Ева для Инквизитора (СИ) - Васина Екатерина - Страница 5

— Я хотела поспать. — Хорошо еще, удалось сдержать дрожь. — Я могу вам помочь?

— Извините, — явно смутился мужчина, — просто вы… вы мне показались похожей на одну женщину. Елена Дрейк…

— Это моя мать, — перебила я несколько торопливо.

Какое облегчение! Прямо затопило с ног до головы. Ну конечно! Просто человек оказался поклонником моей матери, а я на нее похожа. Можно выдохнуть.

Мужчина представился как Адам Бунмар. Он работал в Дели, ездил навещать родню. И я угадала — он был бешеным поклонником Елены. Забросал меня вопросами, признался, что однажды видел Елену близко. Когда она приезжала в Дели на благотворительный концерт. В общем, остаток времени я сидела и выслушивала дифирамбы в адрес любимой мамули. Но знаете, это лучше, чем бегать от Ордена!

К счастью, по прибытии в Дели Адам исчез, забросав меня заверениями в том, что я просто великолепна, почти как моя мама. И так далее, и тому подобное. Прямо вот кожей чувствовала, что он меня и трахнуть не прочь. Представляя на моем месте Елену.

В Дели я надолго задерживаться не собиралась. Чувствовала, что пока не окажусь от Хана за несколько тысяч километров — не видать мне покоя. Поэтому рванула в аэропорт Индира Ганди, что был на юге города. И торчать там предстояло семь часов.

Местную симку я купила в аэропорту. Подумала и решила позвонить Аделине. Среди моих друзей она не числилась, так как общаться мы начали после того, как я связалась с вещами Дамаль. У Аделины была юбка.

Ответила она почти сразу. Несмотря на то что в нашем городе сейчас была глубокая ночь.

— Слушаю.

Голос у нее звучал вполне бодро и… слегка напряженно.

Да, все мы — владелицы — жили в постоянном напряжении. Плата за ту силу, которую получили. Несколько пафосно, верно? Зато правдиво. В мире шла охота на ведьм, просто скрытно.

— Это Ева, — проговорила торопливо, — у тебя шрам под лопаткой, ты его получила в детстве, когда играла с младшими братьями. А еще ты мечтаешь увеличить грудь, но тебе жалко денег.

Облегченный вздох был мне ответом:

— Привет, Ева, ты далеко?

— Прилично.

Понятное дело, сообщать свое местонахождение я не собиралась. Не потому, что не доверяла. Просто… ну просто.

— Как вы? — спросила осторожно. С Аделиной мы договорились, что она будет время от времени сообщать мне новости о моих родных.

— Елена участвует в новом реалити-шоу. Одна из двух ведущих. В последнем интервью ее спрашивали о тебе, она сказала, что вы крупно повздорили и ты ей больше не дочь.

Я выдохнула. Молодец мама, может, когда захочет. Конечно, всю правду я ей не стала говорить, но объяснила, что для ее же безопасности лучше сделать вид, что мы полностью поругались. Думаю, никого такой исход не удивил. Елена — светская львица, меняющая любовников и обожающая быть в центре внимания. А я — веб-дизайнер и, по мнению многочисленных друзей мамы, просто бука.

— А бабушка? Она с ней?

— Да, она окончательно переехала к Елене. Мол, чтобы поддержать ее. А то дочь, гадина, удрала в Европу и знать никого не знает. Занимается в саду, ругается с садовником. С твоими подругами все хорошо. Никаких подозрительных мужиков вокруг заметно не было.

— Думаю, расслабляться не стоит.

— Согласна. Но я пью антидепрессанты, чтобы хоть немного расслабиться и поспать. Мне страшно, Ева, — вдруг призналась Аделина. — Передавая мне юбку, мать сказала про силу, спрятанную в ней, но не сообщила про Орден. Если б знала — выкинула бы.

— Выкини сейчас.

— Не могу, — просто ответила Аделина. — У меня от нее зависимость. Я как-то спрятала ее в подвале. Так через неделю достала и с ревом надела. Меня ломает, если я не надену ее хоть раз в три дня или не потрогаю. Как тебе удается не впасть в зависимость?

— Ну… видать, Орден накаркал, и я правда стала ведьмой, — невесело пошутила я, ощущая, как неприятный холодок скользит по спине и рукам. Аделина была из той категории владелиц, которые впадали в зависимость от вещей Дамаль очень быстро. Хищницей она не станет лишь потому, что безумно боится. Вдруг с количеством вещей возрастет и зависимость?

