Рожденная в пламени ночи (СИ) - Кистяева Марина - Страница 43

— Я тебе не милая! Никогда не была! Никогда не буду!

Слезы градом покатились по щекам Евы, разрывая сердце Игоря на куски. Он и не подозревал, что боль, испытываемая Евой, отзовется в его душе многократно.

— Так было надо, — он постарался говорить мягче, понимая, что Еве трудно принять произошедшее.

— Нет! Ты принял решение…, - простонала она, и её стон был стоном смертельно раненого животного.

— В нашей семье всегда решения принимать буду я! — рыкнул Игорь и чуть ослабил захват рук.

Если бы Ева вслушалась в его слова, внутренняя боль тотчас притупилась, а то и вовсе исчезла. Если бы…

Она же, почувствовав, что Игорь ослабил хватку, изловчилась и освободила одну руку.

И отвесила князю Сандровскому увесистую пощечину.

Звук удара глухим эхом разнесся по спальне.

Игорь, уже не церемонясь, скрутил Еву. Его глаза пылали диким огнем, из груди вырывались рычащие звуки, а клыки опасно удлинились.

— Сейчас с тобой бесполезно разговаривать, женщина! Перестань драться!

— Или что? — с вызовом бросила Ева, уже наплевав на все угрозы. Душевная боль была настолько сильной, что девушка даже перестала бояться дальнейшей физической расправы. — Накажешь меня? Окончательно сломаешь? Что ты со мной сделаешь, треклятый вампир?

Игорь глухо застонал.

— Какие же вы женщины дуры!

— А ты — самодовольный ублюдок! Ненавижу тебя!

— Ненавидишь, говоришь? Тогда почему в ту самую секунду, когда ты думала, что умираешь, ты желала, чтобы я спасся? Разве не ты мысленно — заметь, Ева, я повторюсь, — мысленно выкрикнула: "Игорь, спасайся!".

Игорь раскрыл карты до конца.

Ева замерла, перестав вырываться и с немым ужасом уставилась в красные всполохи в глазах мужчины.

Игорь раскрыл карты до конца.

Ева замерла, перестав вырываться, и с немым ужасом уставилась в красные всполохи в глазах мужчины.

— Что…Как… О чем ты говоришь?

На Еву точно вылили ушат ледяной воды. Она едва ли не реально чувствовала, как холодные льдинки впиваются в её разгоряченную кожу, охлаждая.

Слова Игоря шокировали её едва ли не больше его признания о том, что он организовал ей ловушку.

— О том, что бывают моменты, когда я слышу тебя, — признался Игорь, мысленно обзывая себя дураком и проклиная тот момент, когда он открыл рот. Какого черта ему надо было об этом говорить? Сейчас не подходящий момент, чтобы объяснять Еве про связь, возникающую между истинными парами.

— Слышишь меня, Сандровский? — недоверчиво переспросила Ева более спокойным тоном. — Бред! Такого не может быть…

— Может.

Лаконично.

— Игорь, слезь с меня.

— Нет.

— Я больше не буду драться.

— Нет, Ева.

— Тогда объясни, что за связь!

— Тебе не понравится.

Ева не сдержала жалобного всхлипа.

— Мне многое, что не нравится, но это вас не останавливает.

Ева, сама того не ведая, повернула всаженный нож в ране Игоря.

— Я не буду извиняться за содеянное. Я тебя защищал.

— Сандровский… Хорошая же у тебя защита.

— Какая есть. Бойцов, которых выпускают на ринг, тоже не раз и не два отправляют в нокаут.

— Я не борец.

— Ты — моя женщина!

Ещё одно признание…

На этот раз услышанное.

Ева задохнулась, воздух в легких превратился в тяжелой свинец, сдавивший внутренности. Её психике устроили настоящее испытание. Темноте сменялась короткой вспышкой света.

— Я-твоя-любовница! — выдохнула она, голос предательски дрогнул, выдав слабую надежду, которая, помимо воли девушки, робко подняла голову.

— Ты хоть сама веришь в то, что говоришь? — голос Игоря тоже приобрел более глубокие интонации. — Посмотри на нас! Мы с тобой лежим на полу, как два…идиота! Причем, оба материмся, как сапожники! Я позволил себя ударить! Ева! Очнись! Ты можешь представить, чтобы я простил подобное оскорбление от любовницы? Я — не ангел, и никогда им быть не стремился! У меня тяжелый властный характер! И я не прощаю оскорбления! Я мщу! И жестоко! А с тобой веду глупые беседы! Пытаюсь объясниться!

