Я выбираю тебя (СИ) - Бузакина Юлия - Страница 63

— Что, не берет трубку? — притворно искренне интересовалась Полина Анатольевна.

— Нет, не берет… — Всхлипывала Настя, давясь чаем.

— Ну, он в любом случае увидит пропущенные звонки от тебя, когда подключится к сети. — Махнула рукой мать. — Вот пусть и перезванивает сам. И хотя бы извинится за свои последние слова!

Шли дни, а Антон не звонил. Спустя неделю Настя поняла, что он ее бросил. И пусть официально они пока остаются мужем и женой, в реальности это больше ничего не значит. Ее душевное состояние оставляло желать лучшего. Настя будто провалилась в глубокий сон и не приходила в себя даже днем. Она больше не упоминала о своем неудачном замужестве. Настя начала вести себя так, будто никогда не была замужем. Она нашла в шкафу свой старый потертый рюкзак, который мать грозилась выбросить еще на втором курсе ее обучения в университете и ходила с ним на работу. Приличные костюмы заменили потертые джинсы и видавшие виды свитера, а место купленной совсем недавно норковой шубки занял старый черный пуховик. Его Полина Анатольевна собиралась отправить на помойку вместе с рюкзаком, да так и не дошли до этого руки. И теперь, созерцая дочь в таком довольно странном одеянии, с лихорадочно блуждающим взглядом, зализанными назад ободком волосами, мать тихо сходила с ума. Как вернуть прежнюю Настеньку, она не знала.

К концу второй недели такого неадекватного поведения дочери Полина Анатольевна была готова ехать в пригород, искать мерзкого Антона и умолять его вернуться к Насте. Или хотя бы забрать Настю в пригород. Страшнее всего было оставить Настю в таком состоянии одну, а впереди маячили две командировки в Лондон и Полина Анатольевна, заядлая карьеристка, не мыслящая жизни без работы, чувствовала, как с хрустом ломаются последние кусочки ее убежденности в собственной правоте. Антон, а не она, был опорой и поддержкой в жизни ее драгоценной Настеньки. И изгнать его из жизни дочери было верхом безрассудства.

К середине марта небо затянуло серыми тучами. Город сковали ледяные метели с жутким морозом. Настя упорно отказывалась носить шубу и надевала на работу не очень теплый черный пуховик. Затираясь в метро среди множества пассажиров, с потрепанным рюкзаком, она ощущала себя такой же, как и раньше, никчемной и никому не интересной. Про уход Антона она не сказала ни единой душе и о том, что он был в ее жизни, напоминала лишь ее фамилия в зарплатной ведомости.

— Насть, у тебя все в порядке? — не удержалась от вопроса Олеся, когда в небольшой учительской пили чай.

— Да, а что? — непонимающим взглядом посмотрела девушка на подругу. За окном уже смеркалось, метель не отступала, и казалось, весна не наступит в этом году никогда.

— Нет, ничего… Просто мне показалось, у тебя что-то случилось. Антон заберет тебя сегодня? Хочешь, я подброшу тебя до дома, я на машине?

— Антон?.. — эхом отозвалась Анастасия и почувствовала дикую режущую боль в сердце. — Да, конечно, заберет…

— Ну, тогда я поеду. — Поднялась Олеся.

Настя закивала в ответ и тоже начала собираться домой. С ней творилось что-то необъяснимое. В голове звучало это родное мужское имя, и Настя как будто очнулась ото сна, в котором пребывала последние две недели.

На улице метель беспощадно бросала колючий снег в лицо. Настя медленно брела вперед. И не к метрополитену, как обычно, а просто вникуда. Шла довольно долго, пока совсем не стемнело. Огляделась вокруг. Заснеженную мостовую освещали яркие фонари. Настя узнала Невский проспект. Тело сковала дикая усталость, и она присела на ближайшую заметенную снегом лавочку. Глаза слипались сами собой. От холода она не чувствовала пальцев на руках. Одинокие прохожие торопливо бежали прочь от непогоды, с ужасом оглядываясь на странную девушку с потертым рюкзаком, решившую подремать на морозе. А Насте было все равно. В голове продолжало звучать милое сердцу имя «Антон» и, теряя четкость мысли, она вдруг поняла, что больше никогда не хочет просыпаться.

Откуда-то из небытия раздалась трель телефонного звонка. Звук противно проникал в сознание, мешая дремать и, возмущенная настырной трелью, Настя негнущимися пальцами начала искать телефон в рюкзаке.

Звонила мать, обеспокоенная тем, что Настя не вернулась домой к назначенному часу.

— Где ты, Настя?

— Отдыхаю…

— Где отдыхаешь?

— Не знаю… на лавочке…

— Что?.. Но на улице метель и минус восемь! На какой ты лавочке?!

— Не знаю… возле Невского проспекта… — Еле слышно ответила дочь. — Ты мешаешь мне спать, мама. Не звони больше…

Имя потихоньку растворялось, дремота уносила ее прочь, в небытие, но что-то настойчиво мешало окончательно забыться. Кто-то упорно тряс ее за плечи, повторяя совсем другое имя.

— Настя, Настя! — почти кричала Полина Анатольевна, давясь рыданиями и пытаясь отогреть дочь в собственной машине посреди ночной непогоды. Обогреватель работал на всю мощность, но разбудить Настю никак не удавалось. — Да что же это такое! Проснись же, Настя!

— Ты мешаешь мне спать… — Сонно пробормотала Анастасия, недовольно отталкивая мать. — Зачем ты приехала сюда? Мне было так хорошо одной!..

Ужасаясь странным словам дочери, Полина Анатольевна все же смогла доставить ее домой и уложить в постель. Настя моментально заснула глубоким, безмятежным сном. Как будто и не было попытки свести счеты с жизнью.

Полина Анатольевна беззвучно плакала на кухне, уткнувшись мокрым носом в холодное, залипшее от снега стекло не продуваемого окна. Отныне Настю нельзя будет оставить одну ни на минуту. Неизвестно, что еще придет дочери в голову в таком неустойчивом эмоциональном состоянии. Единственный, кто сможет помочь вернуть ее к жизни, это Антон. Его обязательно надо вернуть, любой ценой.

После долгих раздумий Полина Анатольевна решила позвонить бывшему мужу Аркадию. Кто еще сможет присмотреть за дочерью, пока мать будет в отъезде?

— Да я все понимаю, Аркаша! — спустя десять минут кричала в трубку Полина Анатольевна. — И то, что у тебя в голове теперь одни подгузники и баночки детского питания и то, что Валя твоя будет недовольна! Но она знала, что ты не совсем свободен и несешь ответственность еще за одну дочь! Настя в очень тяжелом состоянии сейчас, понимаешь? Я даже засыпать боюсь теперь! Вдруг она надумает с десятого этажа выпрыгнуть?.. К тому же, это всего на пару дней, пока я не вернусь! Приедешь утром? Ну, вот и хорошо, я буду ждать тебя.

На следующий день Настя решила не просыпаться. Она дремала до самого вечера, под пристальным вниманием матери и отца.

— Как же это так, Полина? — сокрушался Аркадий, нервно хрустя костяшками пальцев. — Почему ты допустила такое в совсем молодой семье? Они же еще не притерлись друг к другу как следует, а ты бабушку на порог пустила! И что в итоге ты получила? Совсем больную Настеньку!

— Да все я понимаю! — фыркала Полина Анатольевна, нервно затягиваясь тонкой дамской сигаретой и сбрасывая пепел в открытое кухонное окно. — Придется ехать к Антону и, чего бы это не стоило, вернуть его обратно.