Пятнадцатилетний капитан - Верн Жюль Габриэль - Страница 5

День был солнечный и ясный. Часов около девяти утра Дик Сэнд и Джек забрались на салинг фор-брам-стеньги; оттуда им видна была вся палуба корабля и плещущий далеко внизу океан. Кормовая часть горизонта заслонялась грот-мачтой, которая несла косой грот и топсель. Перед их глазами над волнами поднимался острый бушприт с тремя туго натянутыми кливерами, похожими на три крыла неравной величины. Под ногами у них вздувалось полотнище фока, а над головой – фор-марсель и брамсель. Шхуна-бриг держалась возможно круче к ветру.

Дик Сэнд объяснял Джеку, почему правильно нагруженный и уравновешенный во всех своих частях «Пилигрим» не может опрокинуться, хотя он и дает довольно сильный крен на штирборт, как вдруг мальчик прервал его восклицанием:

– Что это?!

– Ты что-нибудь увидел, Джек? – спросил Дик Сэнд, выпрямившись во весь рост на рее.

– Да, да! Вон там! – сказал Джек, указывая пальчиком на какую-то точку, видневшуюся в просвете между кливером и стакселем.

Вглядевшись в ту сторону, куда указывал Джек, Дик Сэнд крикнул во весь голос:

– С правого борта, впереди, под ветром, обломок судна!

Глава III

Судно, потерпевшее крушение

Возглас Дика Сэнда всполошил весь экипаж. Свободные от вахты матросы бросились на палубу. Капитан Гуль вышел из своей каюты. Миссис Уэлдон, Нан и даже невозмутимый кузен Бенедикт, облокотившись о поручни штирборта, с пристальным вниманием разглядывали обломок судна, видневшийся на море.

Только Негоро остался в каморке, которая служила на судне камбузом. Из всей команды лишь его одного не заинтересовала эта неожиданная встреча.

Замеченный мальчиком предмет покачивался на волнах примерно в трех милях от «Пилигрима».

– Что бы это могло быть? – спросил один из матросов.

– По-моему, плот! – ответил другой.

– Может быть, там люди?.. Несчастные терпят бедствие… – сказала миссис Уэлдон.

– Подойдем поближе – узнаем, – ответил капитан Гуль. – Однако мне кажется, что это не плот, скорее это опрокинувшийся набок корпус корабля…

– Нет!.. По-моему, это гигантское морское животное! – заявил кузен Бенедикт.

– Не думаю, – сказал юноша.

– А что же это, по-твоему, Дик? – спросила миссис Уэлдон.

– Я полагаю так же, как и капитан Гуль, что это накренившийся набок корпус судна, миссис Уэлдон. Мне сдается, что я различаю даже, как блестит на солнце его обшитый медью киль.

– Да… да… теперь и я вижу, – подтвердил капитан. И, повернувшись к рулевому, он скомандовал:

– Спускайся под ветер, Болтон, держи прямо на это судно!

– Есть, капитан! – ответил рулевой.

– Я остаюсь при своем мнении, – заявил кузен Бенедикт. – Бесспорно, перед нами морское животное.

– В таком случае это медный кит, – сказал капитан Гуль. – Глядите, как он сверкает на солнце.

– Если это и кит, кузен Бенедикт, то во всяком случае мертвый, – заметила миссис Уэлдон. – Ясно видно, что он лежит без движения.

– Что ж из этого, кузина Уэлдон? – настаивал на своем ученый. – Мало ли было случаев, когда корабли встречали спящих на воде китов!

– Совершенно верно, – сказал капитан Гуль. – И все-таки перед нами не спящий кит, а судно.

– Посмотрим, – ответил упрямец.

Впрочем, кузену Бенедикту не было никакого дела до китов, и он променял бы всех млекопитающих арктических и антарктических морей на одно редкое насекомое.

– Одерживай, Болтон, одерживай! – крикнул капитан Гуль. – Не надо подходить к судну ближе чем на кабельтов. Мы-то уж ничем не можем повредить этому обломку, но мне вовсе не улыбается, чтобы он помял бока «Пилигриму». Приводи в бейдевинд!

Легким движением руля «Пилигрим» повернули немного влево.

Шхуна-бриг находилась на расстоянии одной мили от погибшего корабля. Матросы с жадным любопытством вглядывались в опрокинувшееся набок судно. Быть может, в трюмах его хранился ценный груз, который удастся перегрузить на «Пилигрим»? Известно, что за спасение груза с тонущего корабля выдается премия в размере одной трети его стоимости. Если содержимое трюма не повреждено водой, экипаж «Пилигрима» мог получить «хороший улов» – за один день возместить неудачу целого сезона.

