Малыш и Карлсон, который живет на крыше - Линдгрен Астрид - Страница 19

Малыш был бы счастлив переводить щенка через все перекрестки города. Должно быть, щенок это почувствовал: он бежал вприпрыжку по мостовой, норовя прижаться к ноге Малыша.

- Какой он симпатичный, - сказала Гунилла. - Иди сюда, маленький песик!

- Нет, он хочет идти рядом со мной, - сказал Малыш и взял щенка за ошейник. - Он меня полюбил.

- Меня он тоже полюбил, - сказала Гунилла.

У маленького щенка был такой вид, будто он готов любить всех на свете, только бы его любили. И Малыш полюбил этого щенка. О, как он его полюбил! Он нагнулся к щенку и принялся его ласкать, и гладить, и тихонько присвистывать, и причмокивать. Все эти нежные звуки должны были означать, что черный пудель - самый симпатичный, самый распрекрасный пес на свете. Щенок вилял хвостом, всячески давая понять, что он тоже так думает. Он радостно прыгал и лаял, а когда дети свернули на свою улицу, побежал вслед за ними.

- Может быть, ему негде жить? - сказал Малыш, цепляясь за последнюю надежду: он ни за что не хотел расставаться с щенком. - И, может быть, у него нет хозяина?

- Ну да, наверно, нет, - согласился с Малышом Кристер.

- Да замолчи ты! - раздраженно оборвал его Малыш. - Ты-то откуда знаешь?

Разве мог понять Кристер, у которого был Еффа, что значит не иметь собаки - совсем никакой собаки!

- Иди сюда, милый песик! - позвал Малыш, все больше убеждая себя в том, что щенку негде жить.

- Смотри, как бы он не увязался за тобой, - предупредил Кристер.

- Пусть идет. Я и хочу, чтобы он шел за мной, - ответил Малыш.

И щенок пошел за ним. Так он оказался у дверей дома, где жил Малыш. Тут Малыш взял его на руки и понес по лестнице.

«Сейчас я спрошу у мамы, можно ли мне оставить его у себя».

Но мамы не было дома. В записке, которую Малыш нашел на кухонном столе, было сказано, что она в прачечной и что он может туда зайти, если ему что-нибудь понадобится.

Тем временем щенок, как ракета, ворвался в комнату Малыша. Ребята помчались за ним.

- Видите, он хочет жить у меня! - закричал Малыш, обезумев от радости.

В эту самую минуту в окно влетел Карлсон, который живет на крыше.

- Привет! - крикнул он. - Вы что, постирали эту собаку? Ведь у нее вся шерсть села!

- Это же не Еффа, разве ты не видишь? - сказал Малыш. - Это моя собака!

- Нет, не твоя, - возразил Кристер.

- У тебя нет собаки, - подтвердила Гунилла.

- А вот у меня там, наверху, тысячи собак, - сказал Карлсон. - Лучший в мире собаковод - это…

- Что-то я не видал у тебя никаких собак, - перебил Малыш Карлсона.

- Их просто не было дома - они все разлетелись. Ведь у меня летающие собаки.

Мальты не слушал Карлсона. Тысячи летающих собак ничего не значили для него по сравнению с этим маленьким милым щенком.

- Нет, не думаю, чтобы у него был хозяин, - вновь сказал Малыш.

Гунилла склонилась над собакой.

- Во всяком случае, на ошейнике у него написано «Альберг», - сказала она.

- Ясно, это фамилия его хозяина, - подхватил Кристер.

- Может быть, этот Альберг уже умер! - возразил Малыш и подумал, что, даже если Альберг существует, он, конечно, не любит щенка. И вдруг Малышу пришла в голову прекрасная мысль. - А может быть, самого щенка зовут Альберг? - спросил он, умоляюще взглянув на Кристера и Гуниллу.

Но те лишь обидно рассмеялись в ответ.

- У меня есть несколько собак по кличке Альберг, - сказал Карлсон. - Привет, Альберг!

Щенок подскочил к Карлсону и весело залаял.

- Вот видите, - крикнул Малыш, - он знает свое имя!… Альберг, Альберг, сюда!

Гунилла схватила щенка.

- Тут на ошейнике выгравирован номер телефона, - безжалостно сказала она.

- Конечно, у собаки есть личный телефон, - объяснил Карлсон. - Скажи ей, чтобы она позвонила своей экономке и предупредила, что вернется поздно. Мои собаки всегда звонят по телефону, когда задерживаются.

Карлсон погладил щенка своей пухлой ручкой.

- Одна из моих собак, которую, кстати, тоже зовут Альберг, как-то на днях задержалась, - продолжал Карлсон. - Она решила позвонить домой, чтобы предупредить меня, но спутала номер телефона и попала к одному старому майору в отставке, проживающему в Кунгсхольме. «Это кто-нибудь из собак Карлсона?» - осведомилась Альберг. Майор обиделся и стал ругаться: «Осел! Я майор, а не собака!» - «Так чего ж вы меня облаяли?» - вежливо спросила Альберг. Вот какая она умница!

Малыш не слушал Карлсона. Его сейчас ничто не интересовало, кроме маленького щенка. И даже когда Карлсон сказал, что он не прочь слегка поразвлечься, Малыш не обратил на это никакого внимания. Тогда Карлсон выпятил нижнюю губу и заявил:

- Нет, так я не играю! Ты все время возишься с этой собакой, а я тоже хочу чем-нибудь заняться.

Гунилла и Кристер поддержали Карлсона.

- Давайте устроим «Вечер чудес», - сказал Карлсон, перестав дуться. - Угадайте, кто лучший в мире фокусник?

- Конечно, Карлсон! - наперебой закричали Малыш, Кристер и Гунилла.

- Значит, мы решили, что устроим представление под названием «Вечер чудес»?

- Да, - сказали дети.

- Мы решили также, что вход на это представление будет стоить одну конфетку?

- Да, - подтвердили дети.

- И еще мы решили, что собранные конфеты пойдут на благотворительные цели.

- Как? - удивились дети.

- А существует только одна настоящая благотворительная цель - забота о Карлсоне.

Дети с недоумением переглянулись.

- А может быть… - начал было Кристер.

- Нет, мы решили! - перебил его Карлсон. - А то я не играю.

Итак, они решили, что все конфеты получит Карлсон, который живет на крыше.

Кристер и Гунилла выбежали на улицу и рассказали всем детям, что наверху у Малыша сейчас начнется большое представление «Вечер чудес». И все, у кого было хотя бы пять эре, побежали в лавку и купили там «входные конфеты».

У двери в комнату Малыша стояла Гунилла; она отбирала у всех зрителей конфеты и клала их в коробку с надписью: «Для благотворительных целей».

Посреди комнаты Кристер расставил стулья для публики. Угол комнаты был отгорожен одеялом, и оттуда доносились шепот и собачий лай.

- Что нам здесь будут показывать? - спросил мальчик по имени Кирре. - Если какую-нибудь чепуху, я потребую назад свою конфетку.

Малыш, Гунилла и Кристер не любили этого Кирре - он вечно был всем недоволен.