Кроша. Книга вторая (СИ) - Кистяева Марина - Страница 40

- Почему?

Хорошо, что он заговорил и отвлек ее.

- Мне сейчас неудобно будет садиться. Лучше душ.

Тимур, двигаясь с грацией раненного, но отнюдь не слабого хищника, подошел к ней и потянул за плечи, давая понять, чтобы она поднялась.

- Разденься.

Сегодня Лера с особым удовольствием обнажалась перед ним. Она понимала, что никакого сексуального подтекста его указание - или все же просьба? - не несет, и после того, как они примут душ вместе, продолжения не последует. Она и сама его не допустит. Переломанное ребро - не шутка. Но как же приятно было наблюдать, как темнеют мужские глаза! Как в них появляется знакомая поволока - признак желания. Да что глаза. Лера не без удовольствия заметила, как член наливается кровью и встает.

Она скинула сорочку.

- Пойдем?

В душе она встала за его спиной и, взяв мочалку, осторожно стала смывать с бронзового тела следы крови и грязи. Она слышала, как периодически из плотно сжатых губ Тимура вырывалось приглушенное шипение. Вода, попадая на ссадины, причиняла дискомфорт.

Тимур стоял, упираясь руками в стенку душевой кабины, откинув голову назад. Лера омывала его, а хотелось целовать. Аккуратно. Нежно. Чтобы показать не страсть, а именно тепло, идущее из души.

Он устал. Она это видела и чувствовала. Да и как тут не устать? С утра жена нервы помотала, наговорив всякой ерунды, день на работе, а под вечер или уже ночью авария. Не спал.

Сердце защемило от накатившей нежности к этому сильному мужчине. Что-то под утро Валерия совсем растрогалась. Или наружу, наконец, начали пробираться первые чувства?

- Я хочу тебя.

Его признание не было неожиданным. Пока Лера омывала мужа, член не опал, не стал вялым.

- Тимур, я вижу. Но со сломанным ребром...

Ее рука легла на его пах и осторожно дотронулась до уже потяжелевших яичек. От осознания того, что даже в таком измотанном состоянии его тело откликается на ее присутствие рядом, грело душу.

- Дай себе время до вечера. Пожалуйста.

Она осторожно прижалась к нему - кожа к коже. Показывая, что не отказывает, что тоже нуждается в нем. Возможно, ее попытки выглядели неубедительными, неумелыми, но они шли из самого сердца.

Сегодняшним утром все воспринималось иначе.

В первый раз...

Тяжелая мужская рука опустилась ей на талию, после чего Тимур положил подбородок на ее затылок.

- Ты права. Я валюсь с ног от усталости. На хрен работу. Не пойду. И да... Утром запишешь мой телефон. Глупость какая... У тебя серьезно нет моего номер, Лера?

- Серьезно.

- Абсурд какой-то.

В их отношениях было много абсурда. Но сейчас об этом точно не стоило упоминать, чтобы не разрушить возникшую хрупкую идиллию.

- Тимур, давай, ложись, поспи.

- А ты полежишь со мной рядом?

Почему после этого вопроса слезы снова подобрались к глазам, а в горле образовался ком?

Не в силах ответить, она кивнула.

Они вышли из душевой, и Лера, взяв полотенце, так же осторожно промокнула тело Тимура, стараясь не пропустить ни одного мокрого участка тела. Мужчина наблюдал за ней с легкой улыбкой.

- Ты такая красивая.

Черт. Черт! Черт!!..

Они легли в кровать, и Тимур, шипя и приглушенно ругаясь, пытаясь принять более удобную позу, все же притянул девушку к себе, уложив ту на плечо. Как ни странно, но Лера сразу же почувствовала, как глаза наливаются тяжестью. С другой стороны, чему удивляться? Она всю ночь спала урывками.

- Тимур, если ты уже сегодня не будешь работать, то, может, проведешь вечер со мной? - закрыв глаза, спросила она.

- Проведу, - он ответил сразу же, и если бы Валерия не погружалась в сон, то непременно заметила бы, что он ответил без колебаний.

Она, удобнее устраиваясь у него на плече, прошептала, уткнувшись куда-то в подмышку.

- Мои же в дом заезжают. И твое присутствие необходимо. А то как-то неправильно получается.

С лица Тимура медленно сползла улыбка.

