Солнце светит всегда (СИ) - Суворкина Мария "Star Warrior" - Страница 13

— Ага, я тоже удивился, — согласился Рэллмар. — Она на втором этаже, лестница там. Я подожду здесь.

Проводив деда взглядом, молодой эльф направился к каталогу.

Райлин поднялся по красивой резной лестнице и почти сразу столкнулся взглядом с Воителем, которая сидела на широком подоконнике. Рядом покоилась толстенная книга, раскрытая на середине.

— Справочник, — пояснила она, уловив мимолётный взгляд эльфа, направленный на книгу. — Вы хотели что-то сказать?

Эльф опустился на колено.

— Солари, прошу вас простить мою несдержанность и невежливость. Моё имя — Райлин Аэррэ.

По лицу девушки мелькнуло недоумение.

— Айран Анар, — представилась она. — Встаньте. Не надо так делать.

— Вы — солари, — заметил эльф, поднимаясь.

— Ну и что? Вот вам сколько лет?

— Девятьсот девяносто четыре.

— А мне девятнадцать. Чувствуете разницу? И обращайтесь ко мне на «ты», если не сложно.

— Не сложно, — улыбнулся эльф. — Но тогда попрошу о том же.

— Не вопрос, — вернула улыбку девушка.

Пару часов спустя она лежала на большом диване в малой гостиной, обложившись книгами. Рэллмар сидел тут же, на полу, в пятый раз перечитывая особо сложную главу. Каждую свободную минуту они посвящали обучению, отлично понимая, что никакое знание лишним быть не может.

Неожиданно эльф зашипел, заставляя Айран поднять на него удивлённый взгляд.

— Что такое?

— Вот посмотри, — он переместился на диван, показывая злополучную главу. — Вроде всё просто на первый взгляд, но я так и не понял, откуда берётся вот эта составляющая…

— Ты впереди меня, — она прочитала пару абзацев. — Так… здесь сначала идёт сужающее преобразование Предела в воздух, потом равноценные воздух-вода-земля, и расширяющее: три стихии в Предел. А эта составляющая — произведение констант при равноценных переходах.

— Меч?

— Угу. Вот доползу, разберусь, а пока вникать не буду, уж извини.

— Да и не надо вникать, я уже понял. Кажется, мне на сегодня пора завязывать, уже элементарные вещи понять не могу.

— Давай закончим, у меня тоже мозги плавятся.

Девушка потёрла уставшие глаза, откинувшись на плечо эльфа. Тот тут же притянул её к себе поближе.

— Я вот ещё о чём хотел поговорить… Знаешь, я даже не могу выразить словами как рад, что дед теперь с нами. Но…

— Но что? — спросила она, когда пауза затянулась.

— Но я опасаюсь. Понимаешь, если бы за ним не следили, вряд ли бы стали с такой завидной регулярностью оповещать о моей якобы смерти. А если следили, то ни за какие блага не должны были допустить его уход в Картелин: совет-то в курсе, что мы с тобой очень даже живы.

— Согласна, — кивнула она, немного подумав.

— Вот так. Причём магические способности у деда — почти нулевые, никакого сопротивления вторжению в собственный разум он оказать не в состоянии.

— Думаешь, он, сам того не зная…

— Боюсь этого. Причём внедрённую поведенческую программу вполне могли защитить от постороннего вмешательства.

— Чёрт… — произнесла она по-русски, взъерошивая волосы одной рукой, а второй доставая бумагу и перо. — Дай-ка подумать.

Прошло несколько долгих минут, прежде чем Айран оторвалась от листа, исчёрканного непонятными символами.

— Ты особо не пугайся, это Меч прикидывал, что к чему. Проблема в том, что ни я, ни ты не являемся достаточно квалифицированными магами, чтобы вторгаться в такую тонкую область… Не доросли ещё.

— И где найти квалифицированного?

— Ты и сам знаешь. Но мне эта идея очень не нравится, учитывая известные нам методы его работы.

— Кайттерг? Нет уж, это слишком сурово, — Рэллмар передёрнул плечами, невольно вспоминая свои ощущения.

— Вот и я о том же, — девушка вздохнула.

— Но гадать, где и когда рванёт, если рванёт вообще, тоже не дело.

— Верно. Слушай, а с чего тебе вообще такие мысли пришли?

— Паранойя разыгралась. Особенно после того, когда дед спросил, может ли он здесь остаться без принесения клятвы вассалитета.

Айран вскинула бровь.

— Не может простить Арлингу закон. И маму.

