Ночь, которая никогда не наступит (СИ) - Потоцкая Мария - Страница 66

Я вернулась в комнату, мучаясь виной из-за того, что так и не вышла из квартиры, и сомнениями по поводу папы, и включила телевизор. Оранжевая вспышка озарила экран, и я вздрогнула, будто бы она могла достать до меня. Я не сразу поняла, что показывали вчерашний взрыв дворца. Кадр был урезанным и куда более страшным, чем на самом деле. Мотыльков, поднимающихся в воздух, не поместили в кадр, об этом не обязательно знать всем. Показали пожарные машины и машины скорой помощи, увозившие кого-то. Потом был кадр с Шери в блестящем платье, в руках которой был огромной огнетушитель. Она комично расставила ноги и неумело тушила пожар. То ли уже собралась из мотыльков, то ли взрыв её не задел. Потом показали короля, который выражал соболезнования родственникам погибших, пообещал лично проконтролировать состояние раненных, а также найти и передать в суд преступников, которые это сделали. Потом сказали, что покажут имена и фотографии погибших. Я ожидала увидеть там только Альфреда, про которого говорил Винсент, может быть, каких-то репортеров или слуг. Но кроме них я увидела фотографию Дебби и Рене. Оба они самодовольно улыбались и даже на фотографии казались куда более живыми, чем я в отражении зеркала. Потом я опустила взгляд и увидела среди погибших Бригитту и Генриха. Вот как, значит, они придумали объяснить смерти на игре. Как же повезло со взрывом. Генрих, значит, тоже мертв. Вряд ли он погиб от взрыва, я видела, как его, окровавленного, забрали две вампирши.

Следующим кадром объявили тех, кто находится в больнице в критическом состоянии, за чьи жизни отчаянно борются бригады врачей. Я услышала своё имя, затем Винсента. Кроме нас были ещё Нина и Лени. Значит, мы кандидаты на то, чтобы оказаться в списках трагично погибших от взрыва, подстроенного какими-то преступниками. Они ещё не решили, убить нас или оставить в живых, или это было сделано на всякий случай, если люди встретят нас на улицах до того, как они нас найдут? А если я прямо сейчас выйду, и меня начнут снимать на камеры телефонов? Или же я могу просто записать себя на видео и выложить в интернет, даже не вставая с места. Но это не входило в мои планы. Может быть, этим действием я могла бы поднять волнение в массах, и когда-нибудь это вылилось бы в революцию. Но раз сам факт существования шоу, где проигрыш равносилен смерти, не взбудоражил никого настолько сильно, чтобы это стало проблемой, то вряд ли волнение вышло бы дальше обсуждений в социальных сетях. Может, сняли бы дешевый фильм.

Интересно, почему Нина и Лени были отнесены к тяжелораненым? Потому что Эдмер потрогал шею Нины, а Шери вытащила Лени танцевать? Они их выбрали и, скорее всего, убьют, вероятно, так. Как жаль, что я обидела Нину в первый день, и жаль, что мы поймали Лени в лесу на игре. Как же мне было жаль себя на протяжении последних недель.

Были ещё и легкораненые, но вряд ли в этом списке был какой-то злой умысел, люди и правда, могли пострадать от взрыва. Папы не было ни в одном. Я должна была обрадоваться, скорее всего, он стал вампиром. Ведь если бы он погиб, он был бы вместе с Дебби и Рене, а если бы размышляли о его смерти, то со мной и Винсентом. Это новость ввела меня в замешательство, я сначала не поняла, почему я не смогла выдохнуть с облегчением. А потом я стала смеяться от радости, и была бы здесь королева, я непременно послала бы ей воздушный поцелуй.

Дверь в комнату резко и неприлично открылась, и Дуэйн застал меня смеющейся на полу у телевизора. Я даже не уследила, в какой момент я сползла с кровати на пол, когда узнала, что я в критическом состоянии или когда убедилась, что мой папа стал вампиром. Я знала, что при Дуэйне нельзя смеяться, он переживал горе, которое не оставит его со временем, но мне потребовалось ещё несколько секунд, чтобы остановиться.

- Шизанулась что ли? - спросил он вполне серьезно. Глаза у него были красными, опухшими, от него хотелось отвернуться и сделать вид, что я ничего не заметила.

Я покачала головой.

- Я узнала, что мой папа не умер.