На смену неконтролируемой ярости и истерике пришло непонимание. Ева перестала вырываться, заморгала ресницами. Сейчас, когда к ней возвращалась способность здраво мыслить, кровь на щеке Игоря уже не вызывала былого торжества.

— Что… Что за связь? — снова задала она.

Игорь кивнул.

— Очень редко между сверхсуществами образуется ментальная связь, позволяющая слышать друг друга. Сначала она происходит в минуты, когда другому угрожает опасность, потом они могут свободно общаться мысленно. Видишь, даже природа устроила нас таким образом, чтобы мы могли обращаться друг к другу, когда нам угрожает беда!

Ева задрожала. От слов Игоря её бросало то в жар, то в холод. Он говорил невероятные, нереальные вещи.

Он говорил, что она его пара.

Она!

— Я не верю тебе…

— Твоё право. Тогда откуда я знаю, о чем ты думала в доме Стоцкого?

Ева мотнула головой, отказываясь принимать очевидное.

— Возможно…возможно я что-то говорила в бреду. Вот ты и услышал…

Циничная улыбка искривила красивые губы Игоря.

— Ты себя слышишь?

— Слышу, — выдохнула Ева и прикрыла глаза. Силы разом покинули её.

— И веришь себе? — перефразировал он её.

— Игорь, слезь с меня.

— Тебе больно?

— Нет, — честно ответила она.

— Тогда не слезу. Мне нравится на тебе сидеть.

Игорь старался гнать прочь мысли о том, что было бы, если он спустил с тормозов свои темные желания. Ведь сейчас, впрочем, как и всегда, стоило ему прикоснуться к Еве, его охватывала страсть. Сейчас он старался держать девушки таким образом, чтобы она не почувствовала, как его возбужденный член упирается ей в живот. Это было бы перебором.

— Я успокоилась, Сандровский, — негромко произнесла Ева, до конца не осознавая, что последует за признанием Игоря.

— Я сомневаюсь. Поэтому тебе лучше немного ещё полежать подо мной.

Ева так же усмехнулась.

— Ещё напомни мне, что у нас контракт, и ты сейчас потребуешь, чтобы я начала выполнять обязательства по нему.

Слова девушки неприятно задели Игоря.

— Завидная перспектива. Но, знаешь, я сегодня всё-таки решил быть хорошим парнем, и отложу свои требования на пару дней. Или хотя бы до тех пор, пока ты не окрепнешь.

Ева сама не заметила, что ждала его ответа, затаив дыхание. Если бы он сказал: "Да, милая, давай, раздвигай ноги", она бы не выдержала. Окончательно сломалась. Потому что любить мерзавца, который играет её жизнью, её чувствами, её сердечными порывами, она бы не смогла. Ушла бы в себя, поддалась темноте, которая всеми правдами и неправдами пытается поглотить её разум и душу.

— Игорь…, - Ева, собрав последние силы, заставила себя успокоиться и перестать плакать. — Игорь, хорошо, предположим, что у тебя действительно не было выбора, и то, что ты, а до этого бабушка, проделали со мной, единственный выход. Скажи, кто теперь я?

— В смысле?

— Я стала вампиром?

Игорь невесело улыбнулся.

— Нет, милая, никаким вампиром ты не стала. Как не стала и стригоем. И осталась очень желанной женщиной, треклятой ведуньей, чьи ведьмовские штучки действуют на меня неоднозначно. Но! — Игорь акцентировал важность того, что он собирался сказать далее. — Теперь у тебя есть иммунитет к яду стригоя. Укус этой твари не сможет парализовать тебя или убить. Более того, из-за того, что в тебе течет кровь вампира — и заметь, древнего, — твои физические способности увеличатся. Ты будешь острее чувствовать, осязать, реагировать. Плюс, твоя сила, как ведьмы, увеличится.

— То есть я реально смогу поджечь тебя? — усмехнулась Ева.

Игорь хохотнул.

— Попробуй.

— Не буду…, - честно призналась Ева и снова посмотрела на расцарапанную щеку мужчины. Кого она обманывает? Если она желала спасения Сандровского в доме Стоцкого, то что изменилось с того времени? Да ровным счетом ничего!

Даже боль от предательства Игоря уменьшилась, притупилась.