Скорбный день (СИ) - Герр Ольга - Страница 12

  Ни теплая ванна, ни мягкая постель не помогли Еве заснуть. В неравной схватке бессонница победила. Побродив по спальне, Ева, не найдя подходящего занятия, отправилась к Максу.

  В коридоре было пусто, и Ева рискнула покинуть безопасную территорию. Она кралась на цыпочках, а атланты поворачивали головы ей вслед. Под их взглядами Ева ежилась от озноба, но продолжала идти. Дорогу к спальне Макса она выучила наизусть. Заблудиться ей не грозило.

    Ева преодолела последний поворот. От заветной комнаты ее отделяла пара шагов, как  из-за двери донеслись голоса.

   − Подумай хорошенько. Ты должен был что-то почувствовать, − говорила девушка. И хотя интонации были ей не свойственны, Ева узнала Вику.

  − Во-первых, я никому ничего не должен. А, во-вторых, это совершенно не твое дело. Даже если что-то и было, с какой стати мне обсуждать это с тобой? – безусловно, говорил Макс, но Еву поразил его презрительный тон. Обычно Макс вел себя иначе.

 − Но ведь это твоя печать, − настаивала Вика, воспринимая грубость собеседника как должное.

 − И что с того? Следующая печать твоя. Тебе недолго ждать. Скоро сама проверишь.

 − Потому и спрашиваю. Мне необходимо знать, что произойдет. Неизвестность меня раздражает, − призналась Вика.

 − Да мне плевать, что там тебя не устраивает.

   Страх быть застуканной за подслушиванием победило любопытство. Оно буквально приклеило Еву к полу. Неужели ее парень грубиян и сквернослов? Макс, разговаривающий с Викой, был не похож на Макса, с которым она встречалась.

 − Ты увиливаешь! − Ева вздрогнула от возгласа Вики. – Ты получил ее и просто не желаешь делиться!

 − Отвали! – за дверью началась возня. – С тобой я уж точно ничем делиться не буду.

   Дверь была не заперта, и Ева решила вмешаться, пока эти двое не повыдергивали друг другу волосы. Она ворвалась в спальню, где Макс и Вика застыли один против другого, сжимая кулаки.

  − О чем спор? – вопрос Евы заставил спорщиков подпрыгнуть на месте.

  − Ева, − первым пришел в себя Макс, усилием воли смягчив голос. От напряжения аж венки на висках вздулись. – Что ты здесь делаешь?

 − Пришла к тебе. Так о чем речь? Что ты получил?

 − Да, − поддержала Вика, − расскажи нам.

  Макс посмотрел на Вику. Выступившие на скулах желваки свидетельствовали о том, как тяжело ему сдерживать гнев.

   − Уже поздно, Вика, − проговорил он через силу, − иди к себе. Сейчас неподходящее время для разговора.

   Вика нехотя пожелала всем спокойной ночи и ушла. Едва за ней закрылась дверь, Ева накинулась на Макса с вопросами:

 − О чем вы спорили?

 − Мы не спорили, − возразил он. – Просто обсуждали наше будущее.

 − Ты пытаешься убедить меня, что Вика пришла к тебе среди ночи ради беседы по душам?

  Макс улыбнулся:

  − Неужели ты ревнуешь?

   Он протянул руки, обнять Еву, но она увернулась, не дав ему перевести все в шутку. Она нутром чуяла: подслушанный разговор важнее, чем Макс показывает.

 − Дело не в ревности, − возразили она. – Мне кажется, ты что-то скрываешь от меня.

 − Единственное, что я скрываю от тебя – истинную глубину моих чувств и то лишь потому, что не в состоянии выразить их словами, − на этот раз Макс заключил Еву в объятия. Он прижался губами к ее лбу и пробормотал: − ты самое ценное, что у меня есть. Какие между нами могут быть секреты? Я готов рассказать тебе все, что пожелаешь. Только спроси.

 − Что ты обсуждал с Викой? – Ева уткнулась носом в плечо парня.

 − Мы говорили о путешествии. О том, что нам всем предстоит сделать. И если я был резок с ней, то причиной тому отношение Вики к тебе. Не переношу, когда кто-то дурно о тебе отзывается.

 − Правда? – Ева запрокинула голову, подставляя губы для поцелуя.

 − Когда я тебе врал?

