Гордость Шанур - Черри Кэролайн Дженис - Страница 4

И вот сейчас вся эта история с участием живой контрабанды, сбежавшей от кифов и прорвавшейся на борт «Гордости»… Достопочтенный господин Кохан Шанур, её брат, не преминул бы сказать пару слов о том, до какой же степени нужно было ослабить дисциплину на корабле, чтобы на его борту мог произойти подобный инцидент. А уж что начнётся, если пострадает Хилфи! Эта девочка приобрела слишком много фамильных черт. Она никогда не посвятила бы себя служению брату, даже если бы матушка её таковым и наградила. Хилфи Шанур пар Фаха с детства грезила звездами и всеми силами добивалась от своего отца разрешения полететь к ним. Нынешнее путешествие с настоящим обучением в составе экипажа «Гордости» было для неё столь желанным, что Кохану пришлось сдаться и отпустить свою любимицу навстречу её мечте, несмотря на боль, разрывавшую его сердце при одной только мысли о разлуке с дочерью (что было абсолютно ясно из сопровождавшего Хилфи письма).

Пианфар раздраженно тряхнула головой. Уволить и выгнать с корабля четырех сестриц с потрепанными ушами она могла, не вдаваясь ни в какие объяснения, но везти домой Хилфи, тем более теперь, когда назревала серьёзная ссора с кифами, — совсем другое дело. Во-первых, возвращаться на Ануурн с середины пути было крайне неблагоразумно с финансовой точки зрения. А во-вторых, Хилфи умерла бы от стыда перед своими сестрами, если бы её объявили причиной досрочного возвращения… Да, похоже, Пианфар не оставалось ничего другого, кроме как признать, что она оказалась намертво привязанной к юной чертовке, которая пока хотела лишь того, чего хотят все в этом возрасте, но однажды, вне всякого сомнения, будет назначена капитаном одного из шанурских кораблей, и не исключено даже, что — да отодвинут боги сей скорбный час! — самой «Гордости». Пианфар уже не раз думала о таком исходе: ведь когда-нибудь Кохан состарится, и она тоже… Многие в семье завидовали Хилфи, причём отнюдь не белой завистью. Однако она действительно была лучшей и к тому же самой умной из всех, и до сих пор ещё никто, включая саму Пианфар, не имел ни малейшего повода в этом усомниться. Кому бы из молодых самцов ни удалось впоследствии занять место Кохана, ему следовало быть очень осторожным и ходить перед Хилфи на цыпочках — либо распрощаться со своими ушами, ибо та открутила бы их в два счета.

Может быть, Пианфар стоило отказаться от риска и, молча проглотив горькую пилюлю, просто сдать Чужака первому же кифскому кораблю? По крайней мере вернув его не тем, от кого он в действительности сбежал, она могла бы поднять ужасный переполох среди кифов и вызвать грандиозный скандал на станции. И все же, сделав это, она уступила бы, а разве так она должна была учить юную Хилфи справляться с трудностями — отдавать выгодное приобретение просто из страха перед возможными проблемами?!

Славный капитан вдруг почувствовала себя спокойнее и, ещё раз погладив свой животик, приняла окончательное решение не в пользу отставки, отдыха в горах и нового отпрыска, который портил бы жизнь самцам рода Ман. Пианфар сделала глубокий вдох и улыбнулась: она уже не молода, но ещё и не старуха. Она возьмется за обучение Хилфи и заставит её понять, что в космических путешествиях, к которым девочка так стремится, ей придётся не только чинно расхаживать по коридорам корабля, демонстрируя свои преисполненные важности манеры.

Никто не покидал «Гордость», пока на борту оставалось хотя бы одно невыполненное дело. И Пианфар тоже. Отправившись на маленькую центральную кухню, расположенную справа от перехода, она налила себе порцию джифи из автомата и уселась за стойку, дав своей команде ещё немного времени, чтобы разобраться с Чужаком. Затем она бросила пустую чашку в стерилизатор и спустилась вниз, где её снова окружили отвратительные запахи. Тирен, прислонившись к стене, охраняла дверь в ванную комнату.

— Ну? — спросила Пианфар.

— Мы посадили Чужака туда, капитан. Там его было легче всего вымыть. Хэрел ушла. Шур, Герен и кер Хилфи занимаются погрузкой на причале. Мы подумали, что кто-то должен находиться здесь и следить за пленником.

