Волчица лунного князя (СИ) - Замосковная Анна - Страница 20

Но я была права: у моего странного поведения есть логичное объяснение!

Разум, где ты? Скорее помоги мне справиться с этим безумием.

Выглядываю из-за вазочки: сцепив подрагивающие пальцы, Ариан смотрит в потолок, и ноздри трепещут, губы дёргаются. Заметны острые клыки. В расстёгнутом воротнике рубашки видна шея, пульсирующая жилка, крепкие мышцы грудной клетки. И плечи-то какие широкие… Хорош, волчара.

— Почему ты неженат? — хрипло уточняю я.

Ариан задумчиво косится на меня и снова уставляется в потолок:

— Всякие разные обстоятельства.

— Трагические истории…

— Может быть. А может и нет. — Он приглаживает влажные волосы. — У нас нет разводов, супругов мы выбираем раз и навсегда, поэтому к выбору надо отнестись максимально серьёзно.

У нас разводы есть, но я тоже считаю, что выбирать надо раз и навсегда.

— Руководить должны не гормоны, а здравый смысл, — продолжает Ариан. — Страсть — это прекрасно и увлекательно, после укуса можно несколько недель не вылезать из постели и друг в друге души не чаять, но потом наступает отрезвление, и та, что казалась твоей судьбой и смыслом жизни, предстаёт в ином свете. Тогда уже надо притираться характерами, узнавать друг друга заново. И может оказаться, что вы не способны жить мирно, не уважаете друг друга и не цените.

В его голосе — затаённая боль, так что какая-нибудь трагическая история может за этим и стоять.

— Я хочу быть уверен, что мой выбор обусловлен не порывом страсти, а чем-то большим. — Ариан вновь приглаживает волосы и оставляет сцепленные пальцы на макушке. — Да и с порывами страсти туго: нет такого, ради которого я готов презреть комфорт нынешней жизни, раскрыть перед подданными лицо. Хотя со временем придётся ради наследника найти женщину, с которой будет уютно, которая станет поддерживать меня, помогать, а не разрушать мою жизнь.

Помогать и поддерживать — да, в отношениях это куда важнее, чем страсть.

— И пока я… не слишком расположен к брачным играм. Привык к человеческим женщинам, и это испортило мой вкус. Не в обиду тебе будет сказано, но есть разница между современными женщинами Сумеречного мира и волчицами Лунного. Именно поэтому у меня давно никого не было: привожу себя в состояние повышенной благосклонности к отношениям.

Педант.

— И как результат? — Нервно дёргаю плечом. — Тянет на отношения?

— Нет.

И почему мне обидно?

Но в целом я с ним согласна, сама подхожу к выбору спутника с тех же позиций, за вычетом поправки на последствия укуса…

— Время от времени я бываю среди оборотней под видом лунного воина, но особого интереса среди женщин не вызвал, и хотя лунный дар — часть меня, сомневаюсь, что уважение к этому дару или желание к нему приобщиться хорошая основа для счастливого брака.

— Неужели когда ты инкогнито, тобой не интересуются?

— Интересуются, но не волчицы моего уровня: в виде лунного воина я для них слишком низкостатусный.

— А, то есть ты сам тоже выбираешь по статусу? — опуская вазочку с мороженым, усмехаюсь я.

— Моя обязанность как князя выбрать здоровую и достаточно сильную волчицу, даже если она из слабой стаи. В жёны я могу взять любую, но мне бы хотелось, чтобы и она меня выбрала или хотя бы пожелала не только потому, что я сижу на троне чёрной скалы.

Получается, я в число выбирающих не вхожу, ведь знаю, кто он.

— Наверное, меня трудно понять. — Ариан отодвигает портьеру и задумчиво смотрит в окно. — Там, в Лунном мире, инстинкты и страсть первостепенны. Все с ними так носятся, так пестуют.

— Здесь тоже, — шёпотом отзываюсь я, любуясь тем, как резко тени очерчивают его скулы и чувственные губы. — Хоть и не признают этого.

Он будто не слышит меня, продолжает тихо:

— Но я не хочу, чтобы они управляли моей жизнью. Мне не нравится, что физическое влечение выступает основной причиной заключения брака, а последующие конфликты принято решать через постель. Хочу выбирать сам, разумом. Выбрать ту, с которой у нас много общего, с которой можно поговорить, посмеяться вместе, понять. И которая сама выберет меня не за власть, не из-за того, что когда я был возбуждён и укусил, в её кровь попали ферменты моей слюны.

