По дороге могущества. Книга вторая: Лимрак. (СИ) - Нукланд Алан - Страница 37

- Сегодня утром практически все, кого я видел, выглядели очень усталыми и не выспавшимися, - пробормотал я.

Воительница кивнула.

- А ещё рассеянными и чертовски напряженными. И каждый жалуется на боль в голове и шум, словно…

- Словно непрерывный шепот на краю сознания, - мрачно закончил я за неё.

Мой взгляд остановился на Джулии, которая слегка покачиваясь грызла ногти и неотрывно смотрела на своего маленького сына.

Дыхание Беары стало более глубоким и сосредоточенным, пальцы рук расслабились на рукоятях кинжалов. Она подняла глаза и исподлобья оглядела всех присутствующих.

- Если кто-то пытается проникнуть нам в голову, то это значит...

- Да. - В глубине моих воспоминаний вспыхнул образ Желтого Глаза. - Это значит, что мы имеем дело не только с лимраком.

Глава 8

Глава 8.

Я привалился плечом к стене и прижал пылающий жаром лоб к холодному камню. По разгоряченному телу то и дело проходила сильная судорога, а воздуха катастрофически не хватало, как бы часто и глубоко я не дышал.

Как же мне хотелось прямо сейчас сорвать промокшую насквозь одежду и прижаться к полу, чтобы хоть на мгновение почувствовать освежающую прохладу!

Но я сдерживался. Из последних сил, но сдерживался.

“Не здесь... терпи… - бились в голове осколки разумных мыслей. - Надо дойти до комнаты, где никто не увидит… Уже недалеко… Ну же! И-дди!...”

И, вновь собирая волю в кулак, я выпрямлялся, прижимал к себе мешок с провизией и брёл вперёд.

После разговора с Беарой я почувствовал, что лихорадка усиливается, и сразу же поспешно покинул кухню, пока все остальные продолжали сдавали кровь. Но перед этим удалось выпросить у Кухда довольно много провизии - в этом мне помог Камбис, который посчитал, что еда мне нужна для ночных ожиданий в засаде перед лабораторией. Собственно, именно поэтому сам тризарец и не стал задавать лишних вопросов по поводу моего скорого ухода.

Вот и моя комната! Наконец-то!

Я ввалился внутрь, бросил мешок с продуктами под ноги и в лихорадочной спешке запер дверь. Хрипя, сдёрнул ножны с мечом и отшвырнул в сторону, тут же принявшись стягивать одежду, при этом кривясь от боли в боку. Расстегнув плохо слушающимися пальцами пояс, начал снимать штаны и не удержался на ногах, рухнув на ледяной пол и застонав.

В голове словно били барабаны, и этот безостановочный стук складывался в гнетущую мелодию, от которой череп был готов разорваться на мелкие осколки.

ТА-ТА-ТА-ТАМ!

Отовсюду слышится пронзительный писк...

ТА-ТА-ТА-ТАМ!

Я стою в глубокой яме, вокруг которой толпятся мои сородичи и воинственно вопят, потрясая копьями и топорами. В моих лапах два широколезвийных ножа, который я вздымаю над головой при виде своего Вождя, который даёт сигнал к началу ритуальной схватки.

Я не подведу тебя, отец!

Я буду достоин!...

ТА-ТА-ТА-ТАМ!!

Зрачки отца закатили, кожа на лбу разорвалась, давая свободу Желтому глазу, вросшему в голову Крысиного Короля…

“Ты… Наш!” - лился в уши мерзкий шепот.

Улыбка растянулась на лице Создания.

- Добро пожаловать в семью, сынок!..

ТА-ТА-ТА-ТАМ!!!

Оно сжало мою голову руками и его пальцы стали погружаться в лицо, срастаясь с ним в одно целое. Каждую клетку в крови словно превратили в шипастые льдинки и вновь пустили по венам, разрывая тело изнутри и заполняя всё моё естество всепожирающей болью.

Один глаз улыбающегося Создания налился непроницаемой чернотой и его голос стал частью моего угасающего сознания:

- И лишь в смерти ты обретешь истинный покой, и откроешь глаза в царствии Его...

ТА-ТА-ТА-ТАМ!!!!

Стоя на коленях среди миллионов голых тел, я запрокинул морду к умирающему фиолетово-розовому солнцу в тёмных небесах и завыл…

Временная петля спрессовала зиллионы тысячелетий в несколько микросекунд, и в калейдоскопе вливающихся в память образов я видел исполинские фигуры существ, пылающие руины городов и окровавленные тела умирающих, чьи крики сливались в единую предсмертную какофонию. И среди всего этого хаоса я неожиданно почувствовал прикосновения чьего-то чужого, абсолютно бесстрастного разума - и ко мне пришло осознание.

