Жатва восточного ветра - Кук Глен Чарльз - Страница 14

Майкл утверждал, что в Хеллин Деймиеле имеются художники, способные добиться абсолютного портретного сходства. Интересно, почему здесь граверы принесли в жертву точность воспроизведения?

– Арал? – негромко произнесла она. Голос ее звенел, словно колокольчик.

Он вскочил на ноги. Ему почему-то перестало хватать воздуха.

– Садись, Арал, – сказала Мгла, занимая стул рядом. Ему показалось, что в отделяющем его от нее футе пространства закипает воздух.

– Ищу техническое решение, – судорожно сглотнув, выдавил он. – Думаю, каким образом можно улучшить иллюстрации. – Неужели это его голос звучит, как лягушачье кваканье? Как она смеет с ним так поступать? Ведь он уже не ребенок.

– Тебе удалось поговорить с Майклом?

– Мы отправились в конную прогулку. Но он почти ничего не сказал и был более загадочен, чем обычно. Мне показалось, что он хотел меня предупредить о чем-то.

– Но почему? Ты полагаешь, что ему все известно?

– Трудно сказать. Но что-то Майкл подозревает. Но ни в чем не уверен. Во всяком случае, пока. Он постоянно менял тему разговора, то начиная восторгаться ландшафтом, то предлагая держать пари о победителе предстоящих скачек.

«Я говорю слишком быстро и, пожалуй, чересчур много», – подумал он. Он понимал, что это не любовь. Или, лучше сказать, не подлинная любовь. Это всего лишь работают железы внутренней секреции. Но тяга его к этой женщине была столь велика, что истинные причины Арала не волновали. Раздувая пламя страсти, колдунья заставляла его забывать обо всем.

– Он, Арал, знает больше того, о чем доложил королю. Для меня это совершенно очевидно. Он сказал очень много о лорде Куо и о лорде Ко Фенге, а это не может не означать, что на самом деле ему известно гораздо больше. К востоку от гор у него, видимо, отличные контакты. Не исключено, что один из его агентов пронюхал и о нас. Попроси своих друзей-контрабандистов разнюхать, кто бы это мог быть.

– Но почему мы должны так действовать? Может быть, лучше привлечь Майкла к нашему делу? Он смог бы нам помочь.

– Или устроить так, что нас убьют. Я ему не доверяю. Он слишком себе на уме. Майкл не способен на длительные союзы и заключает лишь краткосрочные альянсы. Твой друг относится к тому типу людей, которые меняют коней без зазрения совести. Убеждена: король скоро пожалеет о том, что не держал Майкла на более коротком поводке.

– Да, этот мятеж в Тройзе… Он признался, что замешан в нем. А ведь у Майкла есть строгий приказ не раздражать лорда Хсунга. Король мечтает о том, чтобы возобновить торговлю.

– А как Чам Мундуиллер? Все еще сидит на заборе, не зная, в какую сторону спрыгнуть? У нас пока нет поддержки в Седлмейре, а мне кажется, что неплохо было бы ее получить. Торговцы могли бы финансировать формирование еще одного батальона, что весьма обрадовало бы моих друзей.

– Чам ведет хитрую игру, желая застраховаться со всех сторон. Охотно пожимает руку Майклу. Кроме того, он никогда раньше не выступал против короля.

Мгла задумчиво погрызла ноготь, а затем бросила:

– Продолжай.

– Будь он проклят, этот Майкл! Парень все больше и больше становится похожим на призрак. Никто не знает, где он и чем занимается. Стоящий рядом с тобой человек может оказаться его агентом. Половину времени я трачу на то, чтобы увидеть, что происходит за моей спиной. Ты права, Майкл совершенно не годится для дела. А теперь вернулся и этот проклятый колдун. Майкл с ним всегда действовал рука об руку. Если Майкл что-нибудь не сумеет узнать сам, то нужные сведения откопает для него Вартлоккур. Стоит ему лишь попросить. Не стыжусь сказать тебе, что они нагоняют на меня страх.

– Чам тебя ни о чем не просил?

– Нет.

– Сам ему ничего не предлагай. Пусть поступает так, как хочет. Я не желаю иметь дело с людьми, которых можно купить. Их могут перекупить другие. Пусть радуется, когда торговля возобновится.

