Сводные братья (ЛП) - Твинн Саманта - Страница 11

Даже, когда я повторяю это себе, я знаю глубоко в сердце, что я – обманщик. Хуже того, я лгу себе. Те ощущения чего-то знакомого должны были быть достаточными для меня, чтобы узнать её. Я бью себя по голове, пытаясь выбить из мыслей изображения кричащей и стонущей подо мной Мисси. По крайней мере, я должен был спросить её имя. Я должен был подольше с ней поговорить, когда почувствовал что-то знакомое в ней.

Но я этого не сделал. Я позволил своему члену думать вместо себя. Прошел уже год, с тех пор, как я установил своё правило. Я держал его всё это время, и это был первый раз, когда я позволил своему гребаному члену взять верх, и случилось такое дерьмо. Я обидел единственного человека, которого я поклялся всегда оберегать.

Опускаясь на диван и сжимая голову руками, я прокручиваю снова и снова, что произошло, вспоминая ощущения от погружения в неё, и вспоминаю, как её глаза меняют свой цвет с голубого на зеленый. Я должен был догадаться. Её смех, когда я преследовал её по комнате. Я должен был знать. Стонущие вздохи, когда я пробовал её между ног. Я должен был узнать её раньше.

Я должен был догадаться. Как я мог не разглядеть, что она моя дорогая маленькая Мисси? Моя сестра.

Я разрушаю всё хорошее, что когда-либо было в моей жизни. Я украл шанс на то, что мы снова станем семьей, как только она поймет, кто я, она никогда не простит меня. Не тогда, когда она осознает, что её сводный брат, который обещал защищать её, подцепил её в клубе и привёл домой на одну ночь. Даже не спросив её имя. Просто трахал её, пока она больше не могла держать глаза открытыми.

Отталкиваясь от дивана и спотыкаясь, я подхожу к бару, чтобы найти непочатую бутылку водки высокого качества, которую, я знаю, припрятал Рэд. Я всё ещё могу ощущать мускусную сладость Мисси во рту. Я должен смыть её с моих губ.

Я верчу бутылку в руках, мои мысли мечутся в голове, словно рой пчел. Я помню, как чувствовал себя не вершине мира, когда впервые стал профессионалом. Всплеск адреналина, который я ощущал каждый раз, когда бежал по полю и слышал, как толпа скандировала и кричала моё имя. Это было что-то невероятное, непохожее ни на что другое, что я испытывал до этого. Я так высоко поднялся. Я думал, что ничто не собьет меня с этой вершины. Затем всё изменилось за одну ночь. Я был так высоко и упал так далеко, я не думал, что могу почувствовать что-то худшее.

Я ошибался.

Прямо сейчас боль разрывает меня на части от мысли, что я сделал с Мисси, сильнее, чем какая-либо боль, физическая или эмоциональная, которую я когда-либо испытывал. Ещё одна вещь, которую я не могу вернуть назад. Я только надеюсь, что она не поняла. Если она подумает, что я ещё один подонок, ей будет легче, в конечном счете.

Всё, что я хочу сделать сейчас, это опрокинуть эту бутылку и в забвении залить в горло. Стереть вкус Мисси с моих губ и воспоминания о прошедшей ночи из моей памяти. Я хочу начать всё сначала с моей малышкой Мисси, но я не могу ничего поменять. Уже слишком поздно. Она никогда не простит меня, если узнает.

Твою мать. Флинт не сможет держать свой рот на замке. Не сейчас, определенно не сейчас, когда она появилась на пороге нашего дома после всех этих лет. Он будет так счастлив вернуть её, как будто это гребаное исполнение мечты.

Она видела моё лицо, и я знаю, что она видела позор, написанный там. И я стыжусь. Не её, себя, что был настолько глуп.

Я спотыкаюсь о диван, в то время как боль простреливает в висок яркой вспышкой света, ослепляя, заставляя пульсировать мою голову. Дерьмо, только не сейчас. Последнее, что мне нужно, чтобы Мисси зашла сюда и увидела меня в таком состоянии. Мне не нужна её жалость.

Боль стучит в голове, и сильно бьюсь о диван, когда сажусь. Но это всё ещё несравнимо с болью в моей груди.

Моя сестра.

