Честь Белого Волка - Белянин Андрей Олегович - Страница 22

В её глазах стояли слёзы, она всё ещё никак не научится не волноваться, когда папа болеет. Хотя, честно говоря, даже и не припомню, чтобы меня вот так резко накрывало.

— Доктор из «СМ-Клиники» сказал, что у тебя катастрофическое падение иммунитета на фоне полного нервного истощения. Тебе нужно больше отдыхать.

— Милая, какой отдых? У нас этот год, нет, последние два-три месяца просто какой-то нескончаемый цирк с конями, коньячный бутик «У старого клоуна», то есть никак не курорт и не санаторий.

— Я понимаю.

— Ну вот. Лучше расскажи, что творится в замке?

— Там Седрик, — в два слова успокоила меня Хельга. — Метью пришёл в себя и рассказывает страшные вещи. Представляешь, его должны были короновать до Рождества, но едва он приехал в столицу, как в следующую же ночь на него напали! Люди в чёрных масках били его, предупредив, что если он не станет исполнять приказы их командира, то Совет баронов королевства смирится с его смертью ещё до весны.

— Он не знает, кто были эти люди?

— Не-а, Метью приказал удвоить стражу у его покоев, но через ночь они пришли снова. Его били по почкам. Это же очень вредно, да?

— О, ты не представляешь насколько, — задумчиво согласился я. — Молодой король, которым хотят управлять старые элиты. Знакомая ситуация.

— Ты ему поможешь, па?

— Он сам должен решить, кто он: король или паж? Если король, то взять себя в руки, найти союзников и очистить замок от любых предателей и изменников.

— Гори они в аду, дьявольские отродья, — поддержала моя дочь. — А если он паж?

— Тогда сидит у меня в замке, не читая рыцарских романов и не рискуя высовывать нос за стены. Святая обязанность любого пажа — исполнять капризы господина, а не бегать туда-сюда, в столицу — домой, получилось — не получилось, спасите-помогите и так далее.

— Зато мы могли бы чаще встречаться.

— Это да, — вынужденно признал я. — Не то чтобы оно меня дико радует, но если смотреть отстранённым взглядом, то ты права.

Мы ещё с минуту посидели молча. Потом на кухню торжественным шагом вошёл бывший бог со справкой. Эд был прилично одет в банный халат и тёплые носки.

Если вспомнить, что в нашем мире ему вечно жарко, то такое явление можно было расценивать как знак родственного уважения равного перед равным. На Севере подобные вещи всегда в цене. Зачастую даже золото имеет меньший вес, чем вежливость и благородные манеры.

— Ставр, друг и брат мой! Хельга, племянница единственная и любимая! Вы не представляете, какая радость овладевает моим сердцем при виде вас двоих в обнимку, живых и здоровых! Чмоки-чмоки!

— Ты что, пустила козла в Интернет?

— Не, па, это он от моих подружек нахватался.

— Эд, признавайся, что ты сделал с владельцами «Геленд­вагена»? Десигуаль сказал, будто бы они в больнице.

Хельга покраснела, опустив глаза, но бывший бог, наоборот, гордо поднял взгляд. В его пылающих голубых очах искрил огонь древнего гнева асов.

— Они пришли с дубинками и угрожали мне. Я бы простил их, но из комнаты вышла малышка Хельга, а они были надменно грубы с ней. Они даже пытались ей намекнуть... типа как решить вопрос красивой девушке, ну я и...

— Короче, па, когда подъехала «скорая помощь», бейсбольные биты торчали у каж­до­го негодяя из задницы! — воодушевлённо поддержала моя скромная дочь.

Я опустил лицо в ладони. Ненавижу переезжать из города в город, мы так уютно здесь обосновались, но, кажется, вариантов нет, всё равно придётся.

— Десигуаль говорил, что ко мне приходил Капитан.

— А-а, — неуверенно зевнула Хельга, пытаясь встать, но я удержал её за руку. — Он приходил вчера утром, просто так, вроде бы случайно шёл мимо и решил навестить. Не знаю, папуль! Он вроде бы хороший дяденька и тут же скользкий какой-то, не разберёшь.

— Ничего не искал?

— Нет, просто спрашивал. Обо всём. О тебе, о замке, о его обитателях, о Дане, о ваших отношениях.

— А ты?

— Па, ну я же блондинка, что с меня взять? — обезоруживающе пожала плечиками моя дочь.

Мы посмотрели друг другу в глаза и одновременно прыснули со смеху.

