Любить - значит рисковать (СИ) - Баскакова Нина - Страница 25

— У меня нюх на такие вещи, — сказал он по внутренней связи.

— Скорее тебе нравится адреналин.

— Это тоже, — не стал спорить Греч. Они вошли в длинный туннель. Греч включил свет, что-то пощелкав на панели управления сбоку от входа. — Пойдем посмотрим, как люди жили до войны?

Лента не разделяла его энтузиазма. Было страшно идти вглубь под землю. Все время был страх, что потолок обрушится.

— Какая ты трусливая, — хмыкнул Греч.

— Воспоминания плохие навивает.

— Лаборатория вполне стандартная. Я несколько десятков таких перевидал. Построена по лекалу. Слева первый пункт охраны, через двадцать метров — второй. Теперь поворот. Здесь хозяйственные склады. Тушенка с крупами. Но есть сейчас такую гадость я не советую. Все мыслимые сроки годности прошли. Крупа горчить, а мясо стухло. Мы с ребятами в пустыни набрели на такую лабораторию. Как раз началась буря. Пришлось сидеть в лаборатории две недели. Облазили все тогда. Включая и склады. Так-то мы быстро обычно проходим, забираем самое ценное и взрываем.

— Можно было бы оставить. Это же делали наши предки.

— Мои современники, а твои предки, — поправил ее Греч. — Вы уже нашли одну лабораторию и разморозили ее. Что в итоге? А в итоге получился я. Это ненормально, Лента.

Они свернули в секции, где занимались исследованиями. Греч вошел в программу лаборатории. Долго рыскал по системе.

— Чипы. Ничего интересного.

— А куда делись люди?

— Эвакуировали после того, как разрушены были две трети переходов. Сейсмическая активность. И все такое. Части были независимые друг от друга. Две из них стали общей могилой, — спокойно сказал Греч.

— Пойдем отсюда?

— Пойдем. На уничтожение только поставлю эту часть. Все равно не нужно, чтоб сюда кто-то залез.

— И что будет?

— Взрыв. Наверху почувствуют небольшие толчки. Но у вас это часто бывает. Должны привыкнуть.

— Да, периодически трясет. — Согласилась Лента.

Когда они вышли к машине, земля под ногами задрожала. Она чуть не упала, но Греч ее подхватил. Она видела, как земля начала медленно уходить вниз с той стороны оврага, увеличивая его глубину и ширину. Трещинами пошла их сторона.

— Мы сейчас провалимся!

— Нет. Все рассчитано. Сам два раза проверил.

— Но всегда есть неучтенный фактор.

— Есть. Но от всего не застрахуешься, — сказа Греч. — Поедем найдем местечко, где спокойнее и можно будет день провести. И где нет жесткого мха.

Лента спорить не стала. Ей самой хотелось уехать от этого места, где нашли смерть люди. Так и казалось, что она была в той части лаборатории, которое смяло внезапное движение земных пород. Там могли находиться семьи, дети. От этого становилось жутко.

— У тебя богатое воображение. Относись к этому, как к состоявшемуся факту. Ты же не плачешь, читая исторические хроники.

— Все равно неприятно.

— Неприятно, когда у тебя все это перед глазами происходит. А так, принять как данность и забыть, — он не успел спрятать тот момент, когда на Наукоград упала бомба. Лента увидела, как умирали люди. Почувствовала бессилие и отчаяние. Видела красивую женщину, которая умирала у него на руках. Он ее любил и переживал, когда ее не стало. Долго переживал. Не мог забыть. — И не забыл сейчас.

— Зачем забывать? Дорогих людей надо помнить, — ответила Лента. — Я бы не выдержала там.

— Шесть лет назад выдержала бы. Ты раньше более цинично к жизни относилась. Сейчас мягче стала.

— Это ты так на меня влияешь, — улыбнулась Лента. Греч заметил, что она переключилась с тяжелых моментов и воспоминаний. Мысли ее потекли в направлении предстоящего отдыха и еды. На плохом она старалась не заострять внимания и делала это специально. Все еще упрямо придерживалась политики оптимизма. Гречу даже интересно стало, когда она поменяет свои взгляды и что на это повлияет.

