Эльфийские сказки (СИ) - "Villano" - Страница 5

Энарис сжал челюсти, невольно вспоминая историю своего деда, Темного Владыки Виридариэля, который мудро правил Черным Чертогом больше двух тысяч лет, а потом взял и влюбился в обычного светлого эльфа. Мало того, признался ему в любви и поселил в своих покоях, выгнав оттуда Вторую Владычицу, с которой прожил пятьсот лет, женившись снова после смерти первой жены. Старший сын Владыки, отец Энарисадариэля, такое вопиющее оскорбление мачехи и очевидное сумасшествие Виридариэля долго терпеть не стал. Однажды ночью воспользовался его отсутствием и убил похотливого светлого мерзавца, в надежде освободить отца от позорного наваждения. Во всяком случае, так гласила официальная семейная хроника.

Это не помогло. Виридариэль вернулся к умирающему любовнику так быстро, что успел поймать его последний вздох, а потом посмотрел в глаза своего любимого сына с жестоким разочарованием и ненавистью, подписывая себе смертный приговор. Энарис тогда был совсем еще ребенком, но последние слова деда, так и не выпустившего светлого эльфа из рук до самого последнего вздоха, запомнил навсегда.

— Не совершай моих ошибок, малыш. Не позволяй страсти и любви затмевать разум, иначе потеряешь не только голову, но и жизнь. Береги свое сердце, как зеницу ока. Без него смысла в твоем существовании не будет. Сейчас ты не поймешь меня, но однажды, я знаю это, мои слова помогут тебе обрести счастье.

И Энарис берег свое сердце, не позволяя себе даже легкой влюбленности. Менял любовниц сразу, как только начинал привязываться и желать большего, чем просто секс, и плел интриги, выбирая будущую жену из практических и политических соображений. За все 750 лет жизни никто так и не смог вывести высокомерного, безупречно правильного и божественно прекрасного Темного Принца Энарисадариэля из себя. Никто… кроме стоящего сейчас перед ним не слишком красивого, неправильного, светлого мальчишки.

Темный окатил изящную фигурку Таро долгим взглядом, задерживаясь на нешироких плечах и еще более узких бедрах. Пустить в такую маленькую задницу чей-то член, да еще и получить от этого удовольствие! Как такое вообще возможно? Любопытство заинтересованно подняло было голову в штанах Энариса, но он вовремя спохватился, мысленно вытер холодный пот ужаса со лба и затоптал железными сапогами дурацкое желание залезть членом в обтянутую тонкими темно-синими бриджами, красивую задницу светлого хотя бы ради интереса.

— Я совершеннолетний, — нахмурился Таркаэль, — что хочу, то и делаю. С кем хочу, с тем и сплю, и не тебе, Жестокий потаскун, учить меня праведности!

— Как ты меня назвал? — подобрался Энарисадариэль.

Он ненавидел это прозвище всей душой. Может, потому что оно было слишком правдивым?

— Правда глаза колет? — насмешливо отозвался Таркаэль, нагло кладя руку на его широкую грудь, чтобы застегнуть верхнюю пуговицу его камзола… или расстегнуть следующую? Темный замер под ладонью светлого каменным изваянием. — Ты известен всем эльфам не только красотой, но и жестоким отношением к любовницам. Может, потому что тебе нужны не женщины, а…

Энарис сжал хрупкую шею Таркаэля так, что тот захрипел.

— Чего ты добиваешься, идиот малолетний? Жить надоело?

— Ничего не могу с собой поделать, — прохрипел Таркаэль, безуспешно отцепляя тонкие сильные пальцы принца от своего горла. — Ты слишком красив, а меня ты все равно убьешь. Почему бы не пошалить напоследок?

Стратис ухмыльнулся, наблюдая за тем, как хрипит светлый эльф в руках темного. Отлично! Эти двое — просто праздник какой-то. Самоуверенные, глупые, ненавидящие друг друга до мозга костей. То, что надо.

— Отпусти его, Темный! — снял морок маг, величественно вплывая в комнату.

Дроу выпустил хрупкого эльфа из рук и принял такой вид, что Стратис рядом с ним сам себе показался шутом. Это вывело его из себя.

— Как ты посмел напасть на эльфов, разумный? — голосом Энариса можно было резать воздух. — Покайся — и умрешь быстро.

