Пустынная песня (ЛП) - Лёвенштейн Карола - Страница 61

Лицо Нурии резко изменилось. Оно превратилось в разгневанную маску, какую я никогда ещё раньше у неё не видела.

— Нет, — рассерженно сказала она, сжимая руки в кулаки. — Ты немедленно пойдёшь в Белару и продолжишь поиски.

В этот миг дверь в Сумрачный бар снова распахнулась, и между нами протиснулась женщина со светлыми волосами. Смех и музыка раздались в этот странный момент, и я была рада, что нас прервали. В голове промелькнула мысль, что в противном случае, Нурия сделала бы что-то необдуманное, к чему её подтолкнули гнев и бессилие. Внезапно она показалась мне совершенно незнакомой, и всё же я поняла, как отчаянно она, должно быть, любит сына, если отреагировала так бурно на то, что я хотела прервать поиски.

— Мы ещё найдём эликсир, — успокоила я, забирая план, который Нурия всё ещё судорожно сжимала в руке. — А пока можешь сама отправиться в Белару и начать поиски, я последую за тобой сразу, как только смогу.

Сказав это, я оставила Нурию и скользнула в Сумрачный бар. Странное поведение Нурии всё ещё липло ко мне, как неприятный запах, от которого я не могла так быстро избавиться. Но я пыталась больше о ней не думать, когда пробиралась сквозь полный бар к самому прилавку, где увидела сидящего за стаканчиком водки из колючей актиностелы Грегора Кёниг. К моему удивлению, рядом с ним сидела профессор Эспендорм и как раз над чем-то, что рассказывал ей Грегор Кёниг, смеялась.

Я какое-то время колебалась, но моё дело нельзя было отложить. Я подошла к Грегору Кёниг сзади и осторожно коснулась его плеча.

— Сельма, — радостно воскликнул он, когда повернулся и узнал меня. — Садись к нам!

Я с принуждённой улыбкой кивнула профессору Эспендорм. Было не похоже, что она в восторге от того, чтобы выпить со мной водку из колючей актиностелы, не говоря уже о том, что я застала её здесь с Грегором Кёниг.

— Спасибо, но для этого нет времени. Я должна поговорить с вами по срочному делу. Произошло кое-что ужасное, кое-что, о чём вам обязательно нужно узнать, — я говорила тихо, чтобы нас никто не услышал, но было неизбежно, что профессор Эспендорм поняла мои слова.

— Скорее всего, всё не так ужасно, — улыбнулся Грегор Кёниг. — Давай рассказывай!

— Да, расскажи нам, что случилось, — с поразительной настойчивостью попросила теперь также профессор Эспендорм.

Я одно мгновение смотрела на неё, размышляя, следует ли включить её в этот разговор. Но, в конце концов, она тоже ответственна за Акканку и драконов и должна знать, что натворил Ладислав Энде.

Я наклонилась вперёд, просовывая голову между Грегором Кёниг и профессором Эспендорм.

— Ладислав Энде требует от гномов доступ к ранниуму и раскрыть их волшебство в изготовлении оружия, — тихо прошептала я. — Гномы разозлились, требуют извинений и предъявили ультиматум. Если Ладислав Энде не сдастся, они затопят Акканку менее чем через двенадцать часов. Нам нужно предупредить жителей и вовремя перевести драконов в безопасное место.

— Откуда ты это знаешь? — прошептала профессор Эспендорм, пронзительно глядя на меня.

Я на мгновение задумалась, но у меня не было ничего, что под критичным взглядом профессора Эспендорм, могло бы рассматриваться в качестве доказательства.

— Это не имеет значения, — тихо ответила я. — Но я подумала, что вы должны об этом узнать, и узнать вовремя, потому что боюсь, что Ладислав Энде не воспримет эту угрозу всерьёз и попытается о ней умолчать, точно так же, как это было с драконом Латориос. Но если гномы действительно настроены серьёзно, тогда будет не только одна жертва. Насколько я знаю, здесь внизу живёт очень много магов.

— Почти две тысячи, — задумчиво произнесла профессор Эспендорм.

Но, казалось, она отнеслась серьёзно к моим словам, да и на лице Грегора Кёниг появилась осторожность.

— Если это действительно правда, то завтра утром произойдёт неописуемая катастрофа, — прошептал он. — Лучше обсудить это в другом месте, — он подозвал жестом трактирщика и заплатил за выпивку, затем вытолкал меня и профессора Эспендорм из Сумрачного бара на рыночную площадь Акканки.