— С удовольствием бы вытащила его с того света и вытрясла душу, — задумчиво произнесла она. — Если бы не знала, что у нас одна душа. Впрочем, понять его в какой-то степени я тоже могу. И знаешь, мне почему-то кажется, что стоит рассказать Райлину о наших опасениях.

— Думаешь?

— Ага, — она прикрыла глаза. — Никакого логического обоснования не дам, чистая интуиция.

— Поговорим. Но все это завтра.

Ночная тишина окутывала замок. И неслышные эльфийские шаги не могли её нарушить. Магические светильники вспыхивали при приближении, давая достаточное количество света.

Райлин остановился на пороге малой гостиной: светильник остался таким же темным, но эльфийское зрение тут же объяснило причину. Он покачал головой. Рэллмар и Айран так и уснули на этом диване, окружённые кипой книг, раскрытых на разных страницах, и хаотически разбросанных листов с многочисленными записями.

Взгляд эльфа упал на плед, аккуратно свёрнутый и лежащий на одном из кресел. Было похоже, что они не первый вечер проводят именно в этой гостиной.

Осторожно развернув плед, он укрыл спящих, грустно улыбаясь своим мыслям, а потом неслышным шагом вышел из комнаты.

В этот же миг приоткрывшийся глаз Воителя сверкнул жёлтым.

«Меч, отправь Стража проследить. Если можно — невидимкой».

«Сделаю», — отозвался тот.

Тут же один из Стражей сорвался с башни и тёмной молнией проскользнул в ближайшее открытое окно. Найти эльфа удалось быстро, он шёл по замку, особо не торопясь, временами останавливаясь, чтобы рассмотреть заинтересовавшую его деталь интерьера или картину. Страж недолго задержался у ближайшего горящего светильника, дождавшись, пока его тело не станет практически прозрачным. Только приглядываясь, можно было заметить лёгкую дымку.

Меч следил за эльфом глазами Стража. И с каждым шагом в нём крепла уверенность, что эта слежка бесполезна: слишком беспечен преследуемый. Ни один диверсант, даже самый опытный, не в силах так контролировать себя. Только вот эта уверенность совсем не давала повода отказаться от наблюдения. Да и интересно стало, чего это эльф шастает по замку вместо того, чтобы спокойно спать.

Райлин вышел на балкон и замер, облокотившись на бортик.

От подножия и до самого горизонта простиралась бескрайняя картелинская степь. Далеко, у самого горизонта, мерцали костры какого-то из местных кочевых племён. Лёгкий ветер шелестел травами так, что казалось — кто-то тихо шепчет внизу, раскрывая свои тайны. И только мерцание далёких звёзд слегка рассеивало темноту.

Ладонь эльфа скользнула по старому камню. Этот древний замок знал многих, очень многих Воителей, но разве получится уговорить его рассказать о них? Две тысячи лет стоял он здесь, совершенно пустой, не подпускающий к себе никого. Две тысячи лет он ждал — и дождался, хозяин, вернее, хозяйка снова здесь. Что она принесёт этой стране и всему миру? Возможно, у замка были какие-то предположения, но камни очень редко делятся собранной информацией.

И почему-то здесь, в этом древнем замке, эльфу было легко и спокойно. Так, как не было, наверное, никогда в жизни. Почему? Он не знал, даже предположений не было. Но теперь ему очень не хотелось покидать замок, а будет ли такая возможность, было неведомо.

А браслеты были не активированы. Сразу он не пригляделся, но потом внимательно рассмотрел браслет на запястье Рэллмара, одновременно гадая, где бы он смог достать такую дорогую пару. Просвещать его на эту тему внук не стал, отговорившись стандартным «долгая история».

Впрочем, а кто бы провёл обряд бракосочетания, если они в этом замке одни?

Степь тихо шепталась со звёздами, ничуть не мешая размышлениям. Эльф посмотрел вверх, нашёл взглядом Онлиар, грустно улыбнулся и вернулся в замок, плотно прикрывая дверь. Скоро уже рассвет, надо было хоть немного поспать.

Проводив эльфа до его комнаты, Меч отпустил Стража и, в свою очередь, задумался над тем, что с ним делать. Клятва вассалитета была бы идеальным решением — вассал не в силах причинить вред господину, но как раз клятву-то он приносить не хочет. И Айран отлично понимает причины этого, вполне веские, поэтому настаивать не станет. Знакомить же Райлина с Кайттергом Меч тоже не хотел, правда, по другой причине: карту криэйтора стоило придержать, учитывая тысячелетиями складывающуюся неприязнь между ними и всем остальным Анлионом.