Милашка (СИ) - "Mouse-chan" - Страница 33

— Зачем тогда встал? Ложись обратно.

— Кофе меня взбодрит.

Джеджун взглянул на чайник.

— Думаю, вода закипит быстрее, если его включить, — парень шагнул к нему и нажал на кнопку.

Включилась подсветка, через секунду раздался шум нагревательного элемента. Пока вода закипала, Ким достал кружку и насыпал туда быстрорастворимый порошок кофе, добавил кусочек сахара. Чон встрепенулся, когда почувствовал запах напитка. Джеджун поставил перед ним кружку, сел рядом.

— Есть какие-нибудь таблетки от похмелья? Или я могу сварить тот суп, только скажи как.

— Может быть, чуть позже, — Чон поднял кружку и сделал маленький глоток. — Какой кайф!

Кайф, подумал Джеджун, целовать тебя, а не это вот все. Облизнув губы, он решил задать вопрос.

— Хён, ты… помнишь вчерашний вечер?

— Ну, — Юнхо глотнул еще кофе, потер шею, — мы бухали, как не в себя.

— Угу. А потом?

— Потом? — переспросил рассеяно мужчина. На его лице отразилось замешательство, и это развеселило Дже. — П-потом разъехались по домам.

— А что насчет нас? — небывалая смелость удивила даже самого Кима. Впрочем, это было ничем по сравнению с тем, что он позволил себе вчера в туалете.

Юнхо старательно избегал встречаться с парнем глазами. Он прижал к губам кружку и мелкими глотками цедил кофе. Ким сверлил его взглядом.

— Слушай, малыш, я перепил и совсем ничего не помню.

— Совсем-совсем ничего? — Джеджун подложил ладонь под щеку и широко улыбнулся. Фильм вчера был идиотским, но он запомнил одну шутку и сейчас решил разыграть Чона.

— Нет.

— Значит, забыл, как мы обжимались в туалете? — Дже закусил губу, чтобы не расхохотаться при виде Юнхо, подавившегося кофе. — Как потом ты усадил меня на раковину и начал высвобождать из штанов? Как трогал меня там? Как мы занялись сексом?

— Не ври! — взвизгнул Юнхо, брякнув кружкой о стол. — Никаких «трогал» и «секса»! Мы просто целовались!

— Так ты все же помнишь, — рассмеялся Джеджун, довольный, что все получилось.

— Лучше б я упился до потери сознания, — сгорая со стыда, Юнхо уронил голову на стол, больно ударился лбом.

— Прости, хён, это было жестоко, — Дже поднялся и хлопнул мужчину по плечу.

— Да уж.

— А я ведь говорил, что совсем не милашка, — Ким вышел из кухни, ухмыляясь.

Юнхо подумал вдруг, что мальчишка никогда милым и не был. Точнее, невинным. Ему с малолетства были известны такие детали взрослой личной жизни, что наверняка сейчас ничем не удивишь и не огорошишь. Конечно, он размышлял на досуге, не вызвали ли ненависть и порицание деревенских сплетниц комплексы у парня. Видимо, нет.

— Хён, иди сюда, — раздался крик Дже из спальни. — Ложись и отдыхай.

Мрачно выругавшись, Чон поднялся. Прихватив с собой кружку, он вернулся в свою комнату. Дже расправил простыни и взбил подушку, подготовив удобное и уютное гнездышко болезному. Юнхо не решился снимать халат, в который укутался со сна, залез под одеяло так. К похмелью добавился неуемный жар смущения.

— Как называется суп? Я поищу рецепт в интернете.

— Потом. Присядь.

Джеджун примостился на краешке кровати. На разбор полетов поспешил зритель — Пальбари влетел в спальню со счастливым тявканьем, ткнулся в ладони парня.

— Его нужно искупать.

— Дже, — Юнхо безумно хотелось, чтобы голос звучал строго, но был слишком изможден плохим самочувствием. — Ты ведь понимаешь, что такого больше не должно повториться.

— Я плохо целуюсь?

— Дело не в этом.

— Мне нравится хён, — Джеджун не поднимал глаз от мордочки щенка.

— Мы уже говорили об этом. Тебе… нужно повзрослеть.

— Чтобы ты обратил на меня внимание?

— Нет, чтобы понял ошибочность своих суждений.

Дже отпустил Пальбари и повернулся к мужчине, твердо взглянул в глаза.

— И сколько лет ждал ты, чтобы понять, как ошибался сам? Пока Квон не женился?

Чон прищурил глаза.

— Сбавь обороты, Джеджун, — вместе с тем мужчина осознал, что ему нравится непокорность парня. Дже совсем не боялся нагрубить ему, он и не думал, если честно. Просто говорил прямо. Это импонировало.