— Ты еще глупее, чем я думал, — усмехнулся маг, делая пасс руками. Две колбы с искрящейся золотыми крапинками кровью возникли в его пальцах, а цепи с эльфов исчезли. — Узнаете?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Ты посмел взять нашу кровь?! — побледнел светлый, опережая заледеневшего темного. — Как ты это сделал?

— Вас обоих должно волновать другое. Что я с ней сделал!

— И что?

Варианты спасения в голове Энариса возникали и лопались, как мыльные пузыри, один за другим. Как этот уродец сумел взять у них с Таро кровь?! Как? Это же невозможно! Когда? Почему они ничего не почувствовали? До тех пор, пока эти колбы в руках мага, он может заставить их сделать все, что угодно. Почти.

— Я притащил вас сюда, чтобы развлечься, — сказал Стратис и вдохнул полной грудью, наслаждаясь унижением гордых эльфов от всей души. — Вы слишком много о себе возомнили! Тоже мне, Владыки Вселенной. Ну да ничего, скоро придет наше время. Пока вы воюете между собой, мы плодимся и размножаемся. С каждым годом вас становится все меньше и меньше, так что нам осталось подождать совсем немного — и вы сами сотрете себя с лица земли, а мы с королем Генрихом вам в этом поможем. По мере сил и возможностей, так сказать.

— У тебя мания величия, червь, — усмехнулся Темный Принц.

— Это у эльфов мания величия! Ваши Владыки так ни разу и не приняли ни одно человеческое посольство! Не показались людям на глаза! Однажды мне надоест развлекаться с простыми эльфами, и я таки доберусь до членов ваших королевских семей. Посмотрим, что вы тогда запоете!

— Чего ты хочешь? — спросил светлый, выступая вперед и прикрывая темного собой.

— Для начала — ваши имена, — уселся в кресло Стратис, не обращая внимания на рывок дроу, который попытался выхватить колбы из его рук, но промахнулся. — Эльф, я что, похож на глупца? Моя защита построена на вашей крови. До тех пор, пока вы не выполните мое требование, ничего мне сделать не сможете.

— Я Таро, он Энарис.

— Отлично. Так вот, дорогие мои. Много лет назад меня и моего друга жестоко высмеяли два эльфа — светлый и темный. Они были, как ни странно, друзьями.

— Покороче, — поморщился Энарис. — Мне неинтересно слушать про твои унижения. Видимо, их было недостаточно, для того чтобы ты понял, как опасно связываться с эльфами.

— Заткнись и слушай! — вскочил с кресла Стратис. — Мы поймали этих эльфов спустя десять лет. Заперли вот в этой вот комнате и сказали: вы выйдете отсюда, только если светлый эльф трахнет темного.

— Ты это на что намекаешь? — прищурился Таркаэль, практически прыгая по ногам Темного Принца, который явно собирался покончить жизнь самоубийством, кинувшись на мага прямо сейчас.

— Да, мальчик, ты правильно понял, — ухмыльнулся маг. — Я хочу, чтобы ты трахнул в задницу того высокомерного наглого красавчика, что стоит за твоей спиной, как последний трус.

— Еще раз назовешь меня трусом — умрешь, — пообещал ледяным голосом Энарисадариэль, вцепившись в хрупкие плечи Таро мертвой хваткой. Лучше держаться за них, чем лежать пеплом на ковре. Такому испытанию гордость Темного Принца не подвергалась еще никогда. — Впрочем, ты все равно умрешь. И очень быстро.

— Ты умрешь от унижения первым, — рассмеялся Стратис и поспешил удалиться, зная из практики, что если останется еще на минуту, то поглазеть на секс между эльфами и насладиться унижением темного им с королем Генрихом не удастся.

Грохот канделябра, запущенного в дверь, подсказал магу, что он был прав. Все как всегда. Теперь нужно дать им время все обдумать. Стратис ухмыльнулся и скользнул по потайному ходу в спальню короля Генриха, который наверняка уже извелся от нетерпения, лежа в одиночестве в своей огромной постели. За столько лет маг выучил привычки своего венценосного любовника наизусть, а потому шагнул к нему в покои голым.

…

Таркаэль сидел на большом рабочем столе, скрестив ноги, и наблюдал за наворачивающим круги по кабинету Энарисадариэлем. Зрелище завораживало. Он провел языком по нижней губе, мысленно облизывая красавца с ног до головы. Таркаэль готов был отдать все на свете за один только поцелуй с ним. За правильный поцелуй: долгий, глубокий, лизучий и сладкий.