Черный Легион (ЛП) - Дембски-Боуден Аарон - Страница 40

Я направился к Абаддону, вынужденно двигаясь по сотрясающемуся мостику, как пьяный, и спотыкаясь о трупы убитых бурей. Я схватил его за наплечник, заставляя обернуться ко мне. Его лицо, озаренное красным светом аварийных ламп и вспышками безумных цветов, пляшущих вокруг умирающего корабля, было лицом его отца.

Мы здесь не выживем, – передал я прямо в его разум. «Духу» не выдержать такого избиения.

– Мы должны пробиться, – бросил он сквозь заточенные зубы. – Мы пробьемся.

А затем, проявив постоянно изумляющую силу своей воли, он заговорил прямо в моем сознании: Я не умру в этой тюрьме, Искандар. Я буду свободным. Мы все будем свободными. Мы донесем нашу ярость до самого Золотого Трона, и хранящаяся на нем пустышка заплачет, когда Его брошенные ангелы вернутся домой.

Я смотрел ему в глаза, казалось, целую вечность, хотя и сознаю, что мог пройти лишь краткий миг. Кровь Пантеона, тогда он был похож на отца. Передо мной стоял Гор из плоти и крови. Разница была лишь в глазах. Гора опустошили силы, которые он пытался и не смог контролировать. Абаддона вымотала постоянная борьба с ними. Отец был лишь носителем чужой мощи. Сын же – твердыней воли и стойкости. Тогда я впервые и по-настоящему понял, какую ценность мой повелитель может представлять для существ, которых мы зовем Богами.

Что ты видишь, Искандар?

Я рывком вернулся в реальность, где наш флагман горел и разваливался вокруг нас.

Что?

Снаружи корабля. Видишь их работу?

Абаддон ничего не знал о моих внутренних озарениях. Он хотел, чтобы я простер свои чувства за пределы корпуса звездолета. Удерживают ли нас? Является ли ураган прихотью злобных разумов, действующих посредством той раны в Галактике, что мы именуем Оком?

Я раскинул свое восприятие вширь, преодолевая стены «Мстительного духа» и погружаясь в огненную бурю энергии варпа. Я почувствовал, как сталкиваются силы, как яростный напор наших двигателей создает равноценный отпор неподатливых волн Ока. Увидел, как наша армада расходится в стороны, будучи не в силах сохранять сплоченность посреди хаоса. Увидел, как демоны, миллиард демонов, триллион демонов, скачут, прыгают и возникают из материи варпа, чтобы разорваться – хохоча, завывая, царапая когтями – о корпуса наших боевых кораблей.

ИСКАНДАР.

Я открыл глаза, снова увидев лицо своего повелителя. По всей командной палубе летели искры. Я чувствовал запах горящей шерсти и кипящей крови. Зверолюди каркали, хрипели, ревели, вопили и умирали. Умирали так многие.

– Останови корабль, – произнес я, и, хотя нельзя было надеяться, что Абаддон услышит меня посреди грохота, но он прочел по губам.

Это они? – отправил он в мое сознание с такой яростью, словно всаживал копье в череп. Я напрягся и попытался попятиться от него, но он удержал меня на месте. Правда состояла в том, что я не знал. Был ли это ход Богов в их Великой Игре? Никто не может знать подобных вещей наверняка. Однако я знал, что ощутил за пределами корабля.

Это мы, – передал я обратно. Когда мы напираем, шторм напирает в ответ. Усиливаем напор, и он отвечает громом, кислотой и болью. Останови корабль. Останови флот.

Абаддон отпустил меня и снова развернулся к оккулусу. Его лицо почернело от дошедшей до абсолюта ярости. 

– Флот… – начала было Ультио, и большего ей говорить не требовалось. Ее мысль завершил оккулус, показавший, как силуэты нашей армады уменьшаются, отстают, еще несколько сотрясаются сверх допустимого предела и начинают разваливаться, а остальные охватывает плотный покров энергии варпа.

«Мстительный дух» совершил самый страшный рывок из всех, что были, швырнув половину командного экипажа на палубу. Несколько постов взорвалось из-за соединения с пострадавшими от давления точками где-то на борту корабля.

– «Кровавый рыцарь», – возвестила Ультио, и ее речь превратилась в беспорядочную мешанину из названий кораблей, с гротескной быстротой хаотично выпадавших из формации. – «Белый знак», «Молот Сартаса», «Ореол клинков»…

Абаддон закричал. Это был бессловесный вопль, выражавший чистую эмоцию – рев неспособного что-либо сделать короля, у которого нет сил защитить свое распадающееся королевство. Как и следовало ожидать, этот крик был пронизан яростью, но в нем присутствовало и отчаяние – отчаяние от того, что другие не смогли дать того, что ему было нужно, а еще досада, что руки жалких, проклятых Богов смели его планы в самый последний час.

– Всем стоп!

Все воины и члены экипажа, кто не был непосредственно занят поддержанием целостности корабля, обернулись к нему. Ашур-Кай стоял на одном колене, скаля зубы на незримый ветер. Его кожу покрывала тысяча порезов, из которых сочились крошечные ручейки крови.

– Я… могу нас провести… – прохрипел он в вокс. Судя по звуку, его легкие заполняла жидкость – скорее всего, кровь. Варп резал его на куски вместе с кораблем.

– Всем стоп! – второй раз взревел Абаддон.

– Повелитель… Я могу…

Абаддон проигнорировал его, устремив свой пылающий взгляд на Анамнезис в ее суспензорной емкости. На гремящем и трясущемся мостике его голоса было не слышно. Я видел лишь движения его рта.

– Ультио. Дай сигнал флоту. Всем стоп, всем стоп.

Протестующий, слабеющий корабль вновь взорвался грохотом – двигатели создали крен, и с ревом ожила тормозная тяга. Тряска, эти судорожные рывки истерзанного железа, медленно начала стихать. Я следил за фасетчатым глазом оккулуса, который показывал корабли нашей армады, замедляющие ход за нами. Неистовые волны варпа вокруг них слабели.

Потребовалось какое-то время, чтобы сбавить скорость, чтобы маневровые двигатели все уравновесили, и чтобы злые потоки варпа, наконец, успокоились. На боевом корабле никогда не бывает тишины, не бывает даже настоящего покоя. По каждому дюйму металла расходится шепот работающих плазменных реакторов, находящихся на удалении в несколько километров. Экипаж разговаривает, ругается, дышит, перемещается. Силовая броня издает гул при простое и рычит при движении носителей. На командной палубе «Мстительного духа» было шумнее, чем на большинстве прочих, из-за численности экипажа и жизнеобеспечивающей цистерны Анамнезис с ее тикающей и пощелкивающей вспомогательной когнитивной аппаратурой.

Флот собирался вокруг нас, приближаясь в той же манере, с какой стая зверей подходит к вожаку, покорно подставляя глотки. Абаддон наблюдал, как они медленно встают в строй, и молчал. Я чувствовал быстрый круговорот его мыслей, но не мог разобрать ни одной.

– Всем стоп, – возвестила Ультио, когда, казалось, прошла целая эра. Я обвел взглядом мостик, глядя на раненых и мертвых, на дым нашего провала. Мы потерпели неудачу. Мы были в ловушке.

Ашур-Кай сошел со своей платформы, гулко стуча сапогами по ступеням опорной конструкции, и опустился на колени перед Абаддоном. Он выглядел сокрушенным тщетными стараниями – глаза были закрыты, на множестве психостигматических порезов, покрывавших его лицо и горло, запекалась кровь.