— Прости, — снова извинился Ким, хоть и видно было, что он не раскаивается. — Просто я не понимаю, почему тебе нормально любить мужчин, а мне нет.

Юнхо вздохнул.

— Я не собираюсь «лечить» тебя лекциями о половом воспитании, хоть и являюсь твоим опекуном. Года через два поймешь сам, что правильно лично для тебя, а что нет. За это время постарайся не совершать ошибок.

— Это типа предохраняться?

— Не нужно спать с кем попало, — проскрежетал зубами Чон, поясняя. — И раздвигать ноги по пьяни!

— С чего ты решил, что я выбрал для себя нижнюю роль, — буркнул Дже.

Юнхо подавился слюной. Прикрыв глаза, он сосчитал до десяти, чтобы успокоиться. Разумеется, с таким-то личиком он просто не мог быть активом, подсказал ему разум. Но мужчина отмел непрошенные мысли усилием воли.

— Просто не занимайся сексом назло мне, окей? Ничем хорошим это не закончится.

— Хорошо, — Джеджун приподнял уголки рта в подобии улыбки, дотронулся до колена мужчины. — Все равно мне кроме тебя больше никто не нравится.

— И почему мне от этого не становится спокойнее? — проворчал Юнхо, сползая ниже на подушку. — Все, молодежь, идите развлекайтесь. Дайте умереть спокойно.

Закутавшись в одеяло, мужчина свернулся клубочком и приготовился ловить «вертолеты». Матрас позади прогнулся позади, тут же на него навалились сверху.

— Не злишься на меня? — Джеджун опалил его щеку своим дыханием.

— Нет. Убирайся уже отсюда.

Ким широко улыбнулся. Прежде чем Юнхо успел вжать голову в плечи, он чмокнул его и соскочил с кровати, выбежал из спальни под громкий лай собаки. Чон, оставшись в одиночестве, перекатился на спину и вздохнул. Потом улегся на живот и запустил руки под халат, стиснув отозвавшийся легким возбуждением половой орган. Не решившись мастурбировать с двумя непоседами за стеной, он сжал член в кулак и постарался вызвать в памяти что-нибудь неприятное. Хотя бы корову с застрявшим в матке погибшим детенышем.

Дже брел из магазина, обсасывая леденец, полученный в качестве бонуса за покупку. И размышлял, что имел в виду Юнхо под этим «тебе нужно повзрослеть». Ему не нравились малолетки? Или он не хотел возиться с девственниками и ненавязчиво намекал на то, чтобы Дже набрался опыта на стороне? Однако ведь попросил не лезть в постель к каким-то там. Да он и не стал бы. Трахаться с кем-то, кто не Юнхо? Пфф, что за чушь! Тогда что он имел в виду?

Пальбари спокойно бежал рядом, изредка увлеченно тянул в сторону, однако Ким мягко, но непреклонно возвращал его к себе. В пакете гремели бутылки легкого пива, которые потребовались Юнхо для снятия головной боли. Суп он, конечно, слопал в обед. Но выпитое оказалось сильнее, и он продолжал корчиться в постели. По крайней мере, он выглядел совсем убитым, когда Ким уходил. На самом же деле у ветеринара оказалось достаточно сил, чтобы выбраться на балкон покурить. И сейчас он нервно прикладывался к сигарете, размышляя, что делать с упрямым ребенком, который открыто домогался его. Не то, чтобы Ким был не в его вкусе. Помимо физической привлекательности, мальчишка был еще и очаровательным в общении. Милый, добрый, в меру наглый. Не важно, улыбался ли он, хохотал, широко раскрыв рот, или ревел, сломленный жизненными обстоятельствами, Дже обладал такой аурой, что притягивала. Пьяный, он позволил себе поддаться искушению и заключить его в объятия. Память услужливо подсовывала воспоминания сладкого поцелуя, он отчетливо помнил трепет юного тела в своих руках, легкий стон, растаявший между их ртами. Да он едва член не сломал тогда, теревшись о край раковины, чтобы опустить стояк.

Выбросив окурок, мужчина вытащил из пачки еще одну сигарету. Нельзя было позволить подобным мыслям и дальше волновать его неудовлетворенное эго. Он не мог дать этому мальчику того, что тот просил. Но не мог даже вообразить, чтобы Джеджуна ласкал кто-то другой. Едва представив на своем месте того же Квона, зажавшего Дже в туалете и оглаживающего его бедра бесстыдными руками, Юнхо почувствовал досаду, близкую к злости. Нет, Дже явно заслуживал лучшего, чем этот идиот. Чем любой идиот.