Патруль - не всегда добро (СИ) - "Алекс" - Страница 16

К сожалению, девушка так устала, что не смогла бы пройти столько пешком, если верить сноске, пять миль – это около восьми километров. Тут, удивительно вовремя, к влюблённым подошёл единорог, и она, поблагодарив животное, взобралась к нему на спину. Они немного проехали, и вдруг единорог страшно закричал, сбросил наездницу и умчался прочь. Если бы принц не поймал девушку на лету, она бы разбилась, а так осталась целая и невредимая. Сердце принца терзала ревность, и он надумал прикончить свою подругу, которую теперь считал шлюхой. Я ничего не поняла. Как обычно, писатели-планетники используют какие-то местные легенды, о которых космики слыхом не слыхивали.

- Джоконда, ты знаешь что-нибудь о единорогах? – спросила я.

Только сейчас я заметила, что наступила невесомость. Наверняка наш искин провела обычный десятисекундный отсчёт, но я так увлеклась, что ничего не слышала. Леон лежал в гамаке пристёгнутым и не блевал, это меня порадовало.

- Юлия, единороги – сказочные существа. Ни на одной планете они не обнаружены и генетически не выведены. Что именно вас интересует?

- Почему девушку, которую сбросил единорог, её жених стал считать шлюхой?

- Потому что единороги согласны возить на себе только девственниц, - подал голос Леон. – Остальных они и близко не подпускают.

- А в этой книжке она немного на нём проехала, а потом он её сбросил.

- Ну, и дурак.

- Кто? – не поняла я. – Единорог?

- Нет, писатель. Или, скорее всего, дура. Потому что мужчины редко сочиняют про единорогов.

- Как называется книжка? – спросила у меня Джоконда.

- «Охота на лепрекона».

- Понятно. По разным легендам, единороги считают утратившими девственность или тех девушек, у которых нарушена девственная плева, или тех, кто хоть раз испытывал оргазм.

- Откуда единорогу знать про чей-то оргазм в прошлом? – удивилась я.

- Сказочные персонажи почти всегда обладают необычными знаниями и умениями.

- Так я не поняла, невеста принца утратила девственность прямо на единороге?

- Есть научные данные, что при езде верхом оргазм порой случается. Как и при езде на велосипеде.

- Чушь! – категорично заявила я. – Я всю жизнь езжу на велосипедах, и ни разу никаких оргазмов!

- Я ознакомила вас с имеющимися научными данными, - сказала Джоконда. – Насколько они верны, судить не могу.

- Трагичная история, - сказал Леон. – Девушка ни в чём не виновата, а парень решил, что у неё уже были мужчины.

- А это важно? По-твоему, если у девушки были мужчины, она обязательно шлюха? Космическая давалка, как говорил Фима?

- Важно. Я читал, что дети получают генетический материал сразу от всех мужчин, что когда-либо были у женщины.

- Эта гипотеза называется «телегония», - уточнила Джоконда. – Она давно отвергнута. Современная наука её не признаёт.

- Я не настолько верю в современную науку, чтобы полностью полагаться на её мнение. Учёные – обычные люди, со своими ошибками и заблуждениями. Когда-то и сверхсветовые полёты считались невозможными.

Мне этот разговор нравился всё меньше и меньше, и Джоконда прервала его удивительно вовремя.

- Экипажу приготовиться к включению тяги в четыре же. Десять, девять, восемь, семь…

Когда она произнесла «ноль», исчезло противное чувство падения, вернулись верх и низ. Довольный Леон объявил, что вновь чувствует себя нормальным человеком, хоть сила искусственной тяжести для него слегка великовата.

Глава 20

То, что высказал Леон в адрес женщин, живущих интимной жизнью вне брака, я не раз читала и в книгах, и в планетарных компьютерных сетях. Это, наверно, обычное мнение планетников, по крайней мере, многих из них. Космики считают иначе, хотя бы потому, что у нас браков нет вообще. Люди совместно владеют одном кораблём, какие ещё договора тут могут понадобиться? На некоторых планетах тоже есть нечто похожее, называется сожительством или гражданским браком. Но на планете человек любого пола, как правило, совокупляется с несколькими партнёрами, то есть, состоит одновременно в нескольких гражданских браках, а на корабле такое случается гораздо реже.