– Что касается меня, то суть нашей затеи я вижу в восстановлении торговли, – сказал Арал.

Когда в Шинсане установится не столь воинственный и более склонный к коммерции режим, богатства с востока польются рекой. Кавелину останется лишь черпать из этого потока так, как черпал он до Великих Восточных Войн.

Арал был патриотом и свято верил в правоту своего дела. Совесть его оставалось спокойной. Он несколько забеспокоился, узнав о некоторой надежде на успех в переговорах Пратаксиса с лордом Хсунгом, но Мгла его тут же успокоила, пояснив, что Хсунг лишь ведет дипломатическую игру, а на самом деле вовсе не намерен ослаблять блокаду торговых путей.

– Что происходит в Шинсане? – поинтересовался он. – У чародея явно что-то на уме.

– По-настоящему мне мало что известно. Знаю, что они реформируют армейское командование и передислоцируют легионы. Приказы без всяких объяснений отдают люди лорда Куо. Мои друзья не могут сообщить больше.

– Может быть, не хотят?

– Мне тоже приходила такая мысль. Никогда нельзя исключать вероятность, что они ведут двойную игру. Я размышляю над тем, как их обойти. У меня есть и иные возможности.

Арал вздрогнул. Некоторые из этих возможностей он мог наблюдать во время войны. Эта женщина являлась одной из величайших носителей Силы, о чем он, под воздействием своих чувств к ней, склонен был забывать.

– Мне, пожалуй, пора уходить. Когда меня долго не бывает, вся лавочка стоит на ушах.

Она легонько коснулась его руки и, глядя ему в глаза, тихо проговорила:

– Ты так мил, Арал, и совсем не похож на других людей. Вальтер был таким же.

В ее словах молодой человек уловил грустные нотки.

Ах, если бы он был чуть смелее. Со времени битвы под Палмизано, в которой погиб ее муж, прошло уже четыре года. Она должна быть готова ко всему.

Арал направился к выходу. Чтобы отвлечься, он начал размышлять о том, кто может стать победителем предстоящих скачек.

Глава 4

1011 год от основания империи Ильказара

Взгляд в прошлое. Война

В такие дни, как этот, весна в столице Кавелина превращается в коварную болезнь, порождающую в душах людей недовольство и беспокойство. У тех, кто пострадал от этой инфекции, появляется смутное желание куда-то бежать, чтобы заняться делом, которое отстояло бы как можно дальше от всех повседневных забот. Обычно по утрам с хребта Капенрунг дует прохладный, пронизанный запахом хвои ветерок, но в такие дни, как этот, воздух неподвижный и ласково-теплый, и у людей усиливается тоска и тяга к непродуманным действиям.

Непанта стояла у окна своей спальни на втором этаже дома брата, расположенного на Аллее Лиенеке. Женщина не сводила глаз с виднеющихся между вершин деревьев башен Форгреберга.

– Мне надо отсюда убираться, – прошептала она. – Или я сойду с ума. – Взгляд ее остановился на башне дворца. – Может быть, Браги сможет приютить меня там?

Ее мысли обратились к мужу, отсутствующему уже более года. В ее мозгу возникло эротическое видение, но она прогнала его прочь, испытывая к себе отвращение. Столь низменные телесные желания достойны лишь уличной шлюхи.

– Я действительно схожу с ума, – прошептала она, стукнув кулаком по подоконнику. – Браги, почему ты не мог оставить нас в покое? Бедный Насмешник, встречаясь с Рагнарсоном или Гаруном, утрачивал последние остатки здравого смысла. А они толкали его на глупейшие поступки… На сей раз он отправился куда-то шпионить для Браги. И не вернулся.

Никаких доказательств его гибели не было. По утверждению Браги, даже и слухи об этом не ходили. Но… если Насмешник жив, то он должен был давным-давно вернуться.

Дверь спальни со скрипом распахнулась. На пороге стоял ее сын с растерянным выражением на физиономии. Ему еще не было и двенадцати лет, но мать уже могла увидеть, каким мужчиной он станет.

От отца Этриан унаследовал очень мало. Насмешник был мал ростом, тучен и смугл. Этриан обещал перерасти родителя на целую пядь и стать широкоплечим, мускулистым атлетом, какими были все мужчины в роду по материнской линии.