Последний обряд (ЛП) - Дероше Лиза - Страница 60

— Часть его живет в тебе ровно так же, как и часть меня. Ты должна найти баланс в себе самой, и во всей Вселенной. Сделать так, чтобы обе стороны могли сосуществовать.

Услышав это, я на самом деле прижимаю руки к сердцу, чтобы убедиться, что мое сердце не остановилось.

— Он внутри меня?

— Если когда-нибудь тебе потребуется помощь, обратись к Кейт.

— Кейт? — Размытая память о том, как она схватила кулон Люцифера во время битвы, вспыхивает в моем сознании. Он обжог Мэгги, но когда Кейт схватила его, тот потух. — Что она может делать?

— Она рассеивает демоническую и небесную энергию. Если ты когда-нибудь почувствуешь себя слишком сильной внутри — потеряешь баланс — она может помочь.

Я смотрю на нее широко раскрытыми глазами.

Она улыбается мне.

— У тебя есть поддержка, Фрэнни. Твой отец, твои сестры… и даже твой молодой человек. — Она нежно толкает меня. — Теперь иди! Он нуждается в тебе.

— Где? — спрашиваю я.

— Следуй за своим сердцем.

— Но…

Она кладет руку мне на лоб, и я закрываю глаза. Я будто плыву — это чувство вызывает у меня тошноту.

— Люк, — шепчу я, когда открываю глаза, стою в углу больничной палаты, наблюдая, как он спит. Когда тошнота медленно проходит, я понимаю, что не одна. Люк здесь, но и кто-то еще.

— Гейб? — шепчу я. Чувствую его за своей спиной. Затем, подобно туману, образующемуся в сырую ночь, появляется его размытый образ.

— Гейб! — говорю я, громче.

— Я здесь. — Он улыбается, но так и остается в стороне.

Как только наши тела становятся более материальными, я подхожу к нему.

— Я думала, ты … — крепко обхватываю его руками. Затем отстраняюсь и внимательно смотрю на него. — Ты в порядке?

Он стоит неподвижно, руки неподвижны. В его взгляде читается мягкость, но он избегает смотреть в мои глаза.

— Фрэнни, все в порядке.

Я беру его за руку и легонько сжимаю, после чего поворачиваюсь к Люку.

— Он собирается …?

— Он еще не решил.

Я снова поворачиваю голову к Гейбу.

— Не решил? Но он сделает это?

Гейб кивает.

— Думаю, да.

Опять повернувшись к Люку, не могу оторвать взгляд от его лица. Оно такое бледное и мрачное — будто на него свалилась вся тяжесть этого мира и нести ее слишком так тяжело. Из его рта выходят трубки, из носа — провода, подключенные к звуковым и щелкающим машинам.

Все точно так, как я видела в своем сознании после вспышки.

Подхожу к нему и беру его руку в свою. Он неподвижен — только слабое движение, когда его грудь поднимается и опадает со звуком громкого щелканья и сопения респиратора у его постели.

Оглядываю больничную палату: потертые белые стены; жесткие белые простыни; запах спирта и смерти. И шум аппаратуры. Я так хочу, чтобы все замерло. Всего мгновение покоя с Люком, чтобы попрощаться.

Но тут я осознаю, если вдруг все затихнет — значит Люк умер.

— Бабушка сказала, что у Нее есть для Люка работа, если он, конечно, захочет, — обращаюсь к Гейбу.

— Да, мне говорили.

— Ты знаешь, о чем идет речь?

— Он должен быть твоей связующим звеном между Раем и Адом.

Я оторопела.

— Моим связующим..? Ты имеешь в виду Ее связью? Господа?

Не успев поднять на меня глаза, сразу же их опустил, как и в прошлый раз.

— Всемогущий — это и есть Небеса. Тебе поручено «навести мосты».

— В смысле?

— Ты, как посредник. Тебе предстоит договориться об условиях перемирия. — Он слегка улыбается. — Ты получаешь то, чего всегда хотела. В конечном итоге — ты дипломат.

— Между Раем и Адом, — добавляю я, зная, что это правда.

Гейб кивает.

Я смотрю на Люка, сердце сжимается от боли.

— Но он должен будет умереть, чтобы выполнить эту работу. Я не хочу, чтобы он умирал. Она сказала, что сохранит его смертным, если он решит жить. — Я оглядываюсь на Гейба, по моим щекам текут слезы. — Я так хочу этого для него.

— Я понимаю твои чувства. Он пожертвовал всем. Но, в конечном счете, это его решение.

