Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Айрин, Эйнри и остальные. Книга 1 (СИ) - Смирнова Ирина "cobras" - Страница 11


11
Изменить размер шрифта:

В это время, почти одновременно, в комнату зашли Эйнри и Сабина.

Эйн притащил жаровню, мешок дров, и начал меланхолично разжигать огонь. А Сабина протянула девушке перстень на стержне: "Ручка не нагревается, госпожа". Брат молча взял клеймо из рук Айрин, посмотрел на рисунок на перстне, хмыкнул и поставил в огонь. Дальше все тихо сидели и смотрели на языки пламени из жаровни. Эйнри иногда вынимал клеймо, смотрел на степень раскаленности и ставил обратно. Наконец уровень раскаленности его удовлетворил:

— Все готово. Можно начинать, госпожа.

— Что я должна буду сделать?

— Приложить клеймо вот сюда, чуть ниже ключицы, желательно не вверх ногами, и держать, пока я буду говорить клятву. При этом позволить мне смотреть вам в глаза, и, пожалуйста, не отводите взгляда до конца обряда, иначе я могу потеряться в боли.

Эйнри минуту постоял на коленях, прижавшись лбом к животу девушки, потом снял с себя рубашку и лег на пол.

— Надо раздеться полностью, раб! — , уточнила Сабина.

Парень смущенно отвел глаза:

— Мне почему-то кажется, что это не главное, госпожа Сабина. То, что во время принесения клятвы я от боли потеряю контроль над своим телом…

— Разденься полностью, раб! Так принято. Надеюсь, слова клятвы ты выучил наизусть или мне их зачитывать тебе из учебника?!

— Выучил, госпожа…

Эйнри начал снимать штаны, но Айрин остановила его.

— Если ты считаешь, что тебе удобнее будет одетым, я не возражаю.

— Спасибо, госпожа. Но будет лучше, если я выполню пожелание Хозяйки Сабины. Она права, так принято, и я не вправе менять что-то…

Полностью раздевшись, юноша снова лег на пол.

— Умоляю, не отводите глаз, пока все не закончится, хорошо?

— Хорошо, — целуя, прошептала ему в ухо Айрин.

В кресле возмущенно фыркнула, но промолчала Сабина. Потом девушка взяла клеймо, убедилась, что картинка будет расположена правильно и приставила клеймо к коже Эйнри. Глаза юноши сразу распахнулись широко-широко, и создалось ощущение, что боль выплескивается из них лавиной. Через несколько секунд Эйн начал говорить слова клятвы. Тихо, медленно, но четко. Текст клятвы был не очень длинным, так что кошмар был недолгим. Но Айрин была уверена, что этот полный боли взгляд будет ей сниться очень долго.

Когда последние слова: "Клянусь Вам в этом, МОЯ госпожа!", были произнесены, Эйнри потерял сознание.

— Слабак, — выплюнула презрительно Сабина, — Его отец сознание не потерял, а был младше на год. Хотя от боли тоже кончил и госпожа его потом за это наказала.

— Спокойной ночи, Сабина. Нам с Эйном завтра рано вставать и ехать в город, так что я сейчас приведу его в чувство, и мы ложимся спать.

— Спокойной ночи, госпожа!

* * *

Айрин тихо гладила волосы Эйнри, шептала ласковые слова, потом начала целовать его в лицо, в губы, шею…

— Я знал, что это будет больно, но даже не думал, что так… Неудивительно, что от койхиу даже умирают.

— Что еще за койхию?

— Койхиу, яд, которым пропитано клеймо. Он срабатывает только после сильного нагревания.

— А я-то не понимала, что означают слова про пересечение болевого порога. Теперь понятно. Не понятно только, зачем это должно быть так больно.

— Ну, с учетом того сколько преимуществ у личного раба, сама процедура должна отпугивать как следует, чтобы желающих было меньше. К тому же теперь, говорят, я полностью завишу от вас, а если вы будете долго смотреть мне в глаза, то я испытаю снова ту же боль, что и во время принесения клятвы. Что понимают под зависимостью, не знаю и спросить не у кого, единственный личный раб, про которого я слышал, был мой отец. Так что будем исследовать все вместе, МОЯ госпожа!

После этого Эйнри притянул девушку к себе и прижался к ней всем телом, а потом начал целовать, одновременно раздевая.

— Значит, я любимый?

