Цена жизни (СИ) - Коган Мстислав Константинович - Страница 3

Я убрал кусачки в рюкзак, предварительно замотав их в чистую тряпку, и извлёк оттуда термос и бутерброды с колбасой. Сейчас самое время залить все переживания горячим хорошим чаем, а сверху придавить куском свежего белого хлеба. Ммм... Жаль, что насладиться трапезой в полной мере у меня не получится. Торопиться надо - день-то не резиновый.

Закончив поедать бутерброд, я достал из нагрудного кармана карту, и расстелил её на трубе. Ага, вот этот маленький жёлтый овальчик - полянка, на которой я нахожусь. Дальше маршрут идёт по прямой полкилометра на север, до границы зоны отчуждения, и сворачивает на запад, пересекая чёрную нитку железнодорожной насыпи. А вот тут первая крупная аномалия. Как же она называлась... Ага, вспомнил - поле гейзеров. На самом деле эта штуковина похожа на высушенную, потрескавшуюся землю, вот только трещины в ней эээ... несколько увеличены. Между ними иногда вылетают потоки горячей воды, так что если окажешься рядом с таким извержением, обваришься на раз. Один раз видел, как новичок, по дурости своей неопытной полез в неё, и обдало его струйкой такой. Брр... Ужасное зрелище.

Так, что у нас по плану дальше. Ага, от этой аномалии надо двигаться на северо-восток, пересечь старую грунтовую дорогу, и почти сразу за ней располагается следующая опасная зона. Ловушка в народе называется огненный вихрь. Там я ещё никогда не был, но, судя по рассказам знакомых это было скопление жарок, которые плавно перемещались. Со стороны это выглядело, словно... Ну вот, память совсем дырявая стала. Было там, какое то слово умное, да вот вылетело из головы. Ага, вспомнил - 'ц-и-к-л-о-н'. Я даже щёлкнул пальцами от удовольствия. Во, какие учёные слова знаю, не то, что некоторые.

Дальше маршрут резко поворачивал на юг, и упирался в жёлтое пятно этой самой полянки.

В принципе, весь путь можно пройти часа за три, но учитывая тот факт, что Зона нередко подкидывает сюрпризы в виде одиночных аномалий, и приблудных мутантов, желающих оторвать от тебя кусок лакомой человеческой плоти, то 'прогулка' грозила затянуться на сутки, а то и больше...

Я сложил карту вчетверо, и запихнул её в нагрудный карман. Близлежащие окрестности знаю, так что она сейчас будет только мешать. Так теперь надо сделать самое главное - вооружиться. Без хорошего ствола под рукой чувствуешь себя голым. Одного похода в зону, как правило хватает, для того чтобы приобрести паскудную привычку таскать оружие с собой везде, где ни попадя, и размахивать им при малейшей на то возможности.

Я, навалившись всем весом на трубу, немного сдвинул её с места. Фу-у, тяжеленная, зараза. Кто её сюда через лес пёр, даже представить страшно. Нет, одному человеку такое точно не под силу.

Под трубой обнаружилась полость, вырезанная мной когда-то давно. В ней лежал небольшой, но увесистый свёрток. Я достал его и бережно развернул. Внутри оказался старый пистолет Макарова и несколько снаряженных обойм. Тоже, между прочим, своеобразный талисман. Пять или шесть лет я мотаюсь с ним по заражённым землям, и ничего, жив остался...

Сталь приятно холодила руку, придавала силы и уверенности. Нет, не суждено мне на этот раз сгинуть в этой дыре. Выйду, выползу, ногтями выцарапаю у зоны свою жизнь.

Я встал, застегнул рюкзак, прошёлся по поляне взад вперёд, проверив не болтается ли чего, на всякий случай пару раз подпрыгнул на месте, и наконец, завершив все подготовительные процедуры, твёрдым, уверенным шагом двинулся в лесную чащу...

Зона

Прошло примерно полчаса с того момента, как я покинул полянку. День начинал вступать в свои законные права. Сквозь слегка рассеявшиеся тучи пробивались первые лучи утреннего солнца. Они заливали окрестности теплым оранжевым светом, придавая им умиротворяющий вид. Хотелось просто сесть на траву и вечно любоваться этим волшебным рассветом. Но, увы, времени на это не было. Как обычно…

Ельник, в котором я отдыхал, давным-давно остался позади. Теперь вокруг меня шелестел зелёными кронами редкий лиственный лес, плавно переходящий в большое поле.