— А про Абби ничего не слышала? Не могу до нее дозвониться.

— Не слышала и не видела. Она могла уехать. Она часто осенью уезжает на Кубу, погреться.

У Аделины был талант оставаться невидимой, но при этом знать обо всех и все. То ли дело было в невзрачной внешности, то ли в чем-то еще. Непонятно. А может, все дело в юбке. Она давала эффект беззаботности. С ее помощью Аделина пыталась лечиться от приступов депрессии.

Поболтав еще немного, я распрощалась со знакомой, заверив, что свяжусь как смогу. И пусть она соблюдает осторожность. Ну и спит не по два часа в день, а подольше.

Внутри все горело, как всегда бывало после разговора и воспоминаний о доме. Горело и сдавливало так, что начинало болеть сердце. И в глазах мутнело.

Я спокойно убрала телефон, спокойно встала и пошла. Мимо многочисленных шумных пассажиров, мимо магазинчиков и бутиков, мимо переполненных кафе. В сторону синих дверей туалета. Хоть бы там никого не оказалось!

К счастью, внутри оказались свободные и чистые кабинки. Заняв одну из них, я наконец-то расслабилась и отпустила то, что разрывало изнутри. Медленно съехала вниз по кафельной стене, зажимая рот обеими руками. Чтобы ни один всхлип не вырвался наружу.

Тоска. Безграничная и темная, размывающая все на своем пути. Тоска по тому времени, когда я считала себя счастливой.

Сидя на полу туалета в аэропорту, я беззвучно ревела. Оттого, что ввязалась в такое, оттого, что дико скучала по родным и боялась больше никогда их не увидеть. От всей ситуации в целом.

Иногда надо поплакать, чтобы вновь почувствовать себя сильной.

Глава четвертая

На Хана Рим действовал слегка угнетающе. Слишком много истории, слишком много древних развалин, которые намекали — ничто не вечно. Для члена Ордена такие намеки ни к чему, они и так частенько рискуют жизнью. Хотя кафе тут в большинстве своем отличные, плюс еще одно место вызывало у Инквизитора умиление. Ареа Сакра — древние раскопки, обнесенные прозрачным забором. Находились они на площади Торре-Арджентина, окруженной жилыми зданиями, церковью и огромным театром.

Вот и в этот раз, несмотря на спешку, Хан не мог отказать себе в удовольствии и велел таксисту остановиться возле площади. Осенью толпы туристов значительно редели, и к развалинам он дошел спокойно. Не для того, чтобы полюбоваться на остатки колонн, стен и скамеек. Вовсе нет. Опустив ладони на бортик прозрачной загородки, Хан вгляделся в развалины внизу. Да, вот они! Десятки кошек грациозно скользили между камней, умывались, выясняли отношения или просто сидели и щурились на осеннее солнце. Табличка рядом с Ханом гласила, что эти кошки — полноправные граждане Рима и их не стоит кормить, так как они могут выбежать на дорогу и попасть под машины.

Кошки притягивали его своей независимостью и свободой. В отличие от собак, к которым Хан подсознательно причислял и себя. А что? Верный пес Ордена, которого гладят, пока он выполняет работу, но пристрелят при малейшей попытке оскалить зубы.

Такие мысли бесили. Тем более появились они после разрыва с Евой. Тогда, сидя в самолете, Хан понимал, что будущего у них нет по одной причине — Орден. Его личная жизнь ему не принадлежала. Раньше он не задумывался, так как… не любил. Ну дали бы ему одобренную Орденом невесту, ну жил бы он с ней и изменял. Так делали все члены Ордена за редкими исключениями.

Ева была кошкой, он — собакой. Причем той, которая кошек загоняла и убивала.

К его ноге подошел кот. Огромный и матерый, с драным ухом и такими клыками, что они выпирали из-под губы. Внимательно оглядев Хана желтыми глазами, кот зачем-то тронул лапой его ботинок, после чего улегся неподалеку и замер, глядя на развалины немигающим взглядом. Погладить его Инквизитор не рискнул. В коте чувствовался властный и гордый характер, нижняя тяжелая челюсть слегка выпирала вперед, а на боках шерсть была чуть ободранной, словно в жестокой драке. Хан уважительно посмотрел на него и тихо проговорил: