Последний поход Мессии (СИ) - Баренберг Александр - Страница 40

Боярский совет отвел от Котяна опасность немедленной казни, но никак не ямы. Данную угрозу от хана отвел я. Тоже, в общем, случайно. Зашел проведать наших раненых в превращенный в лазарет трофейный шатер и наткнулся там на валяющегося с зажатой досками и забинтованной ногой половца. Рядом с ним восседал получивший легкую царапину от стрелы Рудольфо и весело трепался по-итальянски. Котян отвечал на том же, хоть и более скудном, по словарному разнообразию, языке. Причем вполне прилично. Не хуже меня, пожалуй.

Заинтересовавшись, присел с ними. Котян Сутоевич, поначалу настороженно зыркавший своими чуть раскосыми глазами и помалкивавший, вскоре разговорился. Чему способствовала и затребованная мной «в лечебных целях» бутыль флорентийского, из личных запасов. Меня интересовал нынешний расклад сил в Степи, из первых, что называется, рук.

– А ты, сеньор Ариэль, кто князю Владимиру будешь? Родич? – хан, хоть и уже немного «под мухой», бдительности не терял. Решил, значит, прояснить, чем ему может угрожать мой интерес. Ну, скрывать мне нечего. Почти…

– Я друг князя и сам князь. Иудейский. Собираю свой, разбросанный по миру народ.

– Правда? – заметно оживился Котян. – Среди подвластных мне родов есть несколько иудейских. Бежавших с востока, с земель бывшей Хазарии, еще при моем отце. Я их очень уважаю, верные и хорошо понимающие в торговых делах люди! И вообще…

– Очень рад буду познакомиться с ними, – совершенно искренне заявил я, прерывая увлекшегося любезностями хана. Знаю этот восточный обычай… Еще пять минут, и «выяснится», что мы с ним близкие родственники по материнской линии, ага. Причем данный «факт» совершенно не помешает собеседнику вонзить мне нож в спину при удобном случае. Нет, обойдемся без фамильярностей, будем строить сотрудничество на более крепком основании!

– У нас с князем Владимиром далеко идущие планы, – приступил я к делу. – И много денег для их осуществления. Ну а силу нашего оружия ты сам лицезрел… А вот людей у нас маловато. И верных, сильных союзников тоже. Не подскажешь, есть ли у вас в Степи серьезный и надежный хан, с многочисленным войском…

В общем, соглашения по всем интересующим меня пунктам мы с Котяном достигли быстро. Хан оказался вполне адекватным и сообразительным человеком, быстро смекнувшим, откуда бьет источник будущих прибылей. И понявшим, будучи очевидцем применения невиданного оружия, что баланс сил в округе начал серьезно меняться. Неудивительно, что Котян сразу же поспешил «забить» место на правильной стороне.

«Додавить» жаждавшего мести Владимира, после холодного душа, вылитого на него боярским Советом, уже не представляло труда. В итоге постановили, что по выздоровлении Котян, в сопровождении других пленных половцев, отправится домой. А его брат Сомогур останется здесь (до нашего разговора планировалось, что будет наоборот – брат отправится за выкупом). Брат оставался как бы для обучения новым методам ведения боя, а на самом деле, разумеется, в качестве заложника. Котян же обещал в кратчайшие сроки прислать для обучения пару сот воинов. А также представителей иудейских родов. Ну и готовиться к военной кампании, намеченной на следующую весну…

Глава 24

После разгрома Рюрика со товарищи и решения всех сопутствующих проблем, выразившегося в вывешивании на частоколе голов и заключении договора с ханом Котяном, плотно занялись тем, для чего, собственно, сюда и прибыли. То есть строительством индустриальной базы. Сначала, конечно, пришлось озаботиться размещением прибывших на кораблях людей, которых набралось за переход вокруг всей Европы почти три тысячи – без малого, население самого Галича. Решение этой первоочередной задачи (дожди-то льют, да и холода не за горами) отняло почти все ресурсы в первый месяц нашего пребывания здесь. Прекрасно понимая, что обеспечить такую массу народа нормальным жильем до наступления зимы нереально, приказал копать большие, человек на тридцать землянки, крытые сверху скатами из бревен, обтесанных на поставленном поначалу прямо под открытым небом станке, использовавшемся еще в Англии. Обработанные бревна плотно прилегали друг к другу, и требовалось лишь немного герметизировать щели смесью соломы, опилок и глины либо смолы, производимой тут же. Ну и, конечно же, печка в каждой землянке, с нормальной трубой, насколько позволял наскоро построенный кирпичный заводик. Зимы в Галиче, может быть, не такие уж и суровые, однако морозы вполне себе случаются. Слишком холодно для привыкших, в большинстве, к мягкому климату бывших жителей теплой Европы.