   Как бы Макс ни вел себя с Викой, с ней он был добр и ласков. А потому, когда их губы встретились, подозрение Евы сменилось желанием, и она с радостью растворилась в нем. Ведь пока тело и разум сжигает огонь страсти, можно ни о чем не думать.

Глава 7. Неприятная встреча

    Ева подставила лицо ветру, ласкающему кожу. За стенами Дома легкие дуновения превратятся в шквал, будет не до блаженства. Фыркнула Тенебра. Лошадь, большая часть жизни которой прошла в стойле, волновалась перед дорогой. Ева, приободряя, потрепала любимицу по загривку.

    Самаэль заметил, что Ева отвлеклась, и послал ей строгий взгляд. Она спрятала руки за спину и вытянулась по стойке смирно, прикидываясь внимательным слушателем.

   Всадники выстроились в шеренгу. Каждый держал под узды свою лошадь. Самаэль расхаживал перед ними, как полководец перед солдатами. Сходство увеличивали отдаваемые зычным голосом команды. Несмотря на внешнюю покладистость, Ева слушала в пол-уха. Информация об опасностях за стенами Дома была не в новинку. Она привыкла к предупреждениям, что это путешествие может стать фатальным для них. Когда долго чего-то боишься, приобретаешь замечательную нечувствительность, сталкиваясь с этим, наконец, лицом к лицу. Даже у страха есть предел.

   − Береги книгу, − обратился к Еве Самаэль.

  Она нащупала дорожную сумку на боку Тенебры и похлопала по ней. Книга Судного дня была надежно упакована, но и сквозь толстую кожу Ева чувствовала, как бьется сердце Красного Дракона.

   − Прежде чем вы уедите, − напоследок сказал Самаэль, − попрошу отдать мне ваши кулоны.

     Первым в ряду стоял Алекс. Он не торопился выполнить просьбу отца. Ева вытянула шею, посмотреть, в чем там дело. Александр с Самаэлем сверлили друг друга взглядами. В конечном счете, Алекс сорвал цепочку с шеи, но не передал кулон отцу, а бросил его на каменные плиты двора. Другие всадники были менее эмоциональны, но и они неохотно расставались с украшениями. Когда очередь дошла до Евы, она осознала, что не хочет разлучаться с кулоном. Она никогда не думала о нем. Он просто был и все тут. Но теперь мысль о том, чтобы лишиться кулона, показалась ей невыносимой, точно Самаэль попросил отдать часть ее самой. Но на лице демона Ева прочла: то, что она посчитала просьбой, на самом деле, приказ. Его следует беспрекословно выполнять, и она подчинилась.

 Забрав кулоны, Самаэль присоединился к курфюрстам, державшимся в стороне, а всадники вскочили на лошадей. Все, кроме Евы. Хорошей наездницей она так и не стала. Пришлось звать на помощь демона-тень, чтобы влезть на Тенебру.

  Ворота стояли распахнутыми настежь, открывая вид на не внушающий оптимизм пейзаж. Опаленную корку земли покрывали трещины и разломы. Небо подобно северному сиянию подсвечивали разноцветные всполохи, но в отличие от сияния выбор оттенков был мрачен: кровавый, сизый, грязно-коричневый, антрацитовый на фоне непроглядно-черного.

   Тенебра выехала за пределы Дома. Ева обернулась, бросить прощальный взор на безопасные стены. Ворота, скрипя и постанывая, ползли навстречу друг другу. Их единственный билет назад – открытая книга Судного дня.

    Спустя полчаса Дом пропал из виду. Вокруг простиралась вулканическая пустыня. Сухой песок, поднятый в воздух копытами лошадей, слепил глаза, забивал нос и горло. Во рту появился привкус горелого. Ева провела ладонью по лицу, смахивая пыль, но новая тут же заняла ее место.

   Для первой стоянки Алекс выбрал одинокое дерево посреди равнины. Когда он объявил привал, Ева едва держалась на Тенебре. Стоило лошади остановиться, и Ева буквально рухнула вниз. Спину ломило, как если бы она в одиночку разгрузила вагон картошки. Пока всадники суетились, организовывая обед, Ева неподвижно сидела на земле, будучи не в силах даже взмахнуть рукой.

 − Чего расселась? – Вика толкнула Еву в бок. – Могла бы и помочь.

  − Я сейчас сдохну, − призналась она.

   Вика оглядела ее и предпочла не связываться. Ева догадывалась, что выглядит, как живой мертвец, но ей было все равно. Пока каждая клетка организма билась в судорогах, внешность не имела значения.