Но, несмотря на эту жизнерадостную картину, я чувствовал себя крайне неуютно. Прямо под моими ногами начиналась чахлая серая трава зоны. Из неё будто бы высосали всю жизнь, оставив ссохшийся, но, тем не менее, удивительно упругий стебель.

Где-то внутри души зашевелился, заворочал колкой головкой червячок сомнения. Ещё не поздно повернуть назад, вернуться домой более-менее устроиться в жизни. Быть как все...

Или же пойти навстречу тому неизведанному, что ждёт меня за вполне видимой чертой, и сгинуть в этом тёмном, опасном мире...

Я переминался на месте с ноги на ногу, а сомнения терзали мою душу всё больше, словно пласт за пластом снимая грубые, чёрствые наросты появившееся за годы сталкерства, пытаясь докопаться до той самой, человечной сущности, скрывающейся под ними. Чёрт, ведь можно же жить нормально. Не ползать каждый день на брюхе, не отстреливаться от мутантов, не рисковать своей жизнью ради мизерного хабара. В конце-концов, можно устроиться на работу, ежемесячно получать зарплату, каждый вечер возвращаться домой в душном метро, битком набитом таким же быдло, как и я, давиться толкаться. Возвращаться домой, к вонючему занюханному телевизору, по которому постоянно крутят идиотские лица политиков, перемежаемые какой-то пропагандой...

Не знаю почему, но, наверное, пытаясь убежать от собственных мыслей, я сделал шаг вперёд.

Мир изменился. Он потерял все свои яркие цвета и оттенки. Под моими ногами расстилался ковёр из серой, сухой, но всё ещё живой травы. Деревья где-то в вышине шелестели своими блёклыми кронами. Ярко-оранжевый свет, заливавший секунду назад все окрестности, переменил свой цвет на бледно-зелёный, в котором лес выглядел, по меньшей мере, жутковато. От серых стволов деревьев протянулись длинные чёрные тени, скрывающие от меня неведомую опасность, которая могла затаиться в траве. Не было слышно ни звука, только откуда-то издалека, доносился заунывный вой слепого пса.

Мурашки пробежали по коже, а волосы на затылке встали дыбом. Рука судорожно стиснула рукоять Макарова. Брр... Сколько в зону хожу, а так и не могу привыкнуть к её «приветствиям» Такое ощущение, что сделав один шаг, ты как будто переместился совершенно в иной мир. Даже солнце здесь светит по-другому, не говоря уже о законах физики, которые напрочь отказываются работать так, как надо.

Я стоял в нерешительности, а где-то там, за рощей и полем заунывно заливался слепой пёс, оплакивая свою собачью жизнь...

Было страшно. Руки дрожали, ноги не слушались. Но этот страх я смог одолеть, как делал уже много раз. Поначалу в зоне всегда так, но потом, вроде как притерпишься, привыкнешь, и остаток пути идет более менее спокойно...

Я мысленно подавил страх, и вышел из тупого ступора. Ну вот, цветочки в виде кордона и патрулей закончились. Теперь пойдут ягодки. Я заткнул за пояс ПМ, предварительно поставив его на предохранитель, расстегнул набедренный карман, и зачерпнул из него горсть гаек. Маловато, наверное, взял. Но ничего, как закончатся, наберу какой-нибудь дряни, ей буду пользоваться, а пока...

Я широко размахнулся и кинул гайку прямо перед собой. Она, описав правильную дугу, шлёпнулась на прелые листья, и осталась лежать, как ни в чем, ни бывало. Хорошо пошла, отклонений от траектории нет, непонятного свечения нет, вспышки тоже отсутствуют. В общем, путь свободен. Я, аккуратно ступая по влажной земле, стараясь не отклоняться от намеченной линии, пошёл к тому месту, куда упала гайка. В принципе, можно было нормально идти, не замирая от каждого дуновения ветерка, или от каждого шороха, но сталкерский опыт мне постоянно напоминал, что в зоне не всё так просто, как кажется на первый взгляд. Иногда тут попадаются и гуляющие аномалии или, как их называют: «шатуны». Встретив такую, бежать не надо - всё равно догонит. Лучше встать спокойно и не двигаться. Пару раз крутанётся она вокруг тебя, да и полетит дальше по своим аномальным делам. Штаны, конечно, долго потом чистить придётся, но, зато, жив останешься.