СХРОН (дневник выживальщика) (СИ) - Шишковчук Александр - Страница 31

Она вообще много выступает последнее время. Особенно после того случая с барыгами. Да, конечно, я виноват. Нужно было как-то жестче ей объяснить, что водить чужаков в Схрон нельзя категорически! Она встретила этих уебанцев, когда выходила в лес собрать хвои для ванны. Говорит, хорошие ребята, шутили с ней, смеялись, хоть она и испугалась поначалу. Потом уроды напросились в дом, а она их кормила! За что получила в подарок смартфон. И как я ни старался объяснить всю глупость поступка, она только обвиняла меня в расстройствах психики и паранойе. Хм… ну что есть, то есть.

Время катилось к обеду. Проверил пару ловушек. Ништяк, снова добыча! Пусть и худощавая, как смерть, жалкая куропатка. Приободрившись, вышел к развилке. Здесь лыжня замыкала извилистый круг. Направо – путь ведет домой, в Схрон.

Налево живет мой друг. Я свернул к Валере. У него большие запасы чая, который я давно, кстати, не пил. Преодолев несложные шесть км, снял лыжи. Сейчас надо вскарабкаться по бурелому, который наворотил Валера, чтобы скрыть вход. Я поразился такой хитрости, когда бывал впервые. Обогнув приметное бревно, влез в дырку под корневищем, чуть не порвалась разгрузка с маскхалатом. Дальше попросторней, лаз вывел к бронированному люку большой массы. Валера привез его с заброшенного бомбоубежища. Я нажал на кнопку звонка.

– Кто там? – неприветливый ответ из динамика. – Пароль!

– Да кто... Саша... че, не видишь?

– Парооль! – проскрипел валерин голос.

Параноик занудный!

– Блин! Каракатица-девять!

– Заходи.

Щелкнул замок. Я поднатужился, сдвигая люк.

Внутри тепло. В бункере паровое отопление на дровах. Длинный коридор ведет в жилые помещения, все завалено аккуратно нарубленными полешками.

– Привет, друг мой! – раскинул объятия камрад.

Жена спешно накрывала стол. Теща недобро посмотрела на меня и уставилась в телевизор, где шло шоу талантов, которое ей предварительно записали на винчестер в 8 терабайт.

– Здаров, Валера. Здравствуйте, Люся. Здрасьте, Антонина Петровна. – Я повесил Сайгу на гвоздик. Снял пуховик, шапку, бахилы, чтоб не пачкать дорогой ковер.

– Опять привел друга алканавта, тунеядцы проклятые, – прошамкала бабка.

Мы понимающе переглянулись с Валерой.

– Давай, за встречу, давно не заглядывал, – он разлил самогон по кружкам.

– Давай!

Мы выпили и заели пойло макаронами с гуляшом из медвежьего мяса.

Хорошо... уютно потрескивает печь, закипает чайник. В соседней комнате бесятся дети.

– Как там, на поверхности? – спросил Валера. – Неделю не выходил, с тех пор, как вытащил мишку из берлоги.

– Да херово, – ответил я.

– Обрисуй в двух словах ситуацию.

– Зверья мало. Холодно. В среду заявились ухари на снегоходах. Штук шесть. Финны чертовы.

– И че? – заинтересовался Валера.

– Очередь дал из Корда. Писец козлам.

– Правильно, – засмеялся Валера, – нечего всяким ублюдкам русскую землю топтать. Люсечка, налей, будь ласка, чайку гостю.

– Оружия у них немного было, так... пара ружей и калаш. Снегоходы в речке потопил.

– А это зря...

– Почему? Топлива-то нет у меня, а у них всего по полбака.

Валера налил в блюдечко ароматный душистый чай, отхлебнул и, сделав невеселое лицо, сказал:

– Мутные мысли меня терзают, Александр. Дети, тихо!

– Ну...

– Тушенки на два года осталось.

– Понимаю. Та же беда. Надо что-то предпринять.

– Надо. Сидим, как хомяки в норах...

– А что поделаешь? – удивился я. – Страна в оккупации. Пиндос, говорят, даже в Кандалакше засел.

– Я тут думал, – Валера расчесал непослушные патлы. – А может, не только у нас Кирдык? Поди, наши отстрелялись по Штатам?

– С чего ты решил?

– А с того, Саня, что уже столько месяцев прошло, а мы их даже ни видим. Сидят, гады, на базе и носу не кажут! Где зачистки? Где беспилотники? Где каратели? Так что – всё фигня, нет никакой оккупации.

– Я как-то об этом не думал...

– А подумай. В общем, план таков. Вчера заходил Егорыч, с парнями. Он поднимает всех выживальщиков в округе. Будем брать Кандалакшу. Тушенка тушенкой, а патрон раньше кончится. Такие дела, Санёк.

