Угасающее солнце: Кесрит - Черри Кэролайн Дженис - Страница 28

Если же в этих стариках не осталось ни крупицы здравого смысла, то вся цивилизация мри исчезнет. Им не освободиться от самих себя.

— Нам бы хотелось, чтобы вы поднялись на борт сегодня вечером, — сказал он.

Госпожа смотрела на него без радости, но и без негодования.

— Да, бай?

— Как можно скорее. Мы уже заканчиваем погрузку.

— А наши дусы? — спросила она.

— И дусы. По одному на каждого. — Хулаг мысленно выругался, прикинув, что расходы возрастут вдвое против того, на что он рассчитывал. Про дусов он не подумал. Но он понимал, что эти животные необходимы для душевного здоровья мри.

— Мы подумаем над этим, — сказала госпожа, положив руки на плечи молодого воина и молодой женщины.

— Для долгих консультаций нет времени, — возразил Хулаг.

— А, — сказала госпожа. — Значит вы уже знаете о корабле.

Кровь отхлынула от лица Хулага и только спустя некоторое время восстановила свой обычный бег. Он не смотрел на молодого Чула, надеясь, что у того хватит ума не пересказывать все, что случилось тут, в компании молодых регулов и не повторять тех оскорблений, которым подвергся здесь Хулаг.

— Да, — сказал он, — конечно, знаем. И тем не менее, нам хотелось бы ускорить наш отлет. Мы не знаем, что это за корабль, но без сомнения… — Он внутренне содрогнулся при мысли о том, что сейчас ему придется лгать. Лгать во имя регулов, которые находятся под его покровительством. Во имя своих амбиций. Но это было не так просто. — Когда вы будете на борту, мы сможем перехватить ваш корабль и увести его в наши внутренние зоны, туда, где земляне не смогут его достать.

— И вы пойдете на это? — раздался старческий голос. — Неужели мри наконец попадут на родину регулов? Ведь нам даже не разрешалось знать ее местонахождение, бай.

— И тем не менее… — Он не мог настроиться на ложь. Он учился этому у других рас. Он смотрел на их ложь с ужасом и изумлением, он знал, что ложь — самое обычное явление среди землян. Хулаг чувствовал, как кожа покрывается потом, как горло сжимают судороги. Но он знал, что если ему не удастся солгать, то все окончится ужасной катастрофой для мри и для регулов, находящихся у него под началом. Катастрофой его будущего.

Если бы все стало известно на Нураге…

Но это же всего лишь мри, низшая раса. Их память коротка. Значит, ложь не будет долго жить среди них.

— И тем не менее, госпожа, — сказал он, тщательно взвешивая слова, — это так. Теперь многое изменилось. Мы не можем задержаться здесь так долго, как нам бы хотелось. Мы заканчиваем погрузку и улетаем.

— Ты боишься столкновения между нами и землянами?

Вопрос попал в цель. Хулаг сидел спокойно, глядя на госпожу и стараясь найти правильный ответ. Мри, как и регулы, говорили только правду. Хулаг знал это из записей предков. В этих записях была лишь правда, которая описывала прошлое и предсказывала будущее.

Неужели его предки никогда не лгали? Никогда не испытывали искушения исказить крохотную, ничего не значащую истину во имя большой настоящей правды?

Неужели они так строго и педантично придерживались правды? Эти сомнения будоражили оба его измученных сердца, выбивали почву из-под самых твердых его убеждений, вселяли в него неуверенность. И несмотря на все традиции предков, бай сейчас должен солгать, придав лжи форму правды. Он должен был сделать это во имя спасения двух рас.

— Мы очень хотим, — забормотал Хулаг, стараясь вжиться в свою роль, — обезопасить вас от землян, мы хотим побыстрее отбыть отсюда, как для вашей, так и для нашей безопасности. На карту поставлены наши жизни, жизни молодых регулов, моя репутация. А я представляю большую ценность для своего народа. Если вы хотите улететь с нами, то я советую, госпожа, готовьтесь побыстрее.

— Мы служили регулам 2000 лет, — сказала госпожа. — Это очень большой срок, а вознаграждение не соответствовало нашим заслугам.

