Агрессия из ада (СИ) - Рыбаченко Олег Павлович - Страница 9

-Вот они самозваные дети бога. Взять их в плен, пытать, жечь.

Зря он так обрадовался, в бешенстве Лихо швыряет кинжал, точно пробивая горло. Захлебываясь кровью, барон роняет меч, мини-солдат Пурпурного созвездия подхватывает его и врубается в гущу средневековых солдат. Все же маленький боец переоценил свои силы, он еще не отправился после падения, несуразные доспехи сковывают движения. Пара противников падает зарубленными, но мощнейший удар палицей, сминает шлем как консервную банку. Двухметровый детина, нанесший удар силен как гризли, если бы не шлем, голова разлетелась как яйцо. С другой стороны именно эта стальная каска помешала увидеть полет увесистой булавы. Мальчишка вышел из игры, уже бесчувственного ребенка несколько раз ткнули копьями и кинжалом. Ласка была хладнокровнее. Выхватив лучемет она дала короткий залп по разъяренным рожам. Яркий луч детского автомата (специальная система делающая невозможным поражать стэлзанов, а следовательно похожих на них людей!), слегка ослепил напавших. А следующий выстрел в каменный потолок обрушил на воинов здоровенные глыбы. Если специальный компьютер в лучемете и блокировал боевое излучение по живым существам стэлзановского типа ( чтобы дети или мини-солдаты не перестреляли друг друга!), то все остальное лупит не хуже системы залпового огня "Ураган", только куда скорострельнее. Можно было применить и универсальный гамма-автомат, но слишком уж велик риск, задеть своего напарника. Средневековые ратоборцы испугались и подались назад.

-Стойте презренные трусы.

Раздался знакомый голос кардинала. И далее истошный вой:

-Стрелами, стрелами загасите адское пламя этой ведьмы.

Ласка прекрасная в своем гневе скинула шлем и, тряхнув семицветными локонами, величаво шагнула вперед.

-Как ты смеешь скорпион, оскорблять единородную дочь Раварры. Сейчас твои внутренности вылетят из-за рта.

Достойная дочь Великого Стэлзаната подняла гамма-автомат, и нажала на кнопку. Кардинал и без того стоящий далеко за спинами своих воинов взвыл и бросился бежать. Смертельно модификация смеси гамма-лучей и Гера-волн обрушилась на бронированных ратников. У многих прямо на глазах стали выпадать волосы и слазить кожа. И у кого бы схватило стойкости не впасть в отчаянную панику, страшная радиация обращала в бегство и более многочисленные и современные армии. Солдаты бросились, наутек давя и калеча, друг друга.

-Эй, макаки, моего брата немедленно верните.

Перепрыгнув через трупы и стонущих от боли, пораженных излучением ратников, Ласка пустилась вдогонку. На ходу, сбросив доспехи, она поливала противника невидимым, но от этого не менее смертоносным излучением. Отключенного Лихо она смогла подобрать, лишь добежав до комнаты дознания. Учитывая тяжесть травмы, пришлось, содрав покореженные латы, взвалить на плечи мускулистого мальчугана. Затем, внеся его в комнату дознания и положив на стол с болевыми зажимами, оказать начальную медицинскую помощь. Тряхнув окровавленными кудрями, мальчик поднялся, голова кружилась и трещала, но, в общем, мелочь вполне можно идти и сражаться.

-Что скажешь звездная фурия, может, продолжим нарезку мясного салата!? - Хихикнул

Пацан-терминатор.

Ласка ( скорее имеется ввиду маленький, но стремительный хищник!) с усмешкой произнесла:

-Что же продолжим, там их тысячи. Хотя если врубить на полную мощь широким лучом, то энергии и силы хватит на тотальную зачистку всего замка от разумно-паразитических форм жизни.

-Не надо, великие боги, не надо!

Из-под пыточного стола выполз ободранный испуганный кардинал в порванной трехцветной мантии. Пресмыкаясь на четвереньках, он подполз к мальчику Лихо и положил его босую пыльную ногу себе на голову, символизируя этим вечную покорность.

-Хорошо червь, ты признаешь меня богом?!

Воскликнул юный стэлазан уже успевший за короткую отметиться не одной битве..

Кардинал испугано всхлипывал:

-Да, о великий и мудрый повелитель вселенной!

Мальчишка-воитель прихватил босыми пальцами кардинала за ухо и приподнял повыше:

-Очень хорошо, теперь поцелуй мои ноги и ножки Ласки.

Ласка погрозила пальцем, брезгливо скривилась:

-А ты думаешь, мне приятно ощущать прикосновения тощего вонючего козла.

Лихо вдруг ощутил себя наступившим на коровью лепешку:

-И мне тоже. Нет!

