Подвальная станция - Черри Кэролайн Дженис - Страница 63

— Ничего. Ничего. Успокойся. Я просто еду туда для проверки оборудования. Для руководства специалистами. И просто решил предложить. Я подумал, что тебе от этого станет легче. Я собираюсь передать ему твою фотографию. Думаю, что ему будет приятно. Планирую другую привезти сюда… по крайней мере, попытаюсь.

— Конечно.

— Я так и хочу. Для его блага так же, как и для твоего. Я ведь был его другом.

— Меня поражает количество друзей отца.

— Не буду говорить с тобой. Что-нибудь передать?

— Передай ему, что я люблю его. Что еще пропустит цензура?

— Я расскажу ему все, что смогу. Это, по-прежнему, не записывается. Здесь у меня есть работа. Кто-нибудь другой будет выполнять ее хуже. Подумай об этом. Иди домой. Иди в свой кабинет. Не забудь захватить ленту со стеллажа.

От точно не знал, когда вышел, когда пересекал двор, возвращаясь в Дом с лентой и предписанием, выиграл ли он или проиграл схватку. И какая группировка в Доме победила или потерпела поражение.

Но он так и не узнал этого в течение многих лет.

5

Дословный текст из: Этапы роста

Ленточное обучение генетике: 1

«Интервью с Арианой Эмори»: ч. 1

Обучающие публикации Резьюн: 8970-8768-1

Одобрено для 80+

В: Доктор Эмори, благодарю тебя за согласие ответить на несколько прямых вопросов, касающихся твоей работы.

А: Я рада этой возможности. Спасибо. Начинай.

В: Твои родители основали Резьюн. Это общеизвестно. Ты в курсе того, что некоторые биографы называли тебя главным архитектором Союза?

А: Я слышала это обвинение. (легкая усмешка). Я полагаю, что биографы не напишут это до моей смерти.

В: Ты отрицаешь свое влияние — как политическое, так и научное?

А: Я не лучший архитектор, чем Бок. Наука — это не политика. Хотя иногда и влияет на политику. У нас мало времени. Могу я высказать свои соображения, которые сразу дадут ответ на ряд твоих вопросов?

В: Безусловно.

А: Когда мы улетали с Земли, мы представляли собой отобранный генофонд. Мы были просеяны политически, экономически, хотя бы самой необходимостью космической подготовленности. Звезд Хиндера достигли в основном колонисты и экипажи, тщательно проверенные на станции Сол; все признанные неподходящими отклонены, а наиболее талантливые и лучшие, я думаю, отправлены к звездам. К тому времени, когда волна переселенцев достигла Пеллы, генофонд несколько расширился, но не за счет представителей со Станции Сол. Мы осуществили некоторое крупное вливание новых сил, когда это позволила политическая ситуация на Земле, и, в итоге, волна, давшая начало Союзу, главным образом, состояла из представителей Восточного блока, как его обычно называли. В этом заключительном порыве генофонд существенно обогатился за счет случайности — еще до того, как Земля наложила эмбарго и надолго прекратила генетический экспорт.

Сайтиин явилась результатом просеивания просеянного просеянного… имея в виду, что если когда-нибудь существовала искусственно выведенная популяция, то была Сайтиин — которая по большей части состояла из представителей Восточного блока, главным образом, ученых. Популяция была очень-очень маленькой и очень далекой в то время от торговли и от прочих торговых загрязнений. Итак — Резьюн. Вот с чего мы начали. Вот для чего мы в действительности существуем. Люди связывают Резьюн с эйзи. Эйзи являлись только средством, и когда-нибудь, когда население достигнет того уровня, которое называют технически самообеспечивающимся, имея в виду, что потребление будет в гармонии, общественное производство — эйзи не будут производиться в этих сферах.

