Телохранитель для мессии. Трилогия - Морозова Юлия - Страница 42

Черты лица видимо заострились, но волосы портили все впечатление. Они выдавали меня с головой своим редким меняющимся цветом. Вновь на помощь подоспела супер-мазь. Изведя ее остаток, удалось все-таки добиться грязно коричневого цвета моих волос. Туго перебинтованная грудь стесняла дыхание, но благодаря несложному ухищрению мужская одежда сидела просто идеально. Оставался последний штришок: срезанная чуть ниже бровей челка. Зеркало отразило смазливого парня лет семнадцати, которому еще не пришло время бриться. Теперь даже Велисса, увидев меня на улице, прошла бы мимо. Льщу себя надеждой, что и ална Астела обманулась бы.

«Ночью. Безлунной. С повязкой на глазах и затычками в ушах» . Шутник.

Ножны по привычке устроились на спине. Драгоценности и большую часть денег я предварительно замотала в бинты. Оставшиеся капиталы надежно упрятались во внутренний карман куртки. Плащ и сменную одежду утрамбовала обратно в рюкзак, который вместе со второй сумкой закинула на плечо. Все остальные вещи, включая фартук со срезанными волосами и банку из-под мази, завязала в узел из верхней юбки служанки, взяв который я отправилась на первый этаж.

Все следы моего пребывания здесь следовало уничтожить. Если начнут искать (к гадалке не ходи!), прочешут в обязательном порядке подозрительные места, среди которых этот дом на вершине хит-парада. Нагрянет сюда магический патруль, которому все мои переодевания, как зайцу стоп-сигнал и вмиг вычислит меня, да хотя бы по волосу.

Нужно действовать быстро и четко. Узел опускаем возле калитки, произносим заклинание вызова магического огня. Это не то пламя, которое обитает в уютных каминах и кострищах. Магический огонь пожирает вещь без остатка, не оставляя даже пепла. Заклятье очень громкое, вот почему так важно оказаться как можно дальше от его действия, поэтому молниеносно даем стрекача, переведя дух лишь в трех-четырех кварталах от заброшенного дома.

Сказать — проще, чем претворить в жизнь. Сосредоточить Силу удалось только с четвертой попытки, выскребая ее остатки изо всех закоулков противящегося измывательству организма. Появление крошечной искорки отдалось острой резью в животе, свалившей меня на землю. Впрочем, этой искры хватит, чтобы спалить все в радиусе полуметра, включая кустарник и траву. Мое «стремительное» бегство походило на исход евреев из Египта — так же бестолково и сумбурно, с одной верой в божье чудо.

Не помню, как я добралась до полутемного тупика. В памяти остались лишь невразумительные воспоминания о незнакомых улицах столицы, которые удивляли все той же малочисленностью прохожих. Ребра корсетом стискивала боль, сердце бухало, добавляя телу неприятных ощущений. Я не давала себе сползти на землю, иначе мне с нее уже не встать. Кроме того, необходимо затеряться в большом скоплении людей, поэтому моя дорога лежала прямиком на рынок. Заодно и разживемся провиантом, да и спички были бы не лишними — еще одно такое заклинание меня убьет. Шаркающей походкой, то и дело приостанавливаясь, чтобы отдохнуть, я двинулась на северо-запад, где раздавался разноголосый гомон торговых рядов.

* * *

За те часы, что я отсутствовала, больших изменений не случилось: может быть только народу стало поменьше, да торговцы уставшие драть глотку стали поспокойней. Пора навестить не успевший по мне соскучится продуктовый ряд. Я нисколько не удивилась, когда застала на прежнем месте подле прекрасной торговки рента Арвала. Его дама была на седьмом небе от счастья и уважаемый рент иже с ней. Я решила проверить качество своей маскировки: спокойно прошла рядом с ними, а он даже не обратил на меня внимания. Зато пышнотелая дама его сердца подарила мне такой обжигающий взгляд, что будь я мужчиной, ни капли не сомневалась бы, в чьей постели мне доведется провести сегодняшнюю ночь. Патруль уделял мне до обидного мало внимания, так что здесь я могла чувствовать себя совершенно свободной: проходящие мимо особы женского пола во всю строили мне глазки, а их отцы и мужья недовольно хмурились.