Стэлзан легко, но ощутимо ударил его высокопреосвященство ногой в лицо. Из носа кардинала потекла бордовая юшка.

-Чем я прогневал тебя, о великий владыка. - Зашепелявил перепуганный кардинал.

Лихо громовым голосом проорал:

-Всем, нам твоя лесть не нужна. Где скрижали с божественным шифром, открывающим путь к бесконечной силе?

Кардинал от ужаса хотел упасть, но Лихо подхватил его пальцами ног за нос и заставил стоять на четвереньках. Голос князя церкви звучал глуховато:

-Это знает, только правнук Децибела. А он у архипапы, крыса-летун его домчал.

-Где у вас крыса-летуны? - На сей раз в разговор встряла Ласка.

-Я вас к ним проведу, о величайшие из величайших.

Кардинал не был бы кардиналом, если бы подлость и хитрость выразились его другой натурой. С одной стороны и Лихо и Ласка дети умные и развитые, но все-таки это каждый из них всего лишь ребенок семи циклов от роду. А редкая для рожденных в казарме мини-солдат Стэлзаната, сладкая и неумеренная лесть так приятна, что служитель жестокого культа кажется святой феей. Прихватив мечи, попутно так шуганув спрятавшегося за горой пыточных инструментов помощника палача, что тот сделал лужицу.

-Вот урод!

Лихо схватил увесистую палицу весом три пуда и врезал упитанному истязателю по толстому заду. Детина в красном покрытом белыми свастиками балахоне пролетел десять метров и врезался в пыточную "табакерку". От толчка машинка захлопнулась и пришла в движение, полилось расплавленное масло, затрещали выламываемые кости, кривые шипы впились в мясо. Все это сопровождалось громкой размеренной музыкой, заглушающей дикие вопли. Ужасающий кайф, когда пружины разрывают кожу, колокольчики и молоточки стучат по черепу, а шестеренки разламывают пальцы.

Лихо с улыбкой произнес:

-Что животное воешь, сам испытай на себе удовольствие, хороший точечный массаж, растяжка с парилкой.

Ласка оскалила свои крупные, острые как у волка зубы, которые особенно жуткими казались, на фоне человеческого, детского лица:

-Проводи нас быстрее, а то присоединишься к коллеге! Будут из вас сочные отбивные в масле, еще надо посыпать красным перцем подрумяненное в духовке мясо.

Козья бородка кардинала затряслась, воистину юмор "богов" ужасен. Всю дорогу он тихо льстил "великим".

Коридор врат, откуда не возвращаются, украшен диковинными узорами, выложенными золотом и драгоценными камнями. Сплетенные в венок змеи обвитые розами из рубинов и васильками из сапфиров освещены никогда негаснущими факелами. Многоцветные блики огня придают таинственности и величия. Это место легендарно, но маленькие стэлзаны всего трое суток на этой планете, и ничего об этом не знают.

-Величайшие боги, лучезарные повелители, я недостоин, целовать ваши следы!

Кардинал, растянув в улыбке лисье лицо, вновь низко поклонился, коснувшись лбом мраморного пола. Политика - искусство обмана, религия - искусство обманывать искусных! Лжебоги шагнули, на блестящую золотую поверхность, пара шагов и все вокруг исчезло. Под ногами вакуум и ты падаешь вниз как Алиса в детской человеческой сказке.

После того Владимир Тигров добровольно возложил на себя цепи рабства, его совесть слегка успокоилась. Будучи человеком, а не хладнокровной машиной смерти четырнадцатилетний ( а на вид он стал даже меньше одиннадцати-двенадцати!) мальчик не мог так просто простить себе массовое убийство живых людей. Тяжелая работа как бы заглаживала вину, тело было генетически улучшено, и усталость ощущалась не особенно остро.

Может быть, Тигров еще долго так вот и трудился, с неплохой едой и практически без побоев, но именно резкое повышение активности стволовых клеток сыграло с ним злую шутку. Выжженное каленым железом клеймо практически полностью исчезло на следующий день. Раба и палача в равной мере сочли виновными, обоих сильно высекли. Затем на мальчика наложили новое гораздо более глубокое тавро, раскаленный добела стальной прут пару раз сгибался от сильного нажима, пахло паленым мясом, и горемычный Владимир с трудом сдерживал вопли. Но, как и следовало ожидать, и этот знак вскоре бесследно исчез, абсолютная регенерация поврежденных тканей действовала безотказно. Новое проявление невольного непокорства, было наказано построже. Палач старался во всю, кожа мальчика стала прочнее и что бы ее рассечь, приходилось лупить со всего размаха. Истязатель крупный верзила, при наказании обычно сдерживал силу удара, что бы ни забить жертву насмерть. На сей раз, он исступленно хлестал ребенка, пока сам не выдохся, истекая липким потом от напряжения.