Крестовый поход Махариуса - Кинг Уильям - Страница 85

Я чувствую горечь. Конечно, это просто люди. В победе над ними нет славы, они для меня не более чем неприхотливая подпитка. И все же это лучше, чем ничего.

По «Пронзателю» прокатывается слабая дрожь, когда корабли состыковываются. Мы выпускаем абордажные шипы. Наружные резаки приступают к работе, чтоб открыть нам путь внутрь человеческого корабля через воздушные шлюзы, его слабейшую точку.

Я окидываю взглядом своих последователей — все в таких же доспехах, как у меня, все готовы к грядущему бою. Ряд за рядом воины ожидают прыжка в брешь. Они приветственно поднимают оружие.

Наконец корпус судна поддается. Массивный зев входного отверстия, похожий на рог пиявки, расширяется достаточно, чтобы мы увидели внутренности корабля. Я улавливаю странные запахи чужого воздуха, пронизанного феромонными следами незнакомых эмоций, слабейших восхитительных намеков на былые страдания, которые, вероятнее всего, остались после старых сражений и недавних инцидентов.

Я ныряю в брешь, и меня обволакивает едва уловимый аромат человеческих жизней и чувств.

После долгих напряженных секунд ожидания корабль в конце концов содрогнулся. Казалось, будто сквозь гигантский корпус прокатилась ударная волна от землетрясения.

— Лорд Махариус, — сказал капитан. — Корпус пробили. Ксеносы взяли нас на абордаж.

Махариус улыбнулся:

— Значит, мы вступим с ними в бой.

— Делайте все, что сочтете нужным, лорд верховный командующий, — ответил капитан, не сводя глаз с тактических экранов. — Я должен оставаться здесь, чтобы следить за общим ходом сражения. Вон в тех шкафчиках аварийные скафандры. Пожалуйста, возьмите их. Вы можете оказаться в месте, где наши системы жизнеобеспечения дали сбой.

Махариус бросил на нас взгляд:

— Время убивать ксеносов.

Я в последний раз проверил дробовик и приготовился к бою.

Облачиться в скафандры оказалось плевым делом — мы просто залезли в герметичную броню из шкафчиков и водрузили на головы шлемы с аппаратами дыхания. Все согласно давнишним тренировкам. Махариус подключился к каналу связи. Войска уже ждали наготове, но пока он не отдавал приказов. Зная его, я мог сказать, что это наверняка часть какого-то плана.

Мы миновали коридоры за командным уровнем и спустились по гравишахте в глубь корабля. Все это время Махариус без устали произносил приказы по комм-сети, говоря нашим войскам, чтобы они оставались бдительными и что ждать осталось недолго.

Что бы он ни собирался сделать, я надеялся, что это произойдет как можно скорее. Ксеносы без видимого сопротивления продвигались в самое сердце корабля. Едва эта мысль посетила мою голову, как Махариус со спокойной уверенностью сказал:

— Начать контратаку.

Человеческий корабль неказист — склепанные вместе листы металла, примитивные механические системы, которые отражают упрощенное видение людьми Вселенной. Освещение мигает. Огромные сирены разносят пульсирующий рев по всему кораблю, наверняка предупреждая людей, что враг уже на борту.

Я несусь по серому стальному коридору, следуя по карте, в окружении своих воинов. Они жаждут встретиться с добычей, урвать свою толику славы пред взором командира и повысить тем самым статус среди моей свиты, затмив соперников. Конечно, в итоге все они хотят занять мое место, но в этот миг вечности они вынуждены стремиться к моему расположению, чем я, как все прочие лидеры эльдаров, пользуюсь в своих целях.

Впереди нас опускаются массивные металлические двери, но они достаточно просты, чтоб мы без усилий преодолели их. Из коридора перед нами выходит первая группа людей. Они оборачиваются, заметив нас, их собачьи черты искажены страхом. Они глупо тянутся за оружием.

Я прыгаю вперед. Вращающиеся клинки отрубают головы, разрубают позвоночники и отсекают конечности прежде, чем мои ноги касаются палубы. Я перекатываюсь вперед, проходя под линией огня своих телохранителей, которые выкашивают оставшихся людей.