Через четверть часа «Пилигрим» был уже в полумиле от плавающего предмета. Теперь не осталось никаких сомнений: это действительно был корпус опрокинувшегося на бок корабля. Палуба его стояла почти отвесно. Мачты были снесены. От всех снастей остались лишь повисшие обрывки троса и порванные такелажные цепи. На скуле правого борта зияла большая пробоина. Крепление и обшивка были вмяты внутрь пробоины.

– Этот корабль столкнулся с каким-то другим судном! – воскликнул Дик Сэнд.

– Да, несомненно, – подтвердил капитан Гуль. – Но меня поражает, что он тут же не затонул. Это просто чудо.

– Будем надеяться, что корабль, который налетел на это судно, снял с него всю команду, – заметила миссис Уэлдон.

– Да, будем надеяться, миссис Уэлдон, – ответил капитан Гуль. – Но вполне возможно, что экипажу после столкновения пришлось спасаться на собственных шлюпках. К сожалению, морская практика знает случаи, когда виновники аварии, не заботясь об участи пострадавшей команды, спокойно продолжали свой путь.

– Не может быть, капитан! Ведь это ужаснейшая бесчеловечность!

– К сожалению, так бывает, миссис Уэлдон. Примеров сколько угодно. Судя по тому, что на этом корабле не осталось ни одной шлюпки, надо полагать, что команда покинула его. Будем надеяться, что несчастных подобрало встречное судно. Ведь отсюда почти невозможно добраться до суши на шлюпках – слишком велико расстояние до ближайших островов и тем более до американского континента.

– Удастся ли когда-нибудь разгадать тайну этой катастрофы? – сказала миссис Уэлдон. – Как вы думаете, капитан Гуль, остался на судне кто-нибудь из команды?

– Это маловероятно, миссис Уэлдон, – ответил капитан Гуль. – Нас бы уже давно заметили и подали какой-нибудь сигнал. Впрочем, мы сейчас проверим это… Держи немного круче к ветру, Болтон, приводи в крутой бейдевинд! – крикнул капитан, указывая рукой направление.

«Пилигрим» был всего в трех кабельтовых от потерпевшего крушение корабля. Теперь уже не было никаких сомнений, что команда покинула его.

Внезапно Дик Сэнд жестом попросил всех замолчать.

– Слушайте! Слушайте! – воскликнул он. Все насторожились.

– Кажется, собака лает…

Из корпуса тонущего корабля действительно доносился собачий лай. Там, несомненно, была живая собака. Должно быть, она не могла выйти, потому что люки были закрыты. Во всяком случае, ее не было видно.

– Если даже там осталась одна лишь собака, – спасем ее, капитан, – сказала миссис Уэлдон.

– Да, да, – воскликнул маленький Джек. – Надо спасти собачку! Я сам буду кормить ее. Она нас полюбит… Мама, я сейчас сбегаю принесу ей кусочек сахару!

– Стой на месте, сынок, – улыбаясь, сказала миссис Уэлдон. – Бедное животное, должно быть, умирает с голоду и, вероятно, предпочло бы похлебку твоему сахару.

– Так отдай ей мой суп, – сказал мальчик. – Я могу обойтись без супа!

Между тем лай с каждой минутой слышался все явственнее. Между двумя кораблями было теперь менее трехсот футов расстояния. Вдруг над бортом показалась голова крупного пса. Уцепившись передними лапами за фальшборт, животное отчаянно лаяло.

– Говик! – позвал капитан боцмана. – Ложитесь в дрейф и велите спустить на воду шлюпку.

– Держись, собачка! Держись! – кричал Джек, и собака, казалось, отвечала ему глухим лаем.

Паруса «Пилигрима» быстро были обрасоплены таким образом, что он оставался почти неподвижным в полукабельтове от потерпевшего крушение судна.

Шлюпка уже покачивалась на волне. Капитан Гуль, Дик Сэнд и два матроса соскочили в нее.

Собака цеплялась за фальшборт, срываясь с него, падала на палубу и лаяла, не переставая; но казалось, что она лаяла не на быстро приближавшуюся шлюпку. Может быть, она звала пассажиров или матросов, запертых, как в тюрьме, на потерпевшем крушение судне?