— Да…

— Желанный?

— Да…

— Ненаглядный?

— Да…

— Глупый мальчишка?!

— Тут даже Сабина согласится.

Эйн, наконец, добрался до цели и замолчал, девушке тоже было не до разговоров. Она тихо стонала, вцепившись пальцами в ковер…

Утром оба были невыспавшиеся, но довольные. Завтракать прокрались на кухню. Дом только начинал просыпаться, но на кухне уже возилось два повара и куча мальчишек на подхвате. Эйнри добыл две кружки с местным аналогом кофе, гору печенья, два огромных яйца от местных курочек, ветчины и сыра, миску местных овощей и буханку еще теплого хлеба.

— Ты мой герой!

— Госпожа сама говорила, что голодная она злая. Зачем мне злая госпожа?

Пока завтракали, малышня запрягла в карету лошадей. Правда Айрин уселась рядом с братом, и он взял с нее честное слово перед въездом в город пересесть. Всю дорогу ехали и весело болтали обо всем и ни о чем. Девушка поделилась впечатлениями о прочитанных романах, спросила, что бы почитать про жизнь на Венге, не такого бредового, но жизненного, а не учебники. Эйн начал рассказывать местные истории, потом затих и попросил сестру рассказать про свою жизнь.

При подъезде к городу Айрин выполнила обещание и пересела в карету. Заверив, что во время всего пребывания на рынке и в борделе будет по возможности молчать и строить суровое лицо.

В столице не было многоэтажных домов-муравейников, самые высокие дома были в пять этажей, а большая часть вообще была трехэтажными. Каждый дом окружали, как забор, невысокие, как раз до окон первого этажа, кустарники. За ними были лужайки с травой, а на лужайке или столик со стульями, или огромные качели с навесом, или шатер, или детская площадка, на которой резвились маленькие дети, преимущественно девочки.

— В городе живут в основном женщины-спецы, у которых нет больших семей — пояснил Эйнри, — Или представительницы больших семейств, когда деятельность семьи требует наличие такого представителя. Хотя чаще женщины предпочитают отделяться и начинать жить пусть маленькой, но своей отдельной семьей, а с материнским Домом заключать договора.

Рынок находился в центре Столицы, и там каждый день было многолюдно. Рабами торговали ежедневно, лошадей и другой скот выставляли только по выходным, континентальные товары — со дня прибытия торгового корабля, в течение недели, чтобы захватить хоть одни выходные. Товары от местных специалистов выставлялись на рынке один-два дня в неделю, в остальные дни по рынку бродили мальки и отлавливали потенциальных покупателей, чтобы всучить им красочный рекламный буклет с адресом.

Не успев пройти за ворота, Айрин тут же получила в руки два буклета — с рекламой одежды и парфюмерии. Через минуту ей в руки впихнули буклет с рекламой салона красоты. Идущий у нее за спиной Эйн не выдержал и рассмеялся.

— Ты лучше не хихикай, а иди впереди или рядом! А еще лучше возьми меня за руку, а то я тут сейчас потеряюсь и Сабина тебя убьет.

— Мне нельзя впереди идти, госпожа. Давайте руку, пойду рядом, только вы все равно на шаг впереди идите.

— А я знаю, куда идти?!

— Двигайтесь в самый центр, мимо не пройдете. Сегодня не базарный день, но народу все равно должно быть много. В базарный день выставляют самых дорогих рабов, элитных. И устраивают торги. А сегодня продают по указанной цене, хочешь — плати, хочешь — мимо иди.

Рабы на продажу стояли и сидели вдоль стены, прикованные за одну ногу. "Это чтобы не украли", — на немой вопрос сестры пояснил Эйнри. Здесь он позволил себе проявить активность, сам подходил к заинтересовавшему его рабу, задавал вопросы, осматривал внешне. Причем безропотная покорность, с которой ему позволяли все это проделывать, удивляла, и привыкнуть к такому было сложно.

Вот парень из одних мускулов, который явно мог бы уделать ее кузена одним ударом, стоит и терпит, пока тот вертит его за подбородок, пинает в живот, потом сам спускает штаны, дает заценить то, что спереди и разворачивается, чтобы дать заценить то, что сзади. Брат его даже заставил наклонится и ягодицы раздвинуть. Все то же самое было проделано еще с несколькими рабами, и, наконец, довольный Эйнри подошел к ней.