Пианфар внимательно посмотрела на Тирен — сестру Хэрел, такую же ширококостную и массивную, с хорошо заметными шрамами времен буйной молодости и золотыми доказательствами многих успешных полетов, поблескивавшими в её левом ухе. Если вдруг Чужак вздумает заартачиться, вдвоем они смогут с ним справиться.

— Есть какие-нибудь признаки того, что он оправляется от шока?

— Нарушитель ведёт себя спокойно. Дыхание неглубокое. Он таращится куда-то в пустоту, но я уверена, что он прекрасно осознает всё, что происходит вокруг. Сначала Чужаку было совсем плохо, однако после приема лекарства его состояние заметно улучшилось. Мы пытались, как могли, объяснить ему, что хотим помочь, и, похоже, нам это удалось. А потом он улегся на пол и замер… Теперь он шевелится, только когда мы к нему прикасаемся. Должно быть, абсолютно выдохся.

— Хм.

Пианфар открыла дверь. Воздух в ванной был удушающее теплым и пах чем-то очень странным, пробивавшимся даже сквозь сильный запах дезинфектора. Обведя комнату глазами, она увидела Чужака: он лежал в углу, на кипе одеял, между душевой и прачечной, прикрыв голову руками, так что невозможно было понять, спал он или просто о чём-то думал. Рядом с ним на кафеле стояла пластиковая тарелка с остатками мяса и бутылка с водой. Что ж, вот и ещё один вывод: это существо плотоядное и отнюдь не такое хрупкое, как показалось вначале, — иначе, потеряв столько крови и сил, оно не смогло бы справиться с целой порцией еды.

— Он связан?

— Он на цепи, но её длины хватит, чтобы встать вверх тормашками.

Пианфар вышла и закрыла дверь.

— Либо я ничего не соображаю, либо наш гость обладает способностью мыслить. Следи за ним в оба. Не вздумайте входить к нему по одному, тем более с огнестрельным оружием. Передай это всем. И в первую очередь — Хилфи.

— Да, капитан. — Широкое лицо Тирен не выражало ни единой эмоции. Она понятия не имела, зачем им понадобилось удерживать нарушителя, и определённо не собиралась об этом спрашивать.

Пианфар двинулась прочь по коридору, перебирая в уме все увиденное в ванной комнате. Нет, ни о каком животном не может быть и речи — ведь это существо дважды приближалось к её звездолету с явным намерением выискать наименее защищенные места и на третий раз сумело-таки прорваться внутрь. Вот почему только именно «Гордость Шанур»? Разве мало на причале других кораблей? Что это — простая случайность или имеется какая-то скрытая причина?

Пианфар прошла к переходному шлюзу и спустилась наружу. Взглянув налево, она увидела Хилфи, занимавшуюся погрузкой контейнеров вместе с Шур и Герен: они вкатывали груз на двигавшуюся дорожку, отправлявшую его на склады корабля. Это был обычный товар — сырье, текстиль и медикаменты, — который «Гордости» предстояло доставить на Уртур, Куру, Туин и сам Ануурн. Часть груза предназначалась для стишо. Заметив Пианфар, Хилфи выпрямилась. Она еле дышала от усталости (работа на причале никогда не казалась лёгкой даже привыкшим к ней). Шур и Герен продолжали трудиться — обе маленькие и гибкие. Отвернувшись от племянницы, Пианфар улыбнулась себе в бороду: наверняка Хилфи лопалась от негодования из-за того, что её лишили возможности поглазеть на рынки станции и отправиться без сопровождения осматривать достопримечательности, не похожие на то, к чему она привыкла дома. Ей не удалось сделать это на Уртуре и Куре, во время высадки на которые она оставалась на борту корабля. Маленькая чертовка с таким энтузиазмом отстаивала своё право выхода наружу… Что ж, вот она и увидела знаменитую Центральную — правда, отнюдь не во время долгожданной туристической прогулки.

Впрочем, к моменту следующего посещения станции, подумала Пианфар, Хилфи могла почувствовать себя уже достаточно уверенно и рискнуть удрать без разрешения… Ну и пожалуйста: её рвение поутихнет после первого же инцидента, и тогда она наконец зарубит себе на носу, что немного осторожности не помешает и в самом дружественном порту.