Крестовый поход Махариуса - Кинг Уильям - Страница 5

— Спасибо вам, ребята, за все.

Если только мне это не померещилось.

— Доброй ночи, гражданин, — отозвался я.

— Могло пройти и лучше, — сказал Антон, когда мы вновь оказались под мерцающим газовым светом в коридоре.

— Нет, не могло, — произнес я. — Все прошло отлично.

— У тебя есть план?

— Иди домой, собирай вещи, — сказал я. — Завтра идем в вербовочный пункт.

Антон протяжно ухнул. Он выглядел таким довольным, словно я пообещал ему вечер в грошовом театре, а затем посещение Борделя мамаши Крейвен. Он радостно бросился прочь, даже не попрощавшись.

Я отправился домой. Меня не покидало подозрение, что все пройдет не столь гладко. В Кузничном рынке по-другому не бывало.

Когда я вернулся, отца дома не было. Скорее всего, ушел в запой. Это был его обычный ответ на сложности. Отчасти меня это опечалило — мне уже не представится возможности попрощаться с ним, прежде чем уйти навсегда. Он был моей единственной родней. Моим отцом, что бы он ни вытворял. Но все же я обрадовался, поскольку его отсутствие упрощало мне задачу. Я нашел ключ, спрятанный под креслом. Прошел к съемной пласкритной плитке в полу и поднял ее. К моему облегчению, коробочка оказалась там, где отец оставил ее. Я открыл ее ключом и достал содержимое, замотанное в защитную промасленную ткань.

Я медленно и осторожно размотал ее, как делал это он, когда я был совсем маленьким, а он думал, что я сплю. Это был старый лазпистолет, оружие, которое отец носил в свою бытность в банде. Металл в ладони показался мне тяжелым и холодным, как сама смерть. Пальцы сжались на рукояти, и я поднял оружие на уровень глаз и прицелился вдоль корпуса, как дети, когда играют на улице в орков и гвардейцев. С лазпистолетом я почувствовал себя сильным и в то же время уязвимым и безумным — словно я не властен над собой, когда держу его в руках, и способен выкинуть нечто безумное, как убийцы, устраивавшие бойни в трущобах подулья.

От ощущения спускового крючка под пальцем мое сердце забилось быстрее, а дыхание участилось. Я представил, как беру Маленького Тоби или одного из его щербатых костоломов на прицел и сжигаю на месте.

Я тихонько хохотнул. Оружие было старым, и я даже не знал, работает ли оно. Я нажал маленькую круглую кнопку рядом с большим пальцем. Лазпистолет едва ощутимо задрожал. Индикатор на задней части рукояти замигал зеленым, указывая, что батарея держит заряд. Я знал все это из пропагандистских романов, как и то, что делать дальше. Если вам кажется странным, что необученный парень мог столь легко управиться с оружием, вспомните, что его разрабатывали для неотесанных деревенщин и отбросов из трущоб Империума, как мне когда-то сказал один техножрец.

Я провел большим пальцем по диску регулировки энергии, скрутив его в самый слабый режим. Таракан вернулся. Я прицелился в насекомое и нажал спусковой крючок. Я промазал, но луч низкой интенсивности озарил комнату и опалил трубу. Я повел лазпистолетом следом за тараканом, обратившимся в бегство. Второй луч попал точно в цель и сжег насекомое на месте. Его панцирь взорвался, когда внутренности перегрелись.

Оружие работало. Я выключил его и спрятал в пальто. Затем я вернул коробочку на место и накрыл сверху пласкритной плиткой. Мне не хотелось, чтобы отец споткнулся о нее, когда придет домой пьяным.

Как выяснилось, я мог не беспокоиться. Той ночью он не вернулся. Мне удалось хорошенько выспаться на холодном полу. Я проснулся на рассвете — самое время вставать и приступать к делу. Я собрал вещи и остановился у двери, чтобы в последний раз посмотреть на свой дом. Думаю, я знал, что больше его не увижу. Это было странное чувство. Я прожил в этой крошечной тесной комнатушке всю жизнь. Я не хотел бросать отца, не сказав ему, куда ухожу, и у меня не было ни бумаги, ни стилуса, чтобы оставить письмо.