Глава 19

Прошли сутки. Ничего не происходило в пути. Они продолжали объезжать деревни и города. Пока не подъехали к образовавшемуся побережью. Внизу плескалось море, облизывая крутой обрыв. Рассвет. Солнце поднималось откуда-то сбоку. Красиво. Лента стояла на краю, чувствуя, как ветер приносит от моря привкус соли. Умиротворение, радость, счастье, предвкушение чего-то хорошего и манящего. Над беспокойной гладью летали чайки, которые криками разгоняли тишину.

Греч поставил машину рядом со скалой, которая вырастала поперек обрыва, как плавник рыбы. Он это сделал специально, чтоб в течение дня была тень. Натянул тент между машиной и скалой. Кинул матрас и одеяло.

— Думаешь здесь безопасно? — спросила Лента.

— До ближайших населенных пунктов пять и семь километров. Места здесь малонаселенные. Рыболовство у вас не развито, — сказал он. — Поэтому, да, я думаю здесь безопасно.

Он снял куртку и футболку. Растянулся на матрасе и поманил Ленту. Она вопросительно посмотрела на него.

— Что ты хочешь? — спросила она.

— Тебя. Хочу нормально с тобой переспать, — ответил он. — Вчера ты была еще под впечатлением от нашей находки, хотя не понимаю, что тебя так сильно взволновало. Из-за этого я к тебе вчера и не приставал. Сегодня ты уже отошла.

— Какой ты внимательный, — она села рядом с ним. Его возбуждение было таким острым, что перехватывало дыхание. Он с нетерпением ждал, когда она разденется. Наблюдал за каждым ее движением. Через минуту его фантазий, Лента уже сама еле сдерживала себя. Она уже думала накинуться на него, когда Греч повалил ее на матрас. От желания кружилась голова. Они, как два голодных человека, накинулись друг на друга. Тихое рычание Греча ее уже не пугало. Дикая, животная страсть. Он перетащил ее на себя, заставив сдавлено охнуть.

— Так тебе точно никакие камни не помешают, — довольно сказал он.

В ответ был дерзкий взгляд. Она приподняла бедра. В этот момент земля начала медленно дрожать. Лента вцепилась в Греча, боясь упасть. Все ходило ходуном. От скалы посыпалась крошка. Секунда и гулкий рев понес их вниз, вместе с пластом земли, прямо в сторону моря. Все вокруг грохотало. Лента не дышала. Только сильнее прижималась к Гречу и летела вместе с камнями и комьями земли. Пыль. Какой-то камень отскочил от земли и попал ей в голову. Темнота.

Их засыпало землей. Хорошо хоть не камнями. Греч попытался привести в чувство Ленту, но она не приходила в себя. Нужно было выбираться. Расправить мускулы. Так, земля вокруг начала осыпаться. Еще были слышны отдаленные толчки. Пыль не осела. Она противно лезла в глаза, нос, оседала на губах. Но медлить было нельзя. При повторном толчке их могло вновь засыпать. А будет этот толчок или нет никто сказать не мог. Но Греч не хотел рисковать. Осторожно, но быстро он начал откапывать Ленту. Через десять мнут активной работы смог снять ее с себя и выбраться из ловушке. Взяв ее на руки, он отнес Ленту в сторону. Машина валялась неподалеку кверху колесами. Вся помятая. Видимо, переворачивалась несколько раз пока летела вниз.

Греч с трудом открыл багажник, который сильно деформировало. Достал аптечку. Несколько уколов и придет в чувство, хотя голова будет болеть. Шишка наливалась у нее фиолетовым прямо посреди лба. После уколов он оставил Ленту приходить в себя и начал переворачивать машину. Потом ее еще предстояло отогнать в сторону. Инстинкт заставил обернуться. В их сторону неслась волна. Цунами! Этого еще не хватало. Греч схватил Ленту, прижил ее между собой и куском скалы. Пригодились когти, которые зацепились надежнее, чем стальные крюки за твердую породу. Их накрыло с головой. В этот момент Лента пришла в себя. Она не понимала, что происходит. Ее накрыла паника. Попыталась вырваться, но он не отпускал. Все происходило считаные минуты. Вода ушла назад, унося с собой мусор, мелкую крошку и песок. Лента закашлялась. Она уже не пыталась выскользнуть из его объятий. Повисла у него на руках. Он чувствовал ее слабость и понимал. Его самого не слабо потрепало.

— Машину унесло на мелководье. Надо достать. Долго в соленой воде ей противопоказано находится. — Греч посадил Ленту около камня и пошел в сторону машины.