Я выбираю тебя (СИ) - Бузакина Юлия - Страница 48

Настя поддалась на уговоры матери и осталась в Петербурге на несколько дней. В квартире действительно было много нераспечатанных коробок, необходимо было решить, какие вещи Настя заберет с собой после замужества.

Антон вернулся в пригород, где у него остался недоделанный заказ в гараже и обещал вернуться за Настей к следующим выходным. Прописываться в квартире будущей тещи он категорически отказался и попросил временную прописку у дяди Вани и тети Веры. В пятницу будущие молодожены собирались идти во Дворец Бракосочетания, подать заявление.

До приезда Антона оставался один день. С утра все шло не так, как планировали Настя и ее мама. В свадебном салоне для Насти не находилось достойного платья, из-за худобы даже самые маленькие размеры плохо на ней смотрелись и требовалось вмешательство модельера.

— Настя, ну что же это такое? — теряла терпение Полина Анатольевна возле дочери, одетой в очередное дорогое платье, оказавшееся большим.

— Оно так дорого стоит, а я совсем не красивая! — чуть не плакала Настя, стягивая дорогой наряд. — Мне здесь не нравится! Пойдем в другой салон!

— Но это уже восьмой салон! Мы где только не были! Ты ведешь себя, как царевна-несмеяна! Может, ты передумала выходить замуж? — злилась Полина Анатольевна, толкая входную дверь.

— Я не передумала! Просто мне все не нравится! И еще из головы не идет папа с его новым ребенком!

— Да выбрось ты из головы этого ребенка! — Устремилась к своему «сеату», припаркованному недалеко от салона мать. С размаху села за руль и включила зажигание.

— Не могу! Не получается у меня выбросить это из головы!

— У тебя самой скоро будут дети! Сколько можно?! Мне через неделю уезжать, а ты так и не выбрала платье! И рестораны, которые я предлагаю, тебя не устраивают!

— Они все слишком дорогие!

— И что?! Нас будет всего восемнадцать человек!

— А заплатим мы, как за сорок!

— Так что теперь, в Макдональдс идти, что ли?! Все, я больше не могу! Как Антон тебя терпит?!

Настя резко открыла дверь, и шагнула на тротуар.

— Всего хорошего! Я хочу пройтись пешком! — бросила она матери, огибая новенькую блестящую машину спереди.

— Да что это за истерики такие?! — завопила Полина Анатольевна, пытаясь заглушить двигатель. Она была не очень хорошим водителем и эмоционально нажала, как ей показалось, на педаль тормоза. Но перепутала ее с педалью газа. Машина резко дернулась с места и с силой ударила Настю. От неожиданности Настя вскинула руки и упала на тротуар. От боли в правом колене у нее потемнело в глазах.

— Настя! Настя! — выскочила Полина Анатольевна из машины и подбежала к дочери. — Я не хотела, Настя! Это как-то само собой получилось!

— Что ты стоишь?! — злобно взвизгнула Настя, пытаясь подняться. Но правая нога почему-то не подчинялась. — Отвези меня в больницу! Я ногой не могу двигать!

Мать вздрогнула. Потом попыталась помочь дочери. При любом движении ногу пронзала острая боль, а колено начало стремительно опухать.

— Неужели перелом? — простонала Настя. — А как же завтра подавать заявление?

В больнице подтвердили диагноз. Ногу запаяли в гипс, а Настю оставили в палате. Полина Анатольевна плакала, сидя на краю больничной кровати и беспрерывно просила прощения.

Настя лежала лицом к стене, стараясь не смотреть на мать. Она ждала Антона. Узнав о случившемся, он обещал приехать в этот же вечер и теперь, скорее всего, находился в пути. Самое обидное было в том, что они не смогут подать заявление раньше, чем снимут гипс. А снимут его только через две недели. И это время Насте придется провести в квартире матери, скорее всего, в полном одиночестве, потому что Антон снова уедет в пригород. У него там есть заказ, за который он надеется получить приличную сумму денег.

За время ожидания два раза звонила Ангелина Михайловна и тоже всхлипывала в трубку, что не могло не раздражать и без того расстроенную Настю.

Спустя два часа в палате появился Антон.

— Знаете, Полина Анатольевна, есть такая категория женщин, которым категорически противопоказано садиться за руль! — сверкая глазами от ярости, громогласно заявил он.— Я бы на месте инспектора с сегодняшнего дня лишил Вас водительских прав навсегда!

— Да знаю я! — в очередной раз горестно всплеснула руками Полина Анатольевна. — Неужели ты думаешь, что я не понимаю, что натворила?

— Думаю, не понимаете! — присел Антон рядом с Настей. — Малыш, как ты?

— Плохо. — Настя, все время до этого молчавшая, вдруг почувствовала, как ее покидают остатки мужества. — Мы не сможем завтра подать заявление.

И заплакала. Снова в ее любимом городе рушились надежды на счастливую семейную жизнь.

— Брось, милая! Мы подадим заявление через две недели, и все будет хорошо. — Крепко прижал ее к своей груди Антон.

— А что, если мы никогда не сможем пожениться? — продолжала истерику Настя.

— Послушай, я договорюсь с доктором, и мы заберем тебя домой. Я пробуду с тобой до понедельника. Все образуется, вот увидишь!

Но у Насти никак не получалось успокоиться.

— Ладно, я пойду, поищу доктора, пока все не разбежались. — Поднялся Антон, стряхивая с рубашки Настины слезы. — А ты пока выпей немного воды и возьми себя в руки.

Настя отчаянно закивала и потянулась за бутылкой минералки, одиноко стоящей на прикроватной тумбе.

Антону действительно удалось уговорить палатного врача отпустить его несчастную невесту домой. Конечно, пришлось пустить в ход все свое обаяние, зато сработало безотказно.

— А как я пойду? Мне же теперь на ногу нельзя наступать… — Растерянно бормотала Анастасия, судорожно сжимая края покрывала казенной кровати.

— Я тебя донесу. — Широко улыбнулся Антон и протянул ей руку. — Иногда я думаю, как же мне повезло, что у меня такая миниатюрная, хрупкая невеста!

Настя вдруг вспомнила, что на ее фигуру не нашлось подходящего платья и ей стало ужасно обидно.

— Только на такую невесту не подходит ни одно платье! — снова всхлипнула она, и слезы бурным потоком брызнули из глаз.

— Ну, не надо, малыш… — Опустился на край кровати Антон. — Я обещаю, что как только ты поправишься, мы вместе подберем тебе самое красивое платье!

— Это плохая примета! — пуще прежнего заревела Анастасия.

— Да плевать на приметы! — презрительно фыркнул Антон и крепко прижал Настю к себе. — Мы сами строим свою жизнь, Настенька. Если с головой не дружить, то никакие приметы не спасут.