Мгновение я стоял в замешательстве, лазпистолет оттягивал пальто, полупустой рюкзак висел на другом плече, а затем я догадался, что нужно делать. Я поднял оружие и выжег слова прощания на стене, после чего спрятал лазпистолет в глубокий карман. Я шагнул за порог, запер за собой дверь и вышел в коридор, уверенный, что больше сюда не вернусь.

Антон с Иваном ждали в вестибюле. Их ранцы тоже были полупусты. В слабом газовом свете они казались как будто не вполне реальными. На восковых лицах застыли странные выражения. Мои друзья выглядели нервными и очень юными.

— Мы действительно сделаем это? — спросил Иван.

— Да, — ответил я.

Антон снова протяжно ухнул. Мы вышли на улицу. Большой наземный автомобиль уже ждал нас, вместе с Маленьким Тоби и десятком его громил. В этот раз с ними были те двое, которых побил Иван. Меня словно ударили под дых, но приклеенная улыбка так и не сошла с лица.

— Доброе утро, парни, — произнес Маленький Тоби. — Жаль, что вы не поступили по уму, очень жаль.

Он хрустнул пальцами. Волна громил двинулась на нас. Я заметил, что они вооружены кастетами и сжимают в руках молотки-гвоздодеры. Они шли так, словно не ждали отпора.

Чувствуя себя спокойнее, чем когда-либо в жизни, я достал отцовский лазпистолет из кармана и провел им перед громилами. Они замерли как вкопанные, будто я взмахнул волшебной палочкой. Я услышал, как рядом охнул Антон.

Мужчина в оспинах, заваривший всю кашу, сказал:

— Ты не умеешь им пользоваться. А если бы и умел, духу не хватило бы выстрелить.

Я нажал спусковой крючок. Луч задел его руку. Спецовка громилы воспламенилась, и он с криком покатился по снегу, пытаясь сбить пламя.

— Похоже, умею, — возразил я и направил лазпистолет прямо на Маленького Тоби, который потянулся к своему пальто. — Осторожнее, — предупредил я.

Иван шагнул вперед, сунул руку ему в карман и вынул оружие.

— Не знаю, о чем вы думаете, парни, но вы подписываете себе смертный приговор, — произнес Тоби.

— Нам приятно, что ты волнуешься за нас, — сказал я. — Но лучше беспокойся о себе. Лезь в машину.

Иван придержал дверь и сел следом за Тоби внутрь. Антон и я присоединились к ним. Это был лимузин. Казалось, в нем достаточно места, чтобы закатить вечеринку.

— Вели водителю везти нас в вербовочный пункт, — произнес я.

Тоби послушался, и наземный автомобиль плавно тронулся с места. Из-за головы Тоби я видел, как мимо проносятся улицы Кузничного рынка. Отсюда все выглядело иначе. Внутри наземного автомобиля было тихо, и мы были так далеки от идущих на работу людей, словно уже находились в космическом корабле.

Антон был бледен. Иван казался каменным изваянием. Маленький Тоби сидел расслабленно, будто это не ему уткнули оружие в затылок. Я все время ждал, что он что-нибудь выкинет. Возможно, он что-то и планировал.

Не знаю, сколько мы ехали до Имперской площади, но в итоге оказались там. Машина остановилась перед большой мраморной башней. Над гигантским входом распростер крылья имперский орел. Иван открыл дверь и выбрался наружу. Мы последовали за ним. Маленький Тоби опустил стекло и посмотрел на нас. Мгновение его лицо оставалось безразличным, но затем он улыбнулся и сказал:

— Удачи, парни… и не возвращайтесь.

Мы поднялись по ступеням и через огромные двери вошли в вербовочный пункт. Когда они закрылись за нами, я вспомнил о послании, выжженном для отца на стене комнаты, подобно высеченной на надгробии эпитафии.

В нем говорилось: «Ушел в солдаты».

Ангел огня

Приложение 107Д-5Н