- Хорошо, мы придем. Будут только твои?

- Да, и еще пару друзей Геныча. Самые близкие.

Мужские губы сжались в тонкую линию.

глава 18

Глава 18

Валерия суетилась до тех пор, пока Геныч не подкатил к ней на инвалидной коляске и не фыркнул:

- Мелкая, а ну, угомонись.

Лера растерянно посмотрела на брата и поставила поднос с закусками на столик.

- Геныч, я...

- Сейчас ты пойдешь и сядешь с нами. Выпьешь. Я - кофе, ты - чай, парни - пиво. И больше не будешь мельтешить перед глазами туда-сюда. Все накрыто. Хватит егозить.

- Но...

- Валерия.

Если брат называл ее полным именем - дело плохо.

Значит, Геныч нервничал не меньше ее. Лера постаралась успокоиться. Правда, что она суетится? С раннего утра, причем. Как в девять часов выбралась из объятий Тимура, что сонно что-то проворчал, так и отправилась хозяйничать. Она хотела попросить Антонину Васильевну приготовить закуски, за что получила от матери нагоняй.

- Ребенок, я вполне в состоянии накрыть на стол. Причем, парни мясо уже замочили, так что не надо лишних движений. Ты и так теперь с нами проводишь больше времени, чем дома. Муж не ворчит?

Хороший вопрос. Сегодня она обязательно спросит. Наверное.

С матерью Валерия спорить не стала. Но все же четыре пиццы принесла.

Маргарита Николаевна покачала головой, при этом по-доброму улыбнувшись.

Будущие хозяева дома и гости расположились на утепленной веранде, чтобы проще было готовить мясо на костре.

Жарить мясо вызвался Тимур и Михей.

Серый остался развлекать Леру и Маргариту Николаевну. Геныч ворчал и комментировал все происходящее. Лера понимала причину его иронии - он желал оказаться на месте Тимура, и чувствовал себя неуютно, вынужденный передвигаться пока что с помощью кресла. Лера, однажды придя на свою квартиру, и увидев его, пытающимся ходить, расплакалась. Но не от счастья и радости за него.

- Ты понимаешь... понимаешь, что тебе рано? Что еще нельзя? - шептала она, глотая слезы.

Брат, психуя, и одновременно матеря ее за то, что ей нельзя волноваться - беременным это строго запрещено! - торжественно дал обещание, что больше самовольничать не будет. Она ему поверила. Брат всегда держал слово.

Не был он доволен и переездом в дом, купленный Тимуром.

- Все равно он его.

- По документам - наш.

Геныч нахмурился сильнее.

- Слушай, я ничего не понимаю в ваших отношениях. Любви до гроба между вами точно нет, так на фига ему покупать тебе дом, стоящий пусть и не миллион евро, но около того.

Лера не стала говорить, что между ними брачный договор, и Тимур, по сути, ничем не рискует.

А что касается их отношений - Лера тоже перестала что-либо понимать. Вот абсолютно.

И не пыталась более ничего анализировать. Все со временем встанет на свои места.

Собираясь на вечерние посиделки, заменившие полноценный сабантуй по поводу новоселья, Лера старалась не показывать, как сильно нервничает. Впервые ее семья проведет время вместе с Тимуром. Она находилась, точно на пороховой бочке. Разумом понимала, что Тимур взрослый человек, серьезный, ответственный, и он точно ничего не скажет и не сделает, что могло расстроить маму. А вот Геныч... За брата она не была уверена.

Как оказалось, зря.

Геныч, хоть и посматривал на зятя с настороженностью, на рожон не лез. Видимо, тоже понимал, что мужские разборки следует оставить на потом.

Когда мясо было готово, перешли в дом. Лера как-то сама собой оказались в обществе парней, а Тимур уединился с тещей. Взяв по тарелке с мясом, они удобно расположились в креслах, установив между собой невысокий журнальный столик. Две тарелки с мясом, пара с овощами и бутылка вина с одним бокалом. Бутылку вина прихватила Маргарита Николаевна. Лера, увидев, что мама надумала споить зятя, хотела это безобразие пресечь на корню, но ее отвлекли. Потом было поздно. То и дело оглядываясь на них и посматривая в сторону Тимура, лениво потягивающего вино, Лера спрашивала себя - ну, что будет взрослому мужчине с бутылки вина? Ничего. Наверное.