Хорошо. Пока мое присутствие сдерживает их. Ни один не решается усладиться агонией. Они прилагают все усилия, чтоб просто устранять преграды между нами и нашими целями, что также хорошо, ибо позже, когда мы захватим корабль, времени для пиршества у нас будет в достатке.

Мы мчимся дальше, к ядру корабля, к месту, где находятся примитивные двигатели. Впереди появляется все больше солдат. Я рублю их на куски так, чтобы насладиться узором из брызжущей на стены крови.

Обычно я не отношусь столь расточительно к будущим рабам, но позади нас лежит целый мир, а этих примитивов не больше пары тысяч. Я могу дать выход своим презрению и отвращению, не думая о цене.

Я слушаю поступающие по каналам шлема доклады. Силерия сообщает мне о слабом сопротивлении. Баэль заявляет, что люди слишком напуганы, чтобы сражаться. Та же история на всем корабле. Думаю, мы напали столь неожиданно, что люди попросту не успели организовать сопротивление, но мне это не нравится. Что-то здесь нечисто. Я велю группе Манали оставаться в резерве, игнорируя разочарованное ворчание. Меня не волнует, как сильно ей хочется заполучить трофеи, она должна подчиняться приказам или быть готовой к последствиям. Я не позволю примитивам застать меня врасплох.

Едва я успеваю подумать об этом, как слышу позади крики и звуки боя. Похоже, нам все же решили оказать сопротивление.

Из коридоров вырываются солдаты в зеленых мундирах и с символом в виде какой-то золотой кошачьей головы. Они не похожи на людей в форме попроще, которые, как я теперь понял, были слугами, или корабельной командой, или и теми и другими. Они открывают плотный шквальный огонь из лаз-винтовок.

Я ныряю в дверной проем, по пути обдумывая то, что здесь происходит. Возле меня в слабеющем ливне огня падает Дракин, его броня расколота, раскалившийся от жара кристалл горит зеленоватым химическим сиянием.

По каналам связи потекли доклады. Теперь все наши силы встретили сопротивление. То, что все это случилось одновременно, вряд ли совпадение. Где-то на борту корабля есть разум, который имеет хотя бы примитивное понятие о тактике.

Судя по местам, откуда идут доклады, он определил наши вероятные цели и решил дать нам продвинуться в глубь судна, прежде чем организовать реальную оборону. Если дело в этом, то логично, что его войска зашли к нам в тыл, чтобы отрезать пути к отступлению. Возможно, я переоцениваю монкейский разум противника, но лучше уж так, чем угодить в ловушку, из которой нет выхода.

Я отправляю несколько отрядов в тыл, чтоб расчистить путь, а остальным силам велю начать обход с флангов противостоящих нам животных. Оставляю здесь пару отрядов для создания иллюзии, будто мы всерьез пытаемся пробиться, пока на самом деле окружаем их.

Этим примитивам никогда не сравниться с Эльдарами в мобильности. Мы обязательно прорвемся, все, что для этого нужно, — сконцентрировать огневую мощь там, где люди слабее всего. Скоро мы захватим корабль.

Мы направлялись на те уровни, где наши войска уже вступили в сражение, и вышли к широкой открытой рампе, усеянной трупами членов команды. На многих остались следы ужасных увечий. Среди тел высились зловещие фигуры чужаков, походящих на тощих людей с ненормально удлиненными головами. Секунду спустя я понял, что это просто шлемы.

Чем-то они походили на насекомых. Можно было предположить, что их движения быстры, но прерывисты, механически точны, словно у богомолов. Это оказалось не так. Они двигались с ошеломительной точностью и изяществом танцоров.

Их было относительно немного, и они столкнулись с целой ротой охраны Махариуса, но это их не остановило. Они не побежали. Напротив, они прыгнули вперед, будто хищные звери. Их оружие практически не издавало звуков, но люди падали с содранной кожей, с блестящими в ранах костями, с вырывающимися из глоток мучительными воплями. Наверное, попадавшие в них снаряды были отравленными. Возможно, это оружие спроектировали для причинения максимальной боли, и до сих пор я не видел, чтобы люди так страдали.