этот раз, когда его язык жестко заметался, шок от удовольствия сплавился с пристальным взглядом. Испытывающим и полным решимости.

Ее руки ослабли, и Кора откинулась обратно на постель, пока он насиловал ее своим ртом. Не было тщательного изучения на этот раз. Не было медлительной нежности. Он использовал свои пальцы, чтобы держать ее раскрытой и жадно пожирал разгоряченную плоть. Его язык метался вверх и вниз, проникая внутрь лона, чтобы раздразнить и распалить. Прежде чем девушка успела отдышаться, он вернулся к клитору — не нежные круги на этот раз, но хищное, безрассудное нападение смертельно голодного самца.

Кора теряла волю, подчиняясь Эшвину. Каждый издаваемый стон, каждый рывок бедер, каждый раз, когда она хватала его за волосы или впивалась ногтями в плечи…

Это было утонченно, на первый взгляд. Изысканно.

Судорожная хватка мужских пальцев. Хриплое урчание стона. Но каждый слой ощущений, пронизывающих ее, казалось, ломал его ледяной панцирь.

Она почувствовала это — сумасшедшее, лихорадочное ощущение покалывания, пока он вел ее ко второму оргазму.

Кора открыла рот, чтобы прошептать его имя, но шепот превратился в сдавленный крик, когда мужчина всосал клитор между губами, плотно прижимая языком. Все тело сжалось в агонии, когда она снова сорвалась через край, корчась на кровати, содрогаясь в каком-то изнеможении, и едва понимала, что это — удовольствие.

Он зарычал. Низко и гортанно, испытывая первобытную потребность в ней, полыхающую, как жидкий огонь. Эшвин лицом прижался к бедру и сильно укусил, крепко сжимая зубы, заставляя ее выгнуться снова.

Он был там, чтобы встретить ее, скользнув одним невероятно грубым пальцем в содрогающееся тело.

— Я чувствую, как ты на грани…

— Эшвин?!!

Он должен остановиться. Если он этого не сделает, она сгорит заживо изнутри.

— Я предупреждал тебя. — Мужчина толкнул ее бедра шире, оставляя полностью раскрытой под его испепеляющим взглядом. Он заскользил своим пальцем в глубине, и она крепко стиснула его внутренними мышцами в беспомощном освобождении.

— Я заставлю тебя чувствовать. Ты хочешь, чтобы я остановился?

Да. Слово растворилось на языке, когда их взгляды сплавились. Теперь в карих глазах не было ничего холодного или далекого. Эшвин смотрел на нее так, будто бы никогда ничего более восхитительного в жизни не видел. Как будто она была единственной и самой важной из всего, существовавшего в целом мире.

Он замер, оставив палец внутри нее.

— Ты должна мне ответить, Кора. Скажи, мне остановиться? Или разреши мне дать тебе больше.

Она качнула бедрами и застонала, когда движение подтолкнуло его палец глубже.

— Эшвин, пожалуйста…

Ноготь царапнул по очень чувствительной внутренней поверхности бедра.

— Ты всегда залезала, куда не нужно, в любую сеть. Удалось ли тебе найти серверы порока?

Дыхание перехватило от вопроса.

— Что будет, если я признаюсь в этом?

— Тебе и не нужно признаваться. — Палец слегка шевельнулся, но ощущение было невыносимо приятным. — Ты слишком любопытна. Слишком жаждешь. Ты знаешь, что хочешь, Кора. Так скажи это. Используй слова, о которых ты пытаешься не думать. Те, которые звучат слишком непристойно.

Это звучало, как испытание… пока она снова не встретилась с ним взглядом. Эшвин не просто подталкивал ее — за пределы личного опыта, за грани, которые ей еще предстояло открыть, он толкал себя тоже. Каждое слово еще сильнее лишало его контроля, и одна только эта мысль заставила лоно сжаться вокруг его пальца.

Ей нужно было…

Хотя нужда — слишком слабое слово, чтобы описать эту жажду. Это было как потребность в кислороде или воде. Необходимость для выживания.