Что он стал вампиром, я не решилась говорить. Я встала с пола, не только потому, что не хотела показаться странной, но и потому, что Дуэйн подавлял, даже сидя в машине и не возвышаясь так сильно надо мной. Он молчал, и я все не могла найти слов, которые могла ему сказать. Мне жаль, что твои дети умерли, ты сам в этом виноват, ведь отпустил их на шоу, но, в целом, не переживай. Слова поддержки от меня звучали бы не менее глупыми.

Дуэйн вдруг оскалился, как будто понял мою неловкость.

- Одри зарядила твой телефон?

Этот вопрос показался мне настолько неуместным и странным, будто бы он спросил меня, какой размер одежды у моей бабушки или предложил рассказать ему о своем первом поцелуе. Я глупо заморгала, пытаясь прогнать находящее ощущение ускользающей реальности.

- Одри зарядила твой телефон, наверняка завернутый в чехольчик с очаровательным зайчонком или пернатым совёнком.

Дуэйн действительно вытащил мой телефон из розетки у стены. Отчего-то мне стало приятно, что он назвал Одри по имени. Мне казалось, для него характерно было бы назвать её «девочкой» или даже «дурочкой». Дуэйн замер у стены с моим телефоном, не поворачиваясь ко мне. Я бы даже могла подумать, что он читает мои сообщения, но я видела, что вторую руку, зажатую в кулак, он приложил ко рту, будто бы боялся, что его вырвет. Вряд ли его так отвратил вид моего телефона. Мне снова захотелось сделать вид, будто я ничего не замечаю. Я притворилась, что занята тем, чтобы сделать звук телевизора тише, ожидая, пока он заговорит сам.

- Позвони своему вампиру. Пусть свяжет меня с королем по телефону. Для придания значимости и ускорения процесса объясни, что звонит глава охотников за их мертвыми задницами, - сказал он совсем тихо.

Дуэйн вытянул руку с телефоном, не поворачиваясь ко мне. Я быстро его взяла, будто бы Дуэйн передавал мне нечто опасное. Я испугалась, что он не соображает, что говорит. Его и так искали, зачем ему ещё и выдавать себя звонком. Но, наверное, он знал, что делает.

- Ты уверен, что нужно звонить королю? - осторожно спросила я. Дуэйн резко обернулся ко мне, на его лице сияла улыбка. Будто бы он тоже смог развеселиться так, как я после репортажа по телевизору.

- Ты знала моих детей, наверняка, и я сам оставил о себе неизгладимое впечатление. Как ты думаешь, могу ли я быть не уверенным в своих действиях?

Мне хотелось посоветоваться с Винсентом, но я не могла придумать повод пойти искать его. Они организовали взрыв дворца и почти успели спасти Дебби и Рене наверняка находясь в ещё более нестабильном состоянии. Он точно знал, что делает, а я должна была помочь им. Я стала набирать номер Йозефа.

Даже первый гудок не успел закончиться, когда он ответил на звонок:

- Эми! В какой ты больнице? Я приеду к тебе, когда сядет солнце? Я только что видел репортаж, где сказали, что ты ранена. Как ты?

Сначала мне показалось, что он смеется надо мной, прежде чем я осознала, что он действительно мог не понять. Вряд ли Йозеф мог думать, что меня ранило взрывом, он сам помогал мне уйти, но, видимо, он решил, что меня покалечили потом.

- Йозеф, - мягко сказала я, - со мной все в порядке, по телевизору соврали, что я в больнице. Как ты? Тебе ничего не сделали за то, что ты помог нам уйти?

- А, - растерянно протянул он, после чего ненадолго замолчал, осознавая новую информацию. - Мне ничего не сделали, они не заметили.

- Хорошо, спасибо тебе. Я соскучилась.

- Я беспокоился за тебя.

Я вдруг испытала к нему отчаянную нежность, будто бы напутать такую информацию было трогательно, а не грустно. Мне захотелось оказаться рядом с ним, чтобы убедить его, что со мной действительно всё хорошо. Потом я повернулась к Дуэйну, который смотрел на меня с застывшей улыбкой. Перед ним я в последнюю очередь хотела бы показывать свои неопределенные чувства к вампиру, поэтому заговорила быстро, пока Йозеф не успел сказать что-то ещё.

- Послушай, это очень важно. Ты случайно не в одном убежище с остальными вампирами? Мне очень нужно, чтобы ты передал телефон королю. Ты можешь это сделать?