Пустынная песня (ЛП) - Лёвенштейн Карола - Страница 104

— Это так, — медленно ответил он. — Но мне лучше поработать вручную. Это помогает привести мысли в порядок.

Я молча кивнула, потому что точно знала, что он имеет ввиду. Наше пребывание в царстве мертвых все еще отзывалось эхом на нашей повседневной жизни, а у Адама еще больше, чем у меня. За прошедший год мы оба пережили ужасные события, и это оставило свой след. В неожиданные моменты мы снова и снова погружались в мысли.

В то время как Адам сталкивался с отчаянием, которое испытывал, находясь в царстве мертвых, я все время думала о том времени, когда еще верила, что навсегда потеряла Адама. Нам еще потребуется много времени и усилий, чтобы справиться с этими проблемами, но наши отношения стали за счёт этого более глубокими. Мы понимали друг друга без слов и так сильно наслаждались каждым мигом, проведенным вместе, как только могли.

— Я закончу через две недели. Тогда твои брат и сестра смогут въехать сюда, а мы сможем отправится в северную Америку. Там мы встретимся с Торином.

— Не знаю, как тебя отблагодарить за все, что ты для нас делаешь, — сказала я и снова огляделась по сторонам. — А ведь тебе бы стоило пока избегать нагрузок.

— Я в порядке, — вздохнул Адам, — Друиды отлично потрудились. Многие месяцы, в течении которых я лежал, не сильно мне навредили. Однако адмирал снова примет меня на службу только тогда, когда я полностью поправлюсь. Профессор Эспендорм тоже считает, что мне лучше отдохнуть от долгой болезни.

— Ты думаешь, что тебе не нужен отдых, — с усмешкой сказала я.

— По крайней мере, не так много, — угрюмо проворчал Адам. — Я достаточно здоров, чтобы вести нормальную жизнь. Лейтяничство — это не по мне, а благодаря ремонту я чем-то занят, но это меня не удовлетворяет.

Я внимательно посмотрела на напряженное лицо Адама, но всё же улыбнулась, потому что просто была счастлива уже от того, что мы стояли здесь и вместе пили кофе.

— Это лишь на короткое время, — сказала я. — Я понимаю, что у тебя нет терпения после столь долгого времени. Но если бы ты сейчас предстал перед Морлемами, им было бы проще простого тебя убить. А после всех усилий ушедших на то, чтобы освободить тебя из царства мертвых, я не могу рисковать и снова так быстро тебя потерять.

Адам какое-то мгновенье колебался, затем медленно кивнул.

— Ты права, — мягко ответил он, и темный отзвук в его голосе показался мне мелодией, которой никогда не будет достаточно. Неважно, как часто я ее слышала.

— Конечно, я права — улыбнулась я и посмотрела на него.

Его темно-синие глаза засверкали, и прежде чем я смогла это осознать, я оказалась в его объятьях, а его губы накрыли мои в нетерпеливом поцелуе.

Эпилог

Маленькие синие драконы из света извивались в воздухе и носились в пурге по большой гостиной. Они сделали несколько быстрых кругов над головой Лоренца. Одетый в блестящий зеленовато-голубой костюм, он с удовлетворением смотрел на изумлённые и восторженные лица своих гостей, чьи взгляды зачаровано наблюдали за существами из света. Затем он поднял руки, и зазвучала музыка.

Это был быстрый ритм и глубокий бас, из-за которого затрясся весь дом, и он в два счёта привлёк на танцплощадку на кухне множество танцоров.

— Ну, что скажите? — спросил Лоренц и сел рядом со мной и Адамом у бара изо льда, который он поставил между кухней и гостиной.

— Здесь не так холодно, как я ожидала, — сказала я, пропуская через пальцы несколько снежинок. Они были прохладными, но не такими холодными, какими обычно бывают снежинки, и кроме того, они не растаяли на моей коже.

— Всё вопрос правильного заклинания, — сказал Лоренц. — Этьен специально ездил в Австралию. Там нашли приют жители Антарктики. Он обратился за консультацией, хотел узнать, как это можно сделать, и они любезно дали ему подходящее заклинание. В первый раз мы испробовали его на вечеринке в День святого Валентина и с тех пор ещё усовершенствовали, — Лоренц протянул руку в снежный вихрь и поймал несколько снежинок.

— Это действительно впечатляет, — согласился Адам.

— Похвала от тёмного героя, — сказал Лоренц, подняв вверх брови. — Чем же я заслужил такую честь? Этьен, иди сюда! Может он поцелует нас на прощание, — Лоренц захихикал, а лоб Адама явно нахмурился.