— Мы предлагали вам все. Мы предлагали вам нашу технику, чтобы вы воспользовались всеми благами нашей цивилизации. Мы предлагали вам наши знания, нашу историю, нашу технологию…

— Нам не нужны ваши знания, — сказала госпожа.

— В этом ваше несчастье, — сказал бай. Ему уже приходилось сталкиваться с этим тупым упрямством мри, когда он общался с Медаем.

— Госпожа, вы летаете в кораблях, построенных регулами, ваше оружие, ваша пища сделаны регулами. Без нас вы бы умерли от голода. И все же вы презираете наши знания.

— Мы не презираем их, — сказала госпожа. — Они нам не нужны.

Хулаг, не скрывая пренебрежения, окинул взглядом совершенно пустую комнату, стены которой украшали уродливые символы, не приносящими никакой радости глазу. Хулаг сомневался, что сами мри помнят значения этих символов. Мри были очень религиозны. Если они заболевали или получали рану в бою, они не принимали медицинской помощи от регулов и предпочитали умереть. Во время болезни им нужно было только присутствие другого мри или дуса. Такова была их религия.

И обычно они умирали, не пытаясь бороться с недугами. «Мы воины, — говорили они, — а не рабочие, не торговцы, не артисты. Нам не нужны те выгоды, которые приносят ваши знания.» Медицина, техника, литература, сельское хозяйство, физический труд — всем этим мри пренебрегали, все это они оставляли регулам.

«Животные, — думал Хулаг. — Это же настоящие животные. Убийства, насилие вызывают у них наслаждение. Они готовы воевать всю жизнь ради собственного удовольствия. Нам никогда не отучить их от войны. Они любят ее слишком сильно."

Хулаг обратился к надменному молодому кел'ену, который сидел у колен госпожи:

— Юноша, ты не хочешь учиться? Ты не хочешь иметь то, чем наслаждаются регулы? Знать прошлое, видеть будущее, делать машины?

Золотистые глаза кела прищурились, что означало высшую степень изумления.

— Я кел, — сказал молодой воин. — И моей касте не нужно образование. Спроси лучше сена.

Молодая женщина в золотом, в свою очередь, взглянула на Хулага. Ее прекрасное лицо, не закрытое вуалью, напоминало маску — совершенно бесстрастное, ничего не выражающее.

— Сены подчиняются госпоже. Спроси госпожу, бай, может, ей все это нужно. Если она прикажет мне учиться, я буду изучать все, что ты предложишь.

Они издевались над ним. Таков был юмор мри. Хулаг взглянул в глаза госпожи, которые не изменили своего выражения во время разговора.

— Мы знаем, — наконец сказала она, — что это всегда было доступно нам. Нам нужна не та плата за службу, что предлагаете вы.

Загадки. Мри лелеют свои тайны, свою непостижимость. Такому народу нельзя помочь.

— Если один из вас, — сказал Хулаг, собрав все свое терпение, — сможет сформулировать, чего же вы хотите, то, возможно, мы найдем способ дать вам это.

Но госпожа молчала. И остальные молчали.

«Мы служим за плату», — надменно сказал как-то один из предков госпожи. Но он ничего не сказал о том, какая плата нужна ему. И госпожа, как и ее предок, тоже не говорила ничего.

— Это будет очень удобно для моего народа, — сказал Хулаг. Он решил прибегнуть к старым формулировкам и воззвал к совести мри. Что ж, по крайней мере, это было правдой: — Мы привыкли к тому, что мри защищают нас. Мы не воины. Если несколько мри будут на нашем корабле, мы будем чувствовать себя в безопасности во время путешествия.

— Если вы просите одного мри для защиты, то я пошлю его с вами, — сказала госпожа.

— Госпожа, — сказал Хулаг, снова пытаясь воздействовать на здравый смысл и совершенно забыв о своем достоинстве и о том, что все это происходит на глазах у Чула. — Неужели ты пошлешь одного из своих людей в такое далекое путешествие безо всякой надежды на возвращение? И почему вы хотите остаться здесь после того, как уйдем мы?

— А почему мы должны лететь с вами на вашем корабле на Нураг? Ведь у нас есть свой корабль. Зачем ты этого добиваешься? — спросила госпожа.

— У нас есть перед вами обязательства, — сказал Хулаг, и сердца его бешено заколотились. — Там вы будете в большей безопасности, чем здесь.