Я медленно качаю головой, вперед и назад. Может, если я посижу минутку, успокоюсь, боль уйдет. Я пытаюсь не думать о Мисси. Я хочу позвать Флинта или Рэда, но в то же время, я не хочу, чтобы они знали. С них уже достаточно плохого, им не обязательно видеть ещё и это. Я делаю несколько глубоких вздохов, и боль спадает. Бутылка всё ещё зажата в моей руке, снимаю пломбу, потому что было бы так хорошо забыться, хоть на какое-то время.

Я бросаю крышку через всю комнату и запрокидываю бутылку, позволяя прохладной жидкости обжечь моё горло. Я могу быть ублюдком за то, что я сделал, но я не умею быть другим. В следующие несколько часов я могу забыться. Мне нужно забыться. Тепло распространяется по мне, и я желаю, чтобы я мог обернуть время вспять. Я не прошу многого. Всего несколько часов. Достаточно, чтобы изменить ситуацию с Мисси.

ГЛАВА 15

Рейвен зашла в чат

Рейвен: Я думала о тебе весь день.

Ривер: Какие мысли бродили у тебя обо мне?

Рейвен: В основном о том, что я почти ничего не знаю о тебе.

Ривер: Тут нечего знать.

Рейвен: Люди похожи на гобелены, Ривер. Истории переплетаются. Крохотные детали, которые формируют всю картину.

Ривер: Это прекрасно звучит, птичка.

Рейвен: Расскажи мне что-нибудь о себе, что я ещё не знаю.

Ривер: Что именно?

Рейвен: Ну, у тебя есть братья или сестры?

Ривер: Это слишком личное, ты так не думаешь?

Рейвен: Пожалуйста.

Ривер: Хорошо. У меня есть один родной брат, и друг, который мне, как брат. У меня была сестра.

Рейвен: Была? Что с ней случилось?

Ривер: Я не знаю.

Рейвен: Как ты не можешь знать?

Ривер: Я не видел её очень-очень давно.

Рейвен: Это так печально. Если у тебя есть семья, вы должны разговаривать друг с другом.

Ривер: Я бы очень хотел, но я не знаю, где она. Что насчет тебя?

Рейвен: А что насчет меня?

Ривер: Ты общаешься со своей семьей?

Рейвен: У меня нет семьи.

Ривер: У каждого есть хоть что-то наподобие семьи.

Рейвен: Не у меня.

Рейвен покинула чат

ГЛАВА 16

Флинт

Я четко замечаю тот момент, когда Мисси всё понимает, и целая буря эмоций отражается на её лице, когда она осознает, кто изображен на фотографии. Когда она поворачивается ко мне и Рэду, я поднимаюсь по лестнице на ступеньку, но она трясёт головой и вскидывает руку, словно защищаясь.

– Флинт? Рэд? – её голос полон боли. Смещения. Всё, что я могу сделать, это кивнуть. Я не знаю, что ещё сказать.

– Тогда… – она смотрит вверх, вероятно, в сторону спальни, откуда она только пришла. Она медленно прикрывает глаза, грудь резко поднимается и опускается.

– Хадсон, – шепчет Мисси и оседает на пол.

Я мчусь по лестнице и беру её за руку, чтобы убедиться, что она не поранилась, но Мисси отталкивает меня и облокачивается о стену. Она выгладит, словно раненное животное, которое загнали в угол. Её взгляд мечется между мной и Рэдом, её дыхание вырывается из горла, словно как при удушье. Я вижу, как её руки, лежащие на коленях, дрожат.

Если уж я был чертовски удивлен, то даже не могу представить, что сейчас чувствует Мисси. Я знаю, что она любит, ну хорошо, любила Хадсона. Мы не видели друг друга очень-очень давно.

– Мисси, – мягко зову, – давай, поднимайся, девочка. Я знаю, ты шокирована. Черт, мы все в шоке. Пойдем, тебе нужно глотнуть воды. Затем мы поговорим.

Я протягиваю руку, ободряюще кивая и улыбаясь, пытаясь вывести её из шокового состояния. Я почти падаю на задницу, когда она поднимается на дрожащих ногах и бегом спускается по лестнице мимо меня.

Она хватает свои сапоги, выскакивает через входную дверь, растворяясь в ночи.

– Куда она пошла? – спрашивает Рэд. – Здесь нет автобусной остановки.

Рэд и я оборачиваемся на грохот, который доносится из задней части дома. Я толкаю Рэда в плечо.