Этому никогда не будет конца.

Ибо грядёт Восхождение.

***

За неестественно громким щелчком следует вспышка света и картинка перед глазами слепнет, а потом красный ореол расходится в стороны и она вновь проявляется, возвращая на место безрадостную реальность.

Щелчок. Вспышка.

Я сижу на краю кресла игровой установки, окровавленные руки безвольно свисают с колен. Мои глаза не отрываясь смотрят в одну точку - на распростертое тело двуногого монстра, из разорванного надвое туловища которого свисают сотни отростков и щупалец. Оно лежит на испачканном черной кровью ковре, и из его нутра торчит рукоять полутораручного меча.

Щелчок. Вспышка.

Комнату заполонили люди - они ходят, стоят, сидят, осматривают, переговариваются, бубнят, фотографируют, собирают образцы в герметичные колбы и расстилают мешок для трупов. Они делают всё, что угодно, но никто из них не говорит со мной и не отвечает на вопросы, словно меня не существует.

Щелчок. Вспышка.

Мужчина в помятой рубашке, с небрежно закатанными по локоть рукавами, подходит ко мне, встаёт рядом и устало приваливается спиной к стене. Он некоторое время молчит, а потом достаёт из кармана мятую пачку сигарет и закуривает. Едкий дым заполняет помещение.

Щелчок. Вспышка.

- Что это за тварь, Варп? - мой голос звучит тихо, но отчётливо.

Мой лучший друг глубоко вздыхает, прежде чем ответить, и струя густого дыма выходит у него из носа.

- Я не знаю.

Сжав кулаки, я резко вскакиваю с места и встаю вплотную к нему.

- ЧТО ЭТО ЗА ТВАРЬ?!

- Я НЕ ЗНАЮ!!!

Несколько секунд мы буравим друг друга взглядом.

- Я тебе не верю. Если бы ты не знал, то не вёл бы себя так по свойски вот с этими, - кивок в сторону притихших людей, что хмуро наблюдали за нами. Один из них, особо крупный, даже шагнул в нашу сторону, но брошенный Варпом взгляд остановил его.

- Я не вру. Мне действительно ничего об этом неизвестно, кроме того, что ты не единственный, к кому сегодня пожаловали незваные гости…

***

Шепот и барабаны. Шепот и барабаны. Шепот и барабаны…

Эти сводящие с ума звуки стихают, словно удаляются всё дальше и дальше, подобно эху, но не исчезают полностью, а замирают где-то на границе сознания, которое разрывает от противоречивого желания - с одной стороны я жажду, чтобы они прекратились, но с другой страшусь полнейшей тишины, которая наступит после этого. Ведь что, если они это то единственное, что связывает меня с реальностью? Значит, если их не станет, то и мне предстоит раствориться в небытие?..

Это напоминает падение. С каждым мгновением ты словно погружаешься в глубину чужих мыслей, воспоминаний, образов, что безостановочно сменяются одно за другим. И от них невозможно спрятаться, даже если закрыть глаза...

В какой-то момент я вдруг осознал, что картинка больше не меняется.

Пол. Гладкий, холодный, с вкраплениями полированной породы. Чем дольше я смотрю на него, тем сильнее чувствую его твёрдую поверхность, впивающуюся в моё онемевшее тело. Пробую пошевелить глазами и в голове словно взрывается сноп искр - такое ощущение, будто кто-то насыпал в глазницы мелкий песок. С трудом начинаю медленно моргать, и вскоре появившиеся слёзы увлажняют пересохшие зрачки. Пробую осторожно пошевелиться и тут же жалею об этом - боль в боку никуда не делась, создавая ощущение, словно с меня заживо сняли кожу. Но, несмотря на это, я через силу продолжал двигать пальцами, сжимать их в кулак, стараться поворачивать голову. И когда я в конце-концов смог вытянуть ноги и выпрямить спину, стало немного легче.

Во рту всё пересохло, дико хотелось пить. Облизнув потрескавшиеся губы распухшим языком, я медленно подполз к своей сумке. С одной рукой пришлось изрядно повозится со шнуровкой, но мне всё равно удалось вытащить флягу с водой. Зубами сорвав пробку, я надолго припал к живительной влаге и едва не захлебнулся. Выплеснув остатки себе на лицо, отшвырнул пустую тару в сторону и, немного передохнув, медленно перевернулся на правый бок. Шипя от боли сквозь стиснутые зубы, я упёрся лбом в пол и подогнул колени, а затем не спеша выпрямился и вздохнул с облегчением.