— Не переусердствуй, — прорычал он, и Лоренц испуганно икнул.

— Как в старые добрые времена, — вздохнула я, в то время как Этьен подошёл к Лоренцу и улыбаясь, положил ему руку на плечо.

— Ну, Лоренц, снова пытаешь переманить Адама на другую сторону, — спросил Этьен, который сразу понял ситуацию. — Это безнадёжно, пойми наконец.

— Попытка не пытка, — вздохнул Лоренц и встал. — Тебя можно пригласить? — он протянул Этьену руку, и они прошли к танцплощадке.

— Это не совсем как в старые добрые времена, — задумчиво сказал Адам, смотря вслед сияющему до ушей Лоренцу, которого Этьен вёл в танце. — Много что изменилось, и к некоторым вещам мне ещё нужно будет привыкнуть, — он огляделся в комнате, а я следовала за его взглядом.

Пришли все наши друзья. Я увидела стоящих в углу и обнимающихся Ширли и Торина, они разговаривали и смеялись, прижавшись так близко друг к другу, как только возможно. Я увидела стоящих возле буфета Дульсу и Рамона, взгляды, которые они бросали, говорили о глубокой привязанности, которую они испытывали друг к другу. Но я также увидела Лиану, сидящую в кресле и играющую с украшением коктейльного бокала. Она не смогла пригласить Пауля на эту магическую вечеринку, и я знала, что отношение между ними не ахти.

— Изменилось многое, — согласилась я. — Но жизнь, это и есть изменение.

— Верно, — согласился Адам и наклонился ко мне, чтобы прошептать на ухо. — И поэтому любой счастливый момент с тобой для меня священен. Каждое воспоминание я буду хранить в памяти и навсегда сохраню в сердце, — он взял меня за руку, встал и притянул к себе. — Пойдём! — сказал он. — Нам пора уходить.

— Куда ты собрался? — удивилась я.

Но когда Адам повёл меня по лестнице наверх и вытащил украшенный сердечком ключ, я быстро поняла, что он задумал. Лёгкой поступью я следовала за ним, и мы зашли в таинственный сад.

Даже если у наших друзей произошло так много изменений, здесь всё осталось по-старому. В таинственном саду была ночь, и свет был слегка приглушён. Моя нога погрузилась в мягкий мох, и я услышала тихий звон шагов, когда мы прошли до большого цветочного луга.

Там стояла кровать с балдахином, а мягкий, тёплый ветерок раздувал белые занавески.

— Здесь всё останется неизменным, — задумчиво сказала я, когда Адам подошёл и обнял меня сзади.

— Ты же знаешь, что мы можем в любое время остаться здесь, — сказал он, нежно целуя мой затылок.

— Знаю, — ответила я. — И эта мысль действительно заманчивая и утешительная. — Но я не хочу пропустить жизнь там снаружи, — я посмотрела на дверь, ведущую в Глиняный переулок под номером 13. — Брат и сестра скоро переедут в Шёнефельде, и я не могу дождаться, когда наконец с ним познакомлюсь. Я чувствую ответственность и буду за ними приглядывать. Мысль, что Бальтазар где-то там, совсем мне не нравится.

— Я знаю, — сказал Адам. — И больше не буду просить тебя прятаться со мной. Бездействие никому из нас не принесёт пользу, и, если никого не останется, кто борется с несправедливостью, тогда зло победит.

— А это бесконечная борьба, — сказала я.

— Когда ты рядом, — произнёс Адам, поворачивая меня в объятьях, так чтобы я могла посмотреть ему в глаза, — я приму любой вызов с улыбкой.

— Ты знаешь, что мы должны продолжить поиск двух оставшихся атрибутов власти. Фарс, окружающий Ладислава Энде, показал мне, насколько это важно. У нас есть список от господина Лилиенштейна, и он существенно суживает наши поиски.

— Конечно, — улыбнулся Адам. — Я буду помогать тебе всем, чем смогу. Ты же знаешь, что я в вечном долгу перед тобой.

— Причём тут долг, — быстро сказала я. — Ты бы сделал тоже самое для меня. Кроме того, я не чувствовала, что поступаю смело. Мне скорее казалось, что это единственное, что я могу сделать. Жизнь без тебя для меня просто немыслима. Без тебя было темно и холодно. Одиночество почти невыносимым. Как можно жить в темноте, когда уже увидел свет?