Однако при том эйзи выполняют и другую функцию. Эйзи являются резервом для любых генетических признаков, которые мы будем в состоянии идентифицировать. Разумеется, мы старались изъять очевидно вредные гены. Однако в малых генофондах, даже аккуратно отобранных, имеется обратная сторона. Слабые места заключаются в отсутствии правильного отклика организма на изменение окружающей среды. Мы не говорим об евгенике. Мы говорим о необходимом рассеянии генетической информации, практически, в тех же соотношениях, которые имеют место на Земле. А у нас так мало времени.

В: Почему — так мало времени?

А: Потому что население растет экспоненциально и сравнительно быстро заполняет экосистему, будь то планета или станция. Если данная популяция несет недостаточную генетическую информацию, то эта популяция, особенно если она имеет большую плотность населения в центре, чем на периферии, она попадет в беду. Распространяясь в космосе, человечество может оказаться перед лицом потенциальной эволюционной катастрофы после смены сравнительно небольшого числа поколений. Никогда не следует забывать, что мы являемся не только общественными животными, мы — политические животные, и мы способны стать собственными конкурентами.

В: Ты имеешь в виду войну.

А: Или хищничество. Никогда не следует забывать об этом. Очень важно разнообразие генофондов. Вот почему эйзи создавались и продолжают создаваться. Они определяют это разнообразие, а то, что по определенным экономическим причинам это считается доходными — можно понять, но представляется совершенно отвратительным. История может предъявить мне многие обвинения, сир, но меня глубоко волнует, что станет с эйзи, и я приложу свое влияние, чтобы обеспечить им законную защиту. Мы создаем Тэты не для того, чтобы получить дешевую рабочую силу. Мы создаем Тэты потому, что они являются существенной и важной частью многообразия людей. К примеру, ТР-23 обладают исключительной координацией глаз-рука. Их психотип позволяет им отлично ориентироваться в том окружении, где гениальный гражданин наверняка потерпит неудачу. Они являются в некоторых отношениях с бандитами, сир, и я это нахожу совершенно восхитительным, я бы рекомендовала тебе; если ты когда-нибудь окажешься в трудной ситуации в диких районах Сайтиин, иметь в качестве спутника эйзи ТР-23, который выживает, сир, чтобы продолжить свой вид, даже если ты не выживешь. Вот она, генетическая альтернатива на деле.

Когда-нибудь не будет больше эйзи. Они выполнят свое предназначение, заключающееся в заполнении образовавшихся пустот, тогда как исходный генофонд рассеивается до определенной плотности населения — как и должен рассеиваться для будущего благосостояния, для собственного генетического здоровья.

Я повторяю: эйзи являются генетической альтернативой. Они задают направление изменений перед лицом величайшего вызова, брошенного человечеству. Они в точности такие, какие нужны в данный момент. Резьюн не возражает против создания дополнительных лабораторий просто потому, что ее интересы в первую очередь наука, и потому, что расширение деятельности требует обширных резервов для производства и обучения. Однако Резьюн никогда не уступала лидерства в создании и отборе новых генотипов: никакая другая лаборатория не имеет прав на формирование нового генетического материала.

Пока ты еще спокоен, позволь мне указать на два важных положения. Первое — Резьюн надеется, что все генотипы эйзи объединятся как граждане в любой части Союза. В идеале их основной целью является не труд, а открытие колонизированной территории, освоение ее и создание потомства, которое в достаточном количестве вольется в генофонд граждан. С другими целями следует изготавливать только таких эйзи, которые генерируются в качестве средства-затычки для обороны или для решения других экстренных задач национального назначения: тех, которые заняты на работах связанных с риском, и тех, которые генерируются для соответствующих исследований в специфических лабораториях.

Второе — Резьюн станет противодействовать любым стремлениям закрепить эйзи как экономическую необходимость. Очень неразумно превращать родильные лаборатории в чисто доходные предприятия. Они создавались совершенно не для этого.

В: Ты говоришь, что у тебя есть общие интересы с аболиционистами?

А: Совершенно верно. У нас всегда были общие интересы.