Бочка порядка, ложка хаоса (СИ) - Гуркало Татьяна Николаевна - Страница 73

— Она желает с тобой познакомиться, — широко и как-то по людоедски улыбнулась Эста.

— И? — пристально уставился на нее Максим.

— Она тебя выпотрошит, вывернет мозги на изнанку и заставит чувствовать себя червем, не вовремя выползшим на поверхность земли. А потом еще и растопчет, — объяснила Эста. — Если ты после этого сможешь уйти с достоинством, возможно, ей понравишься. Что, к сожалению, не факт, ей мало кто гравится.

— И что мне это даст, если понравлюсь? — полюбопытствовал парень.

— Она не будет мешать тебе жить. Точнее, будет мешать только в своем Доме. А вот если не понравишься, начнет преследовать и в городе. Она это умеет, — с удовольствием объяснила Эста.

— А если не пойду в гости?

— Можешь считать себя трупом. Пренебрежения своим приглашением бабушка тебе точно не простит, — мрачно произнесла Тайрин.

— Весело, — сказал Максим.

Родных отца и тети ему видимо не хватало. Судьба решила еще и чью-то бабушку подкинуть. Насколько Максим себя знал, ничьим бабушкам нравиться он не способен в принципе.

— Подозреваю, для меня не будет никакой разницы, приду я или нет, — признался парень.

— Но попробовать то стоит! — жизнерадостно сказала Эста.

— Стоит, — покладисто согласился парень, хотя ни с какими бабушками знакомиться не хотелось.

Расстраивать девушек не хотелось еще больше. А они обязательно расстроятся. Если Максим что-то понимал в жизни, то не получив заказанную жертву, бабушка отыграется на внучках. А вот ему терять уже нечего и хуже по любому не станет. Просто жалко времени, которое можно было бы потратить на чтение.

Лишь бы фасоль росла медленнее, чем он выясняет, как от нее избавиться.

Давая согласие сходить в гости к бабушке, Максим даже не подозревал, во что это выльется. Он наивно думал, что они сейчас встанут и пойдут.

Впрочем, пошли. Искать костюм. Потому что одетым в черт те что к таким женщинам приходить некомильфо. Поэтому девушки подхватили Максима под руки и потянули одалживать костюм у Атьяна. Робкий скулеж о том, что у них разные размеры суровые девы проигнорировали.

Притащили Максима вовсе не к знакомой школе, как он почему-то надеялся, а к непонятному строению, выглядевшему так, словно оно страдало радикулитом, или его архитектор — вдохновлялся чем-то галлюциногенным. Это странное здание оказалось еще одной школой. Искусств. Или чего-то вроде того. Тут по коридорам порхали странные девушки с одухотворенными лицами — на ходу что-то торжественно бормочущие. Парни с музыкальными инструментами и ярко накрашенные мамзельки, за которыми эти инструменты таскали все те же парни. Кто-то где-то пел. На подоконнике сидела художница. Пара малолетних шалопаев бодро куда-то тащили охапки одежды.

Максим обалдело осматривался, не представляя каким ветром сюда могло занести Атьяна.

Оказалось, он еще и актер. Непрофессиональный, но талантливый и согласный делиться опытом. Нет, не с другими актерами. С телохранителями, которым в этом мире оно зачем-то было нужно, и для которых в этой школе был отдельный то ли факультет, то ли кружок по интересам.

В нюансы Максим не вникал. Да и некогда было. Его дружно поволокли в маленькую комнатку, заполненную рядами вешалок с одеждой, с помощью тесемочки с бусинами выяснили размер и начали шумно что-то искать.

Первыми нашлись штаны. Черные, плотные как джинсы и довольно узкие. Максим послушно их натянул, хоть и ощущал себя неловко. Вторыми Эста принесла ботинки на шнуровке, похожие на военные берцы или горные ботинки, парень так и не понял, на что больше. Рубашка Максиму досталась серая, с воротником стойкой и кучей мелких пуговиц прятавшихся под планкой, что еще больше усложнило их застегивание. Пока парень боролся с пуговками, любители экстремальных нарядов отрыли где-то внебрачного сына бушлата, темно-серого, опять же с воротником-стойкой и кучей маленьких пряжек, на месте ожидаемых пуговиц, которые одним своим видом ввели будущего владельца в ступор. Как это застегивать, особенно под подбородком, он не представлял, но подозревал, что придется. Иначе от него не отстанут.