В его желании есть что-то неимоверно грустное. От него веет одиночеством.

— Понимаю, — киваю я. — Я тоже считаю, что надо выбирать не под действием сиюминутного желания, а опираясь на совместимость характера и интересов.

— Что ж, — Ариан улыбается одним уголком губ. — У тебя будет возможность выбрать мужа разумом. Я позабочусь, чтобы никто тебя не укусил и не повлиял каким-нибудь иным способом.

— А я… я желаю тебе удачи. Ты обязательно найдёшь свою женщину.

— Только бы раньше не сорваться и не наделать глупостей. — Вздыхая, Ариан взлохмачивает волосы. — Особенно когда рядом такой соблазн.

— Обещаю держаться. — Подаюсь вперёд. — И ты тоже обещай держаться. Когда пообещаешь кому-то, помимо себя, мотивация усиливается.

Ариан внимательно смотрит на меня. И я повторяю увереннее:

— Пообещай, что не поддашься страсти.

— Феромоны оборотней в брачный период кружат голову даже человеческим женщинам, так что и ты пообещай, что мужа будешь выбирать не по сексуальной привлекательности, а по душевной склонности.

— Конечно, — протягиваю руку. — Будем держаться от глупостей вместе. Обещаю.

— Обещаю. — Ариан на краткий миг сжимает мои пальцы и отдёргивает руку. — А теперь у меня к тебе важный вопрос.

Глава 8

— Какой такой вопрос? — отодвигаюсь.

— Меня мы обсудили. — Ариан наклоняется вперёд. — Теперь расскажи, почему ты, такая красивая и эффектная девушка, вместо того, чтобы лежать в обнимку с мужем, гуляешь одна по ночному лесу? Трудно поверить, что у тебя было настолько мало поклонников, что среди них не нашлось подходящего.

Холодок пробегает по спине. Не люблю вспоминать школу и первые два курса института, эту ужасную пору, когда был полный набор: ходила в «старушечьих» вещах, не накрашенная, очкастая и с неправильным прикусом.

— Я одна, потому что… я гадкий утёнок. Всегда была несуразной, угловатой, неуклюжей… — осекаюсь: не хочу рассказывать про брекеты. — А когда расцвела, когда пошла мода на пухлые губы и моя внешность стала цениться, было поздно: все достойные мужчины женаты, а недостойные… — Вздыхаю. «Не думать о Михаиле, не думать о нём». — Да не нужны они мне. Я тоже разборчивая.

«Теперь», — мысленно договариваю я. И содрогаюсь от отвращения к себе: какой же я наивно-счастливой была, когда Михаил обратил на меня внимание. Слепой девчонкой, не разбирающейся в мужчинах и их хитростях. Да и сейчас не разбираюсь.

Мою ладонь согревает рука Ариана, он спрашивает:

— Неприятные воспоминания?

— Только не спрашивай о бывшем, — мотаю головой.

К удивлению, слёз по Михаилу нет ни капельки. Кажется, в сравнении с взрывом квартиры он мелковат… усмехаюсь этой мысли и быстренько заедаю её мороженым: главное — не дать себе загрустить. Улыбаюсь — улыбка притягивает хорошее настроение, даже если на душе паршиво.

— Судя по твоему оскалу, этому бывшему следует набить морду.

Исподлобья гляжу на Ариана. Взмахиваю задрожавшей ложечкой:

— Кстати, ты пробил его номер. Подозреваешь в причастности к взрыву? Вряд ли он…

— Нет, в подъезд он перед этим не заходил, дверь твою не трогал. Просто… любопытно.

Приоткрываю рот. Закрываю. Нет, не хочу знать, какого рода любопытство мучает Ариана. Лучше буду думать, что он хочет за меня заступиться, а не просто копается в прошлом. Хотя, если бы копался в прошлом, не задавал бы глупого вопроса, почему я одна — хватит пары фотографий.

Дверь отворяется, и меня окутывает ароматом мяса. Рот наполняется слюной. Застываю, глядя на трепещущего ноздрями Ариана. Интересно, он от применения своих способностей сильно утомляется? Не приходится ли ему при этом больше есть? Взгляд у него такой голодный, словно он не завтракал.