Конечно, ничего не мешает летать втроём, но и из этого скорее получится не два обычных гражданских брака, а один групповой. В любом случае, экипаж из троих взрослых – большая редкость. Это невыгодно финансово – прибыль делится на троих, а не на двоих. Рано или поздно кому-то придёт в голову избавиться от третьего, ведь говорят же, что третий – лишний. Похоже, что лишним уже становится и второй. Раньше я считала, что бортовой компьютер не способен заменить пилота, так мне когда-то сказали родители, но теперь вижу, что Джоконда отлично справляется. А что ей не очень удаются атмосферные полёты, так взлетать и садиться вполне способен и бортмеханик, без которого пока всё равно не обойтись – ремонтных роботов изобрести пока так и не смогли.

Меня для того и убрали с семейного корабля, чтоб не создавала там сексуальных проблем. Папа мной в этом плане не интересовался, а вот с братом мама нас разок застала, кто ж знал, что ей не спится на моей вахте? Тогда она и решила, что в ближайшем порту я отправлюсь на вольные хлеба. Почему я, а не брат, выяснять не стала. Он тоже объявил, что покинет корабль вместе со мной, но ближе к посадке передумал. Я этому ничуть не удивилась – капитаны-женщины неохотно нанимают сопляков, именно из-за секса, а капитаны-мужчины, готовые нанять юношу… Скажем так, мой брат не по этой части.

Несмотря на своё презрение к женщинам с сексуальным опытом, Леон вовсе не отказался от регулярной близости со мной. Я отнеслась к этому спокойно – нам осталось закончить рейс на Мекку и перелететь на Мордор. Там мы расстанемся навсегда. В космосе почти все расставания – навсегда. Немногочисленные исключения – когда с кем-то летишь одновременно по одним и тем же линиям Большого Кольца. Очень надеюсь, что мы с Леоном не будем одновременно там летать.

С литературой мне тоже не повезло. Принц не простил своей возлюбленной оргазм на единороге, и расстался с ней примерно в пяти милях от хижины монаха. До монаха она с трудом, но добрела, вот только оказалось, что под личиной религиозного деятеля скрывался маньяк-оборотень. Он ещё не закончил издевательства над забредшей к нему наивной жертвой, как туда явился принц, желающий немедленно обвенчаться с вдовой только что убитого им лепрекона. Дальше я читать не стала, попросила у Джоконды какую-нибудь современную научно-популярную книжку о космосе. Все, что были у меня на мобильном, я уже перечитала.

Она предложила мне вышедшую месяц назад на Фьорде «Большое кольцо – тормоз прогресса». Автор, местный планетник, пытался доказать, что в экономической модели Кольца никакие радикальные технические новшества невозможны. Например, изобретённый на Фьорде реактивный двигатель нового типа во всех отношениях лучше традиционного и давно используется на местном воздушном транспорте, но в космосе спроса не имеет совсем – ему нужно нестандартное топливо, и никто не даст гарантии, что на других планетах будет легко его раздобыть.

Даже мелкие усовершенствования систем регенерации внедряются неохотно из-за боязни в случае поломки не найти нужных запчастей на замену. Более того, в программном обеспечении, казалось бы, совершенно независимом от ремонтной базы и снабжения, тоже не всё в порядке. Ещё на древней Земле были разработаны беспилотные летательные аппараты, управляемые ботами. Они сами превосходно и взлетали, и садились. Даже ракеты, выведя полезный груз на орбиту, самостоятельно совершали мягкую посадку. Ныне же не то что боты, а даже искины не способны летать в атмосфере, хотя опыт предков однозначно говорит, что это возможно.

Об этом лучше всего могла бы что-нибудь сказать Джоконда, так что я спросила у неё, почему так. Она ответила, что управлять в атмосфере непросто – слишком много внешних сил, влияющих на корабль, причём особенности атмосферы на каждой планете свои. Написать программу для атмосферы одной планеты можно, что и сделали давным-давно на Земле, а вот универсального алгоритма для всех планет создать не удалось. Люди справляются за счёт интуиции, а у искинов её нет.