Я ищу в его бледно-голубых глазах признаки моего Гейба, но он держится на расстоянии. Я протягиваю руку и кладу ее ему на грудь. Пульса нет.

Он не отступает от моего прикосновения. На самом деле, он вообще не двигается. Его глаза сфокусированы на чем-то у меня за спиной.

— Что с тобой случилось?

Впервые, мы встречаемся глазами, и на секунду я вижу его. Я умоляю своими глазами, — мне нужно знать, что все его страдания были по моей вине.

Он качает головой, читая мои мысли.

— Все, что происходит, не твоя вина, Фрэнни. Прекрати возлагать на себя вину за все зло на Земле.

— Пожалуйста, — прошу я.

Он снова опускает глаза.

— Люцифер послал Мэтта и Аарона за мной, — наконец отвечает он. — В моем… ослабленном состоянии, я не мог защитить себя от обоих. Но когда они потащили меня в Бездну, и Аарон оставил меня Магам, Мэтт попытался остановить его … что печально закончилось для него.

— Мэтт пытался защитить тебя? — спрашиваю я, вспоминая, как он напал на Аарона во время битвы.

Он кивает и смотрит на меня из-под длинных белых ресниц.

В горле начинает образовываться ком.

— Теперь ты… другой.

Впервые он действительно смотрит на меня.

— Адский огонь сжег всю мою человечность, но не смог убить тело.

Мое сердце сжимается.

— Это хорошо.

— Это так, — отвечает он с кивком.

— Спасибо, — прошептала я осевшим голосом. — За все.

На одной из машин, подключенных к Люку проводами и трубками, срабатывает сигнал. В палату забегает медсестра, чтобы проверить приспособление, и я жду, что она скажет нам выйти, но все ее внимание приковано к Люку.

— Вот дерьмо, — произносит она, хлопнув по синей кнопке на стене у кровати Люка. Автоматические сообщения из домофона в коридоре, объявляющие «синий код, ICU четыре».

О, Боже! Это происходит.

В течении секунды множество людей забегают в палату, приставляя еще один аппарат напротив него. Я пытаюсь отойти с их пути, но медперсонал разворачивает кровать Люка, не давая мне пройти.

И только тогда я понимаю, — они меня не видят.

Я сажусь на кровать и пытаюсь всей своей сущностью обнять Люка, чувствую руки людей, проходящие сквозь мое тело, когда они пытаются оголить грудь Люка.

Он такой холодный. Я хочу согреть его.

Довольно молодая девушка-врач, со слишком большим количеством макияжа, рыжими волосами и в белом халате, кладет холодные металлические плоские электроды на грудь Люка и выкрикивает: — Разряд!

Я крепче сжимаю его, посылая всю свою силу, и шепчу ему на ухо.

— Не сдавайся, Люк.

Электрический разряд сотрясает его тело, но я держу его так крепко, чувствуя, как он становится еще холоднее.

— Живи, — молю я. — Ты обязан жить!

Я поглаживаю пальцами его лицо вокруг трубок, торчащих из его рта. Кем бы я ни была, но то, что у меня есть сердце — это факт, оно так сильно колотится, готовое выпрыгнуть из груди в любую секунду.

Когда второй разряд бьет его тело, я проталкиваю свою душу в его тело. Тесно прижимаюсь к его сердцу — пытаюсь направить в него каждую частичку моей любви.

Вдруг его сердце начинает биться, отстукивая слабый ритм. Я чувствую, как в нем что-то зашевелилось, похожее на волну энергии — его душа. Я и раньше это чувствовала, но сейчас она ощущается еще ближе, чем когда он был человеком. Его сущность буквально парит надо мной, окрыляя мою душу.

— Есть пульс, — озвучивает голос, и меня наполняет облегчение.

— Люк?

Его темная энергия обволакивает мою в попытке восстановить душу. Прислушиваюсь, пытаясь услышать его мысли, но ничего не слышу. Но потом его голос становится таким ясным, будто он шепчет мне на ухо.

— Ммм… Фрэнни, — стонет он.

И в это мгновение, я чувствую — мощный всплеск, когда его сущность смешивается с моей, заставляя меня забыть все, кроме этого момента — его.

Я обнимаю его изнутри, касаясь каждой частички его тела, и тут наши души сливаются, — как же я хочу, чтобы это длилось вечно. Вокруг нас вспыхивают звезды, мы танцуем, и я едва могу прояснить голову, но подсознательно пытаюсь уговорить его не сдаваться.