— Это обязательно надевать? — спросил на всякий случай.

— Обязательно, — хором отрезали девушки.

Атьян сочувственно улыбнулся и объяснил:

— У тебя официальный визит к старшей женщине Дома. Придется. Так одеваются все представители Домов, если их приглашают официально.

— Меня не приняли…

— Твоя тетя сказала, что это временно, — широко и хищно улыбнулась Эста. — Поэтому значения для нашей бабушки не имеет. Давай, надевай. Времени мало.

Максим вздохнул и надел. Затянул первую пряжку, каким-то чудом попав искривленным волной язычком в крохотную дырочку. Потом вторую, потом третью. На четвертой даже как-то втянулся, хотя пальцы начали казаться толстыми и неловкими. На пятой мысли начали перескакивать с одного на другое. Скакали и скакали, пока из каких-то глубин подсознания не зазвучал голос отца. Торжественный такой, серьезный. А самое странное, что текст, который этот голос озвучивал, был Максиму совершенно незнаком:

— Мы то, что из нас лепит мир, события с нами происходящие, воспитатели, родственники и просто мимо проходившие люди. Единственное, что мы можем сделать, это позволить или не позволить внести очередное изменение в наш облик. Да и то. Сопротивляться сложно. Немногие станут. Проще покориться, а потом говорить, что виновата судьба, родители, парень, который когда-то избил, неинтересная работа и плохая экология. А еще виновато общество, которое толкало и затягивало. Быть не таким как окружающие сложно. Но и вырваться из этого окружения можно, только став хоть немного другим.

Пальцы путались в застежках, но дело мало-помалу продвигалось. А отец продолжал говорить.

— У всего есть две стороны. И если ты решишься отстаивать себя — во всем, что произойдет дальше будешь виноват только ты. Не обстоятельства и не родственники. И в целом это сложно. День за днем сопротивляться, когда проще плыть по течению. И еще, не всему следует бездумно сопротивляться, большую часть того, что несет общество, следует принять. А выбрать среди всего то, чего принимать не следует…

— Максим, ты скоро? — спросила Тайрин, выглядывая из-за вешалок.

— Нет, — отстраненно сказал парень, успевший сбиться со счета пряжек.

— Научившись выбирать и отказываться, ты обретешь себя, — продолжал говорить отец. — Станешь скалой среди моря. Волны будут пытаться тебя обрушить и однажды обрушат, но оно того стоит. Тебя будет видно, ты перестанешь сливаться с окружающими…

— Вот! Это тоже возьми, — жизнерадостно велела Эста, протиснувшись между вешалок, и повесила на шею Максиму шарфик. Черный-пречерный. Кажется, шелковый.

— И последнее, накрепко запомни, иногда лучше получить достойного врага, чем переступить через себя и сделать то, что от тебя ждут, — сказал отец и, наконец, умолк.

Пряжки все еще не закончились. Девушки и Атьян чем-то шуршали среди одежды. А в голове у Максима тихонько звенело.

— И что это было? — пробормотал парень.

— Память, — прошелестел голос резерва. — Еще не все, но остальное всплывет постепенно… Ты удивишься, в том числе и самому себе.

— Весело, — сказал Максим.

Похоже, он умудрился попасть в одну из ситуаций, которая должна была извлечь упрятанные мамой воспоминания. Чем-то ему эта лекция при встрече с бабушкой сестричек пригодится. Или оно было на костюмчик настроено? Впрочем, какая разница? Костюм официальный, возможно правила поведения в ситуациях, когда его надевают, должно быть столь же официальны и выверены до мелочей. Или некий Максим ничего в этой жизни не понимает. Лишь бы отец и вправду озаботился правилами, а не какими-нибудь принципами вежливого хамства. Уметь вежливо хамить конечно полезно, но вряд ли нужнее проклятущего местного этикета и каких-нибудь дипломатических расшаркиваний.

— Да что ты возишься?! — воскликнула Тайрин, появившись откуда-то из-за спины.