Когда я покидала гостеприимный рынок, мою голову украшала франтоватая шляпа с мягкими полями, а плечи оттягивала еще одна сумка, до верху набитая самыми полезными вещами. В ней находилось: несколько плиток спрессованного со злаками мяса (конечно, до пищи алоний ему было далеко, но в целом тоже неплохо), пергаментный сверток с ароматным теннийским чаем, кожаная фляжка крепкого вина (на всякий случай), кожаная же кружка, маленький топорик (не рубить же ветки для костра Неотразимой!), мешочек соли, пара смен белья и портянок, нитки с иголкой, россыпь пуговиц, моток тонкой бечевки, походный котелок с ложкой на длинной ручке, огниво и кусок мыла. И еще что, по мелочи.

Уже на выходе ко мне незаметно подобралась сухонькая старушка и прошелестела:

— Доченька, возьми амулет, — бабуська совала мне в руки браслет из незнакомого дымчато-синего камня. — Возьми сохранителя, не пожалеешь.

Внутри похолодело. Обыкновенная бабка сумела раскрыть мой маскарад. Стараясь не привлекать опасного внимания, я постаралась ответить как можно беспечнее:

— Глаза вас обманывают, Уважаемая. Перед вами сын, даже внук, а вовсе не дочка.

— Глаза не могут меня обманывать — они давненько не глядят на мир, но мое сердце ведает, — тихо рассмеялась старушка. — Возьми амулет. На челе у тебя знаки избранности. Но Тьма за спиной. Впереди Она. Обнимает руки, заглядывает в глаза, бежит в сны. И только над тобой Свет. Бери, бери амулет, дочка, он убережет тебя, пусть не от самой себя. Но Тьму в нужный час отпугнет. Не сможет, так предупредит.

По спине пробежался липкими пальцами страх, кожу царапающими осколками задела чужая магия Предвидения. Несмотря на то, что карманы мои были полны мелочи, я достала золотой тилан и отдала его старухе. Она распустила завязки на манжете моей рубашки, чудесным образом просунула свою сухонькую руку внутрь не очень широкого рукава, надела браслет на левое плечо, глухо щелкнув застежкой.

— Спа…, — затянув узел на манжете зубами, я подняла голову и замерла на полуслове — старуха исчезла, как и не было.

«Ну, и дура ты, Лийка. Подошла какая-то бабулька, навешала на подставленные уши пророчеств, а она и рада стараться — раскидывается тиланами. Богатенькая ты наша!» . Будет тебе скупердяйничать! Можно сказать, оказала бабушке посильную благотворительность, и симпатичный браслетик приобрела.

Для успокоения нервов и желудка был прикуплен здоровенный расстегай с мясом и капустой. Меня ждали Восточные Врата, через которые предстояло отбыть из столицы. Вот туда-то я направила свои стопы, с аппетитом поедая по дороге мясокапустный пирог (невегетарианского компонента в начинке было до безобразия мало).

* * *

От расстегая остались приятные воспоминания. Открывшаяся же на выезде из города картина оптимизма не внушала. Длиннющая очередь перед Вратами подвергалась тщательной проверке. Досматривались без разбору и элегантные кареты, и топорные телеги, а также пешие граждане. Народ возмущался по-тихому, то и дело косясь на двух магов с имперскими знаками на плащах — корона, покоящаяся на скрещенных мече и магическом посохе. По мере сил и разумения представителям Гильдии помогал отряд стражи, тщательно перерывающий каждое транспортное средство.

«Такой строгий таможенный досмотр — обычное дело, или по твою душу?» . Хороший вопрос.

— Пошто страсти такие? — продублировал мои мысли голос неподалеку, чем заслужил самое пристальное внимание.

Осведомлялся мужичонка средних лет — обладатель редкой пегой бородки и этакой же густоты, да цвета шевелюры.

Опрашиваемый зажиточный селянин, развалившийся на телеге в ожидании своей очереди, не побрезговал ответить:

— Единый разбери! Как Батюшка-амператор, мир праху его, преставился — так и повелось. Почитай каждую седьмицу на базар подъезжаю, а закавыки токмо с былого новолуния.