В конце концов, во всём нужно искать свою выгоду. Вопрос о её походе в школу отпал сам собой, если надо, моя дочь нагонит любую программу. Что всё равно по-любому не исключает учёбы. Именно это я ей и сказал.

— Ну, па-а...

— Не ной. Образование превыше всего, — жёстко обрезал я, чувствуя, как голод буквально поедает меня изнутри.

В холодильнике были яйца, молоко (полпачки), лук и... всё. Специи я нашёл в ящике. Собственно, что в этом, что в том мире вряд ли найдётся мужчина, не способный за пять минут сварганить себе омлет. Лично я мог!

А те, кто не может, пусть тупо сдохнут с голода, как полновесные идиоты. Таких не жалко, по крайней мере, тот же Седрик даже не всплакнул бы. Пока моя дочь изображала душевные метания, я успешно приготовил омлет на троих (Десигуаль уже получил свою сайру) и быстро накрыл на стол.

Хлеб не ели ни я, ни Хельга. Причём каж­дый из нас по своей собственной причине. Я не ел хлеб, потому что у меня потом изжога, моя дочь — потому что не хотела толстеть, но зато дядя Эдик ел (жрал!) всё подряд, не утруждая себя никакими проб­лемами.

— Па, ты прекрасно готовишь! Может, тебе книгу об этом написать?

— Милая, сейчас кто угодно пишет книги по кулинарии, от Малахова и до Дарьи Донцовой! У каж­до­го свои весёлые тараканы. Но, конечно, наши, пограничные, будут выглядеть особенно прикольными.

Хельга удовлетворённо хрюкнула и ещё раз прижалась к моему плечу.

На самом деле я не умею готовить, просто она у меня очень непривередлива в еде, одной баночки йогурта в день и двух чашек цикория вместо кофе ей вполне достаточно.

Ну а когда моя милая девочка ещё и экспериментирует с бескозеиновыми, безглютеновыми, кремлёвскими, польскими, средиземноморскими диетами, то на этом фоне обычная овсяная каша с маслом и мёдом, поданная вовремя, кажется ей вершиной кулинарного искусства. А это так просто, согласитесь?

Я сыпанул себе чайную ложку молотого кофе, залил кипятком на богемский манер, так варят в центральной части Чехии, и едва не опрокинул чашку на себя, услышав знакомый звук — поворот ключа в замке. Я дома, Хельга здесь, дядя Эдик и Десигуаль тоже тут, хоть им ключи и не положены, тогда кто?

Метнувшись в прихожую, мне как раз удалось успеть снять со стены мегрельский кинжал без ножен, как двери распахнулись. На пороге стоял высокий худощавый парень явно в одежде с чужого плеча, в руках у него были два пластиковых пакета из «Пятерочки», а лицо чем-то безумно напоминало...

— Доброе утро, мой лорд.

— Метью?!

— Па-а...

— Хельга?!

— Десигуаль, — радостно поддержал утаскивающий пакеты на горбу белый цверг.

— Дядя Эдик. — Из кухни показалась всклокоченная голова бывшего бога. — А вы тут в имена играете?

В общем, эта итальянская опера длилась, наверное, не меньше минут десяти — пятнадцати, пока меня общими усилиями не обняли, не успокоили, не напоили остывшим кофе и не дали утешительную шоколадку. Попытаюсь объяснить всё без лишних эмоций и нервов.

Хотя какие, штырь вам в забрало, нервы?!! У меня их вообще уже не осталось, просто оголённые провода под напряжением.

— Рассказывай. — Я прижал Хельгу к стенке на кухне, пока все остальные толпились в прихожей.

— Па, я хотела как лучше.

— Именно с этой фразы начинаются неприятности...

Ну, не вдаваясь в её пылкий сбивчивый рассказ, изобилующий подростковыми фантазиями, слезами, круглыми умоляющими глазами, концовкой в стиле классического женского «ой, ну всё!», чисто информативная линия была очень короткой.

Перенеся меня домой и вызвав врача, моя умненькая блондинка решила, что теперь просто обязана позаботиться обо всех жителях замка Кость в моё отсутствие. И, как вы уже поняли, восприняла эту заботу чрезвычайно своеобразно, с чисто женской логикой.

Во-первых, она прогнала домой Эда, потому что в замке бывший бог свинячил как свинья. Но и оставлять его с больным мной тоже было чревато, поэтому ей ПРИШЛОСЬ перетащить сюда Метью, который уже третий день исполняет обязанности пажа, слуги, уборщика, мальчика на побегушках в моей квартире.