Степень превосходства (СИ) - Соколов Юрий Юрьевич - Страница 65

— Я должен тебе сказать, Пит: со мной не все в порядке. Моя система внутренних связей нарушена, что-то мешает нормальному движению информпотоков. Это как помехи, только внутри матричного кристалла. Думаю, со мной происходит то же самое, что случилось с кибом «Миротворца» и личными кибами ребят Шарпа, только медленно. Но конец, по всей видимости, окажется тем же самым.

— Не вздумай помирать, Суслик! Не вздумай бросать меня здесь совсем одного, иначе я свихнусь.

— Я постараюсь. Но главное, чтобы выжил ты — иначе некому будет доставить ребят домой.

— Ты это брось… Без тебя я как раз и не выживу. Мне нужны системы комбеза — в рабочем состоянии… Мне нужен экзоскелет. Без него я не смогу тащить реаниматоры, и мы все сдохнем здесь, в этих проклятых джунглях.

— Экзоскелет работает независимо от меня. Ты сможешь пользоваться им, даже если я выйду из строя, ты это знаешь.

— Все равно — не вздумай помирать. Мне даже поговорить будет не с кем. И что я потом стану без тебя делать?

— Купишь другого киба.

— Я не хочу другого! Я к тебе привык. Я не смогу называть другого киба твоим именем.

— Назовешь иначе.

— Ну тебя к черту! Мне твое имя нравится. Так что будь добр выжить тоже. Давай договоримся: мы оба выживем и всех отсюда вытащим. И Малыша найдем. Хотя бы тело его — найдем… Помнишь наше правило? С любой планеты уходим только все вместе. Никого не оставляем.

Восемнадцать километров… Глуша беспокойство, уныние и другие эмоции, накатывала волна тупого равнодушия. Хотелось лечь, заснуть и не вставать…

Я заставил себя встряхнуться. Да, что-то странное творится — не так уж много сил я потерял. Что говорил Суслик насчет себя самого? Нарушена система связей… Мой разум заволок густой туман. Но я понял — или думал, что понял. Буря помех действует на всех уровнях, мешая любому информационному обмену, — в том числе внутри интеллектронных систем и человеческого мозга.

Постой, а как же тогда гориллы? Именно их мы сочли организаторами гипноатаки на команду Шарпа. Они же, скорей всего, были ответственны за смерть киба «Миротворца». А теперь что же? Если кибов выводит из строя буря помех — постепенно, как Суслика, или сразу, после какого-то всплеска, как Суворова, — так выходит, что гориллы и спровоцировали бурю помех? Могут ли обезьяны, сколько бы ни набралось их в джунглях, активировать и поддерживать процессы всепланетного масштаба? Эх, если б я сейчас мог посоветоваться с Дианой! Она бы провела анализ, составила прогноз…

Хватит. Вот окажешься на орбите — сразу посоветуешься. Будут тебе и анализы, и прогнозы. Диана сделает тебе апельсинового сока, уложит в кроватку и расскажет на ночь страшную сказку про рэдвольфов и горилл — это, значит, чтобы крепче спал. Потому что рэдвольфы с гориллами будут внизу, на Тихой. А ты наверху — в безопасности. А сейчас надо просто выбраться отсюда.

Расспросив Камиллу и Кальяна, я узнал, что они отмечают у себя те же нарушения, что и Суслик, но в меньшей мере. Очевидно, материальные преграды, вроде наглухо закрытых реаниматоров, могли в некоторой степени служить защитой от вредного воздействия. Значит, надо постараться как можно быстрее дойти до наблюдательного пункта с его герметичными, хорошо защищенными помещениями…

Но ведь мне и без того надо именно туда. Или Кэт умрет, когда закончится энергия во всех батареях.

С внезапной яростью я взмахнул сучкорубом и вломился в густой кустарник, стоящий стеной у меня на пути. Больше я ни о чем не размышлял, стараясь держать разум под контролем воли, и получилось! Тоска, подавленность и отчаяние отступили, а их место заняла упрямая решимость выжить.

Мгновенно вернулась ясность мышления. Я даже на секунду замер, изумленный.

Выходит, бороться с этим возможно! Ах вы собачьи сыны, подумал я, неизвестно кого имея в виду. Нет, я вам не сдамся! Я смогу с вами справиться, выйти отсюда, вывезти Крейга и Кэт. А потом найду Малыша. Найду, чего бы ни стоило… Не тело, нет! Живым найду!..

Глава 27

Малыш очнулся от яркого света, что проникал сквозь опущенные веки. Он хотел отвернуться, застонал и открыл глаза.