Перед баром стояла группа фавнов, которые осмелились спуститься вниз, теперь, когда драконы были в своих пещерах и больше не выйдут.

Грегор Кёниг провел нас мимо них и два дома дальше открыл дверь в маленький, бежевый домик.

— Здесь мы можем поговорить спокойно, — сказал он, когда закрыл за нами скромную дверь и распределил по чашам парочку световых шаров. Затем он задёрнул занавески на окнах, а я огляделась по сторонам. Дом Грегора Кёниг был обставлен простой, деревянной мебелью. Стены покрашены белым цветом и на каждом свободном участке весили фотографии драконов. С правой стороны находилась небольшая кухня, лестница вела на верхний этаж, а в остальной части комнаты доминировал широкий, кожаный диван, на который Грегор Кёниг теперь указал, чтобы мы располагались.

— Мы должны предупредить жителей, — сказала я, когда Грегор Кёниг придвинул стул и сел.

— Я не могу эвакуировать Акканку на основании слухов, — задумчиво сказала профессор Эспендорм. — Все планы эвакуации, которые у нас есть, основаны на том, что для эвакуации нужна подтвержденная угроза безопасности. То есть настоящая опасность. Пока её нет, у меня связаны руки.

— Но я не думаю, что Ладислав Энде даст официальное предупреждение, — забеспокоилась я. — Он не производит впечатления предусмотрительного государственного деятеля.

— Он непочтительный политик. Уже летом мы получили указание, что нам разрешается преподавать только в Тенненбоде. Нам пришлось осквернить место нашей памяти, и лишь теперь я понимаю, что это было только началом. Теперь адмирал отстранён от власти, а примус Энде между тем сомневается даже в том, действительно ли девушек похитил Бальтазар. Это просто фарс.

— Так и есть, — кивнул Грегор Кёниг. — И ты в этом совершенно уверена?

— Абсолютно, — ответила я. — Сенаторы в настоящее момент собрались вместе и обсуждают, что делать с угрозой гномов. Возможно, им ещё хватит духа на публичное заявление и в лучшем случае они сдадутся. Но, честно говоря, я в это не верю.

— Мне нужно официальное предупреждение, — решительно сказала профессор Эспендорм и снова встала.

— Но официального уведомления нет, — ответила я. — Его я вам, к сожалению, дать не могу.

— Что ж, тогда у меня связаны руки, — ответила профессор Эспендорм.

— Фридерике, — настойчиво сказал Грегор Кёниг. — Вряд ли Сельма стала бы рассказывать такую историю, только чтобы поважничать.

— Я этого не говорила, — ответила профессор Эспендорм, щёки которой залились румянцем из-за личного обращения Грегора Кёниг. — Но всё ещё в силе то, что подозрение без доказательств — это ни что иное, как глупые сплетни и лучше оставить их несказанными.

— Но, если ждать официального предупреждения, тогда будет слишком поздно, — сказала я и запаниковала. Железные принципы профессора Эспендорм стояли на пути быстрой спасательной операции. Я умоляюще посмотрела на неё. — Пожалуйста, я знаю, что мои слова не имеют твёрдой основы. И, если всё было лишь ложной тревогой, тогда мне ужасно жаль, что я испортила вам вечер. Но если это действительно правда, тогда мы сможем спасти жизни множества магов, и жизни драконов. Вы знаете Ладислава Энде и можете судить, насколько ситуация серьёзна.

Профессор Эспендорм задумчиво на меня посмотрела.

— Ну хорошо, — она сделала глубокий вдох. — Я поеду в Берлин и лично отправлюсь в палату сенаторов. Тогда и увидим, насколько вы правы. А вы оба оставайтесь здесь и будьте сегодня ночью на стороже, чтобы можно было в любое время начать эвакуацию. У вас ведь есть контакт с братьями Торрел? — профессор Эспендорм посмотрела на меня теперь с лукавой улыбкой. — Возможно, когда нужно будет действовать быстро, будет на так плохо, если они совершенно случайно уже окажутся здесь внизу.

Я кивнула, радуясь, что она приняла моё предупреждение всерьёз.

— Я дам вам знать, как только у меня появятся новости, и очень надеюсь, что ваш источник окажется надёжным.