Кроша. Книга вторая (СИ) - Кистяева Марина - Страница 42

Она не знала, зачем ее позвал Тимур. Предположила, что захотел что-то сказать наедине. В тактичности ему не откажешь.

Как только они вошли на кухню, Тимур не особо аккуратно дернул Леру на себя. Девушка, не ожидав ничего подобного, подлетела к нему, ощутимо врезавшись в грудную клетку.

- Ай!

Больше добавить она ничего не успела.

Потому что оказалась сжата в стальном захвате.

Одной рукой Тимур обхватил ее затылок, распластав пальцы и тем самым фиксируя голову, чтобы при желании она не смогла ее отвести назад. Второй он ощутимо сжал ее за талию, притянув максимально к себе, так, чтобы их тела соприкасались вплотную. Так она могла почувствовать каждую его напрягшуюся мышцу. Чтобы он мог полностью накрыть ее тело.

- Какого хера ты мило улыбаешься этому молокососу? - рыкнул он хрипло, обдав ее горячим дыханием с легким запахом алкоголя. Он наклонил голову, приблизив свое лицо к ее. Так, что она видела, как гневно раздуваются его ноздри, как желваки заходили на скулах, а от уголков глаз побежали более глубокие морщины.

Она ответить ничего не успела. Лишь задохнулась. Не то от неожиданности, не то от того, что кровь по жилам побежала быстрее, и тело бросило в жар.

- Лера! - теперь его голос вибрировал. Тимур говорил приглушенно, не хотел, чтобы их слышали посторонние. - Ты - моя, девочка! Ты это помнишь?

И тут у Леры в голове перемкнуло. Обычно сдержанная и собранная, она сорвалась. Так же шепотом ответила, яростно шипя:

- Как я могу это помнить, если уже забыла, когда в последний раз ты брал меня?

глава 18

Глава 18

Валерия суетилась до тех пор, пока Геныч не подкатил к ней на инвалидной коляске и не фыркнул:

- Мелкая, а ну, угомонись.

Лера растерянно посмотрела на брата и поставила поднос с закусками на столик.

- Геныч, я...

- Сейчас ты пойдешь и сядешь с нами. Выпьешь. Я - кофе, ты - чай, парни - пиво. И больше не будешь мельтешить перед глазами туда-сюда. Все накрыто. Хватит егозить.

- Но...

- Валерия.

Если брат называл ее полным именем - дело плохо.

Значит, Геныч нервничал не меньше ее. Лера постаралась успокоиться. Правда, что она суетится? С раннего утра, причем. Как в девять часов выбралась из объятий Тимура, что сонно что-то проворчал, так и отправилась хозяйничать. Она хотела попросить Антонину Васильевну приготовить закуски, за что получила от матери нагоняй.

- Ребенок, я вполне в состоянии накрыть на стол. Причем, парни мясо уже замочили, так что не надо лишних движений. Ты и так теперь с нами проводишь больше времени, чем дома. Муж не ворчит?

Хороший вопрос. Сегодня она обязательно спросит. Наверное.

С матерью Валерия спорить не стала. Но все же четыре пиццы принесла.

Маргарита Николаевна покачала головой, при этом по-доброму улыбнувшись.

Будущие хозяева дома и гости расположились на утепленной веранде, чтобы проще было готовить мясо на костре.

Жарить мясо вызвался Тимур и Михей.

Серый остался развлекать Леру и Маргариту Николаевну. Геныч ворчал и комментировал все происходящее. Лера понимала причину его иронии - он желал оказаться на месте Тимура, и чувствовал себя неуютно, вынужденный передвигаться пока что с помощью кресла. Лера, однажды придя на свою квартиру, и увидев его, пытающимся ходить, расплакалась. Но не от счастья и радости за него.

- Ты понимаешь... понимаешь, что тебе рано? Что еще нельзя? - шептала она, глотая слезы.

Брат, психуя, и одновременно матеря ее за то, что ей нельзя волноваться - беременным это строго запрещено! - торжественно дал обещание, что больше самовольничать не будет. Она ему поверила. Брат всегда держал слово.

Не был он доволен и переездом в дом, купленный Тимуром.

- Все равно он его.

- По документам - наш.

Геныч нахмурился сильнее.