– Много нас будет?

– Стволов пятьсот-шестьсот... утопим пендосов в крови!

– Хорошо! – Мне понравился этот план. – Когда выходим? Когда бой?

– В субботу, 15 ноября, на 117 километре в 23.45, – Валера скосил глаза на тещу и перешел на шепот, – честно говоря, запарило уже дома торчать, эта старая калоша житья не дает, я хоть к черту на рога, лишь бы из дома подальше...

– Ладно, не стони. Можешь на меня рассчитывать, – твёрдым голосом сказал я, поднимаясь. – Моя Сайга не подведёт.

Я вытащил из кармана пакет финских пряников и фонарик "Tikka":

– А это детям подарок, чуть не забыл.

На поверхности от души веселился стылый ветер, качая промороженные стволы сосен. Поспешу к дому. Надо готовиться в поход. Осталось два дня. Вот Ленка реветь будет, переживать. Ну, ничего, пообещаю какой-нибудь подарок. Журнал «Космо» или косметический набор для хари. Надеюсь, в Кандалакше разживусь и презиками. Только б сначала пендосов вырезать, а то далеко зашел в фантазиях.

Через полчаса выбежал на поляну перед своим Схроном. Блять! Что-то не так! Дверь убежища сорвана с петель, кругом чужие следы, всякие вещи. Я заорал. Сорвал карабин и, скинув лыжи, бросился внутрь.

– Лена!!! – крикнул я.

Холод молчания встретил в Схроне. Среди разгрома гуляет ветер. Лены нигде нет. Неизвестные уроды пытались поджечь жилище. Но не знали – все обработано антипожарной пропиткой. Огонь только слегка попортил шкаф и книги с фантастикой. Вот же твари! Они забрали Лену! И разорили кладовую! Даже не знаю что хуже.

Несколько секунд стоял, взгляд в пол. Массивные плечи дрожат от горя и злобы. Дышу медленно, сквозь зубы. Вытащив револьвер, крутанул тяжелый барабан. Верное оружие дарит уверенность.

Укрыв полярной маской щетинистое лицо, я двинулся в беснующуюся бурю ледяной мглы.

Проклятый ветер выморозил щеки под маской, я забежал обратно. В разрушенный Схрон. Прикинем всё логически, идти сейчас на поиски Лены просто опасно. Это ни к чему не приведет. Только к моей бессмысленной гибели в пурге. А я ведь могу послужить Отечеству, лежащему в ядерных руинах. Не, идти нельзя.

Убрав револьвер, стал готовиться к ночевке. От усталости ломит все тело. Наверно, не стоит чинить сейчас дверь? Вытащив из чуланчика снеговую лопату, стал закидывать вход кусками мороженого снега, пока не осталось узкое отверстие. Туда и нырнул, как проворный горностай. Дырку пришлось заткнуть старой ленкиной дублёнкой, валявшейся на полу.

Включились инстинкты выживальщика, неплохо бы затопить печь. Я зажёг свет, – отлично, светодиодные плафоны мерзавцы не тронули – и чуть не заорал! О, боги! Нет, только не это! В моей прекрасной титановой печи, изготовленной на заказ в Тагиле, зияют черные пулевые отверстия. Надо искать выход из ситуации, пусть смеется безжалостная злодейка-судьба. Если затоплю печку сейчас, задохнусь в дыму. Если не разожгу – смерть в стальных ладонях холода. Офигительные перспективы. Вариант, конечно, спуститься в бойлерную к РИТЭГу, но что-то я переживая за свои бубенцы. Это может плохо сказаться на потомстве.

– Шевелись, жопа! – это я себе. В башку ничего не лезло. Как тушканчик, скакал и плясал от холода, вспоминая советы по выживанию зимой. По идее, все сводится к тому, что нужен костёр, главное поддерживать всю ночь. Не вариант, по понятным причинам. Как я буду спасать Лену, если не высплюсь? Да и огонь может демаскировать. Мало ли кого занесет ночью. Надо заделать дырки в печке, но чем? Вот я мудак! У меня ж есть несколько пластин титана. Тоже прислали из Тагила вместе с печкой, как ремнабор. Вот мое спасение! Со всей прытью кидаюсь в чулан.

Вскоре нашёл нужный пакет, надпись «Магнит» чуть не вызвала слёзу ностальгии. В нём пластинки титана и два тюбика печного герметика, осталось после монтажа печки и трубы. Один тюбик целый второй, почти полный, надет на монтажный пистолет. Я спасён! Однако есть охерительная проблема. Герметик в тубах замерз и стал как камень. Что ж, придётся греть пылающим жаром своего тела. Взяв тюбик, сунул ледяную дрянь под мышку, прижал. Пипец, как неприятно. Только воля к жизни и жажда отыскать похитителей девушки позволяют вытерпеть это.