Попытался открыть.

Веки будто прилипли к глазным яблокам. Горло давило со всех сторон, мозг горел в огне, а тело стянуло тугими обручами раскаленной добела боли.

Перевернувшись на живот, Малыш уткнулся лбом в прохладную мокрую землю.

— Спиди… — позвал он. — Спиди, что со мной? Господи, как больно…

Медленно ворочаясь с боку на бок, он ощупывал себя. На голове не было коммуникатора, но «связной» на ухе на месте. Тогда почему киб не отзывается?.. Наконец Малыш сумел осознать действительность настолько, что понял — он лежит у подножия трапа и снова идет дождь.

— Зря ты здесь разлегся, братишка, — сказал он сам себе. — Тебя ждет Пит. И Кэтти. И Крейг… Спиди, мать твою, ответишь ты или нет?!

Киб-мастер молчал.

— Сдох, — понял Малыш. — Ему конец. И Биасу тоже…

Он собрался с силами и пополз к трапу. Потом по трапу, и дальше, в шлюзовую камеру. На счастье внутренний люк открыт. Ну да, Биас ведь ждал его, они готовились лететь… Куда?

При каждом движении тело пронзали миллионы горячих зазубренных иголок. Малыш то и дело забывал, зачем он здесь и что делать дальше. Чудовищным усилием воли ему удалось кое-как сосредоточиться, и он пополз по коридору в рубку.

— Давай, Малыш, вперед… Ты сможешь, сможешь! Тебе же плевать на все… Давай.

Несколько раз по дороге он терял сознание. Оказавшись в рубке, окончательно отключился. Снова придя в себя, хотел вскарабкаться в пилотское кресло, но боль скрутила его в комок. Разогнувшись, стоная и плача, он повторил попытку. Еще раз. Еще… Сесть в кресло удалось с восьмого раза.

Малыш долго сидел не шевелясь. Почему он в такой неудобной позе? А-а-а, винтовка за спиной мешает! Малыш перекинул ремень через голову, дернул его в сторону, и винтовка со стуком свалилась на пол. Снаружи в рубку пробивался свет — все прожектора в лагере включены… Нет, не только. Просто уже закончилась ночь и наступил хмурый день — с тем же дождем, и небом, закрытым серыми тучами.

— Опоздал…

Малыш закрыл и снова открыл глаза. Опоздал к сроку, но Пит все равно оставался там, на поляне, в пятистах километрах отсюда, с двумя реаниматорами. Надо лететь.

Малыш наклонился вперед и едва не выпал из кресла. Поймав в отражении на одном из экранов свое лицо, увидел, что у него весь подбородок в чем-то темном. Ощупал рукой, поднес ее к глазам — кровь. У него изо рта кровь течет. Внутренние повреждения… Насколько сильные? Сможет ли он управлять катером?

Всмотревшись в отражение внимательнее, Малыш понял, что кровь течет не изо рта — просто он сильно искусал губы. Они здорово распухли. Ну, это совсем не страшно. Подумаешь… Он приободрился, даже обрадовался.

— Ерунда. С девочками целоваться тебе еще не сегодня, браток. Заводи движки… Давай. Бери штурвал.

Малыш трясущейся рукой перевел управление на ручное. Катер вздрогнул, неуверенно приподнялся над поверхностью земли и замер, вихляя кормой; потом круто пошел боком влево, сбил навес столовой и полетел над равниной, набирая высоту.

***

Я прошел двадцать один километр, когда дождь прекратился и занялся рассвет. Джунгли буквально пропитались влагой, над землей поднимался легкий туман. Правая рука, сжимавшая сучкоруб, отказывалась работать. Наблюдательный пункт должен быть уже совсем близко. «Верблюд» вел себя пристойно. На двадцать третьем километре пути попалась цепь полян, разделенных узкими участками леса. Расчищать путь почти не приходилось, и я набрал приличную скорость несмотря на то, что ноги от непрерывной ходьбы стали как деревянные.

На последней поляне я наткнулся на рэдвольфа, и на сей раз заметил его первым — он смотрел в сторону. Великий Бог туземцев Айтумайран собственной персоной. Я выпустил сучкоруб, поднял винтовку и выстрелил из гранатомета. В последнюю секунду зверь повернул голову, и граната попала ему прямо в приоткрытую пасть, готовую издать рык. Зрелище получилось что надо: мощным взрывом рэдвольфа разнесло в клочья. На том месте, где он стоял, висел теперь только клуб дыма, тающий в воздухе и смешивающийся с туманом.