Бревна сплавлялись по Днестру с расположенных километрах в пяти-десяти выше по течению лесных участков, где пришлось устроить лесозаготовительные лагеря. В которых ударно вкалывали как местные жители, так и часть наших людей. А также две сотни пленных, которых пообещали отпустить весной по домам взамен усердного труда. Вот они и зарабатывали свободу на лесоповале. Древесины нам понадобится много, так что занятий до весны им хватит с избытком.

Строительство жилого квартала и примыкающих к нему производственных помещений велось на свободном месте узкой полосой вдоль притока Днестра, северо-восточнее посада. Строго расчерченные улицы, состоявшие из землянок, с заранее прорытыми сточными канавами, скрытыми деревянным настилом, и огороженные частоколом представляли собой, по сути, еще один город рядом с Галичем. На речке возвели водяные колеса, питавшие механической энергией пока не очень многочисленные машины, постепенно собираемые из привезенных с собой частей. Первыми поставили деревообрабатывающие станки. Работу организовали круглосуточно, в две смены, ночью при свете масляных ламп и факелов. Зато производительности хватило даже чтобы замостить все улицы деревянными плашками. Причем не только в новом поселке, но и в самом Галиче. Так что больше не приходилось хлюпать по колено в грязи!

Сараи для будущих цехов строили тут же, за исключением порохового производства. Его, по понятным причинам, вынесли подальше, соорудив для этой цели отдельный, хорошо укрепленный острог. Взрыво-и горючеопасное сырье, которого мы привезли с собой немало, также разместили небольшими порциями в далеко отстоящих друг от друга складах.

А кузнечный и металлообрабатывающий цеха – основу нашего производства, поставили внутри огораживающего поселок тына. Рабочим далеко ходить не придется. Рядом же возвели цех общего назначения, где предполагалось заниматься остальными работами, в основном по дереву. От изготовления щитов и до, быть может, постройки боевых планеров. Туда же пока засунули привезенные из Мюнхена ткацкие станки. Они тоже без дела стоять не будут! Также предусмотрели отдельное здание для небольшого, но важного стекольного производства.

С помощью ударного, но тщательно спланированного и скоординированного труда удалось основные работы по постройке поселка завершить к концу октября. Даже не забыли, учитывая огнеопасный материал большинства строений и такой же точно характер части производств, устроить пожарную станцию с настоящей каланчой, где круглосуточно дежурил наблюдатель. Две пожарные «машины» соорудили из освободившихся от груза телег, водрузив на них большую бочку и снятую с одного из кораблей помпу. Пора внедрять прогрессивные технологии в городское хозяйство средневековья! Кстати, бояре из Галича, несмотря на понятное недоверие и опаску, часто наведывались в поселок, посмотреть на нововведения. И, кажется, собрались кое-что перенять. Предварительно испросив разрешения у местного батюшки, разумеется.

Люди, до того, в основном, продолжавшие тесниться на стоящих у причалов вдоль берега Днестра баржах и лодках, с энтузиазмом вселились в построенные жилища и стали обживаться на новом месте. А освободившиеся ресурсы мы направили уже на чисто производственные нужды. Весь ноябрь ушел в основном на продолжение установки оборудования. В одном конце механического цеха разместили в два параллельных ряда десяток крупных токарных и фрезерных станков, привезенных в разобранном виде из Мюнхена и Лондона. Между рядами, провели вал, собранный из круглых обработанных обрезков дерева и сидящий на оснащенных бронзовыми подшипниками высоких, в рост человека столбах. Один конец вала, проходя в отверстие в стене, получал вращение от водяного колеса. Станки же соединялись с ним посредством ремней.