- Слушай, я ничего не понимаю в ваших отношениях. Любви до гроба между вами точно нет, так на фига ему покупать тебе дом, стоящий пусть и не миллион евро, но около того.

Лера не стала говорить, что между ними брачный договор, и Тимур, по сути, ничем не рискует.

А что касается их отношений - Лера тоже перестала что-либо понимать. Вот абсолютно.

И не пыталась более ничего анализировать. Все со временем встанет на свои места.

Собираясь на вечерние посиделки, заменившие полноценный сабантуй по поводу новоселья, Лера старалась не показывать, как сильно нервничает. Впервые ее семья проведет время вместе с Тимуром. Она находилась, точно на пороховой бочке. Разумом понимала, что Тимур взрослый человек, серьезный, ответственный, и он точно ничего не скажет и не сделает, что могло расстроить маму. А вот Геныч... За брата она не была уверена.

Как оказалось, зря.

Геныч, хоть и посматривал на зятя с настороженностью, на рожон не лез. Видимо, тоже понимал, что мужские разборки следует оставить на потом.

Когда мясо было готово, перешли в дом. Лера как-то сама собой оказались в обществе парней, а Тимур уединился с тещей. Взяв по тарелке с мясом, они удобно расположились в креслах, установив между собой невысокий журнальный столик. Две тарелки с мясом, пара с овощами и бутылка вина с одним бокалом. Бутылку вина прихватила Маргарита Николаевна. Лера, увидев, что мама надумала споить зятя, хотела это безобразие пресечь на корню, но ее отвлекли. Потом было поздно. То и дело оглядываясь на них и посматривая в сторону Тимура, лениво потягивающего вино, Лера спрашивала себя - ну, что будет взрослому мужчине с бутылки вина? Ничего. Наверное.

Лера рассказала брату про деньги, что собрали Михей с Серым, и тот хотел их всучить парням обратно. Не получилось.

- Ты за кого нас принимаешь? - насупился Михей.

На этом разговор закончился. Парни обменялись взглядами, которые сказали куда больше, чем слова.

Постепенно Лера расслабилась. Серый откуда-то притащил плед и ненавязчиво укрыл им ее ноги. Лера немного сонно улыбнулась в ответ.

- Спасибо большое.

Дом, здоровые родные, потрескивающие дрова в настоящем камине, вкусный ужин, чувство, что внутри тебя зреет жизнь - две! - что еще надо для счастья.

Лера лениво посмотрела в сторону мамы с Тимуром, и с долей удивления заметила, что тот, нахмурившись, смотрит на нее. Странно. Потом перевел взгляд на плед, причем перевел демонстративно медленно, когда заметил, что Лера за ним наблюдает. И недобро так усмехнулся.

Лера отвела взгляд, даже головой как можно незаметнее тряхнула. Может, ей показалось? Почему Тимур должен недовольно на нее смотреть? Вечер вроде бы хорошо проходит. Когда в следующий раз Лера повернулась в его сторону, он продолжил разговаривать с тещей, которая с увлечением о чем-то ему рассказывала. На столике вместо вина оказался пузатый графин с янтарной жидкостью. Коньяк, поняла Лера. А вот это уже плохо. Даже она, не пьющая, знала, что смешивать нельзя.

Геныч оживленно спорил с Михеем по поводу каких-то IT- разработок, а Серый присел рядом, оказавшись не у дел.

- К тебе можно? - спросил он.

- Конечно. О чем речь?

Вопрос друга брата прозвучал странно. Ранее Лера не замечала, чтобы кто-то из друзей Геныча спрашивал у нее разрешение, чтобы опуститься рядом или подтрунить над ней. Она же для них была «мелкой». Они для нее - теми, кто постоянно ошивался в их доме, защищал в школе и периодически поучал.

Она их любила. Искренне. И Мишу, и Сережу. Потому что они были частью ее жизни. Той беззаботной поры, что принято называть детством. И поэтому обрадовалась, когда Геныч сказал, что пригласил их в гости. С кем с кем, а с ними она с удовольствием пообщается.

Правда, когда Сергей опускался на соседнее кресло-качалку, что установили напротив камина, его лицо выглядело серьезным.

- Ты как? - задал он еще один вопрос и отхлебнул пива.

Мама была всегда настроена категорически против того, чтобы в ее присутствии пили дети, и неважно, что детям уже за двадцать. Но сегодня сделала исключение.