— Я хочу трахнуть тебя, — прошептала она. — Жестко. Я хочу, чтобы ты почувствовал это, как я. Чтобы знал, что, когда все закончится, независимо от того, что происходит, ты никогда не будешь прежним!

— Никогда, — прохрипел он, одно единственное слово, которое несло в себе и обещание, и клятву, и обет.

Эшвин снова толкнулся пальцем, надавил, потер какую-то точку внутри нее, двигаясь плавными толчками, и погладил большим пальцем ее клитор. Жгучее наслаждение взорвалось в самой сердцевине, ослепительно яркое, что было вполне достаточно, чтобы отвлечь Кору, когда в нее ворвались два его пальца, растягивая еще сильнее.

Это было больно, и он не останавливался. Инстинкт взял верх, Koрa сжала кулаки вокруг одеяла, чтобы упереться, и выгнулась ему навстречу. Боль росла и утихала одновременно, переплетаясь с напряженностью и желанием, пока не осталось ничего, кроме мучительного нечто, проносящегося с головокружительной интенсивностью, угрожая разорвать ее на части.

Эшвин приподнялся, хищные пальцы скользнули глубже, когда он склонился над ней. Одной рукой опершись на одеяло рядом с ее головой, он поймал прядь волос и настойчиво потянул. Его голова заслонила потолок, темный взгляд застыл на запрокинутом лице, пока он ритмично двигал пальцами, подстраиваясь под ее содрогания без особых усилий.

— Вот так. Покажи мне, каково это.

Кора уперлась руками ему в грудь, трепеща, когда его мышцы напряглись и сократились от ее прикосновения. Эта связь породила совершенно иной уровень взаимоотношений в мире, в котором вдруг не оказалось ничего, кроме них.

— Это так… — ее голос сорвался на беспомощный вскрик.

— Скажи мне.

Напряжение усилилось, и движения уже не были медленными или уговаривающими. Его большой палец настойчиво поглаживал набухший клитор, скользя по кругу и заставляя ее тело содрогаться в сладострастном огне.

— Что ты чувствуешь?

Наполненность. Боль. Потрясающие ощущения, заставляющие каждое нервное окончание биться в эйфории. Слова мелькнули в мозгу, но были не в состоянии выразить эмоции, обуревающие ее, и казались какими-то мелкими, неадекватными.

— Это так хорошо.

Эшвин дышал часто и хрипло. Бурно. Каждый выдох звучал почти стоном.

— Да. Я могу заставить тебя чувствовать себя хорошо.

Не останавливайся. Кора не была уверена, подумала или выкрикнула эти слова, когда напряжение лопнуло, и волна за волной ошеломляющее удовольствие прокатилось через нее. Оно не было быстрым и сладким на этот раз. Это был порывистый, огненный вихрь, пока она не перестала понимать, где он начинается или когда это может закончиться.

Его пальцы выскользнули, оставив ее пустой и потерянной, только чтобы вернуться ощутимее и полнее — уже три.

— Ты можешь взять больше.

Она не могла, но она сделала. У нее не было выбора. Боль и удовольствие больше не существовали в виде раздельных эмоций. Каждый глоток ощущений от его медленных, осторожных пальцев был просто жаром, утоляющим голод, который не имел больше смысла.

Кора дрожала, всхлипывая, измученная и слабая от блаженства.

И она все еще хотела его.

Ее руки тряслись, когда прикоснулись к влажной мужской коже, ища опору, чтобы удержаться, когда волны начали набирать силу снова, подхватывая с того места, где они остановились. Ее пальцы сомкнулись вокруг талии, и девушка пыталась сказать ему, что кончит снова, но единственный звук, который она смогла издать, оказался всхлипом. Кора беспомощно прильнула к нему, сжавшись в комочек.

Она не переживет этого…

Но оно того стоит.

«««§» ««

Эшвин понял, что зашел слишком далеко в четвертый раз, когда она кончила от трех пальцев.