Проклятие предтеч (СИ) - Дубровина Марина Михайловна "Lord Corvus Loki" - Страница 17

- Ты еще заболеть попробуй, – девушка поежилась.

Отмахнувшись от нее, словно от назойливой мухи, ассасин ускорил шаг. Вот впереди забрезжил свет, и Хизер облегченно выдохнула, радуясь солнцу: слова предтечи не шли из головы.

Радунхагейду погасил фонарь, оставил его у входа и продрался сквозь ветки. Следуя за ним, Хизер еще раз оглянулась на скелеты и почувствовала, как холодный пот потек по спине. Вот что ей не нравилось: пара скелетов сидела безо всяких видимых повреждений, будто просто глядя друг на друга и беседуя.

- Коннор, у нас пробле… – догнала Хизер наставника и уже было дернула его за рукав, но осеклась и остановилась как вкопанная: Коннор смотрел на “Аквилу” как на корабль злейшего врага. Лицо исказила гримаса ненависти, а рука медленно потянулась к пистолету. – Коннор, что стряслось?! – Хизер перевела взгляд на корабль: на “Аквиле” дружно смеялась команда, Фолкнер травил байки, дожидаясь капитана. Ничто не могло спровоцировать индейца.

Ассасин не отвечал и только зашагал вперед, ускоряя ход, будто собирался пойти в атаку.

- А ну, стой! – рявкнула девушка и порадовалась, что Фолкнер услышал ее крик, явно забеспокоился и вгляделся в происходящее на берегу. Коннор потянул пистолет из кобуры. – Радунхагейду! – в отчаянии крикнула Хизер, понимая, к чему все идет.

К ее удивлению, индеец остановился, провернулся по инерции на каблуках. Во взгляде блеснуло изумление. Гримасу ненависти сменило выражение детской радости. Короткое слово, слетевшее с его губ, не нуждалось в переводе: оно понятно любому ребенку и звучит с одинаковой интонацией на всех языках мира.

- Ох же… – Хизер сглотнула кислую слюну: у Коннора были “глюки”. Хорошие такие, качественные, формата 5D. Теперь несостоявшийся учитель биологии понимал, что произошло с командой на других кораблях.

Мысли бешено проносились в голове: у самой девушки галлюцинации не появились. Она не касалась воды в пещере и теперь осознала, что за запах так не понравился: видимо, в озерной воде жили какие-то микроорганизмы, продукты жизнедеятельности которых приводили к подобным результатам. Ловушка предтеч была проста и жестока: выживал или сильнейший, или тот, кто мог побороть свои галлюцинации, отличить реальность от выкрутасов отравленного водой сознания. На своем корабле Коннор, скорее всего, видел торжествующих пиратов. А Хизер, одетая в юношеский костюм индейца и позвавшая по имени, данному племенем, вызвала видения матери.

- Радунхагейду, успокойся, – строго и одновременно ласково попыталась позвать Хизер, надеясь, что Гадзидзио разговаривала с сыном на языке его отца. – Все хорошо.

- Мама, ты? Ты же умерла... – лицо Коннора выражало и радость, и недоверие.

Хизер сглотнула и пошла ва-банк: либо он прирежет ее, либо команду, либо придет в чувство.

- Я рядом, Радунхагейду. Всегда рядом, – ляпнула отчаявшаяся послушница.

Коннор нахмурился и сорвался с места. Девушка попрощалась с жизнью: вот и она, нелепая гламурная смерть. Валяться Хизер с тупым выражением на роже среди скелетов…

Медвежьи объятия стиснули ребра до хруста, так, что глаза полезли из орбит.

Смерть со звоном уронила косу и потеряла челюсть.

- Я так скучал, мама…

«Я в жопе», – подумала Хизер, не в состоянии дернуться.

- Вот это номер, – в наступившей тишине донесся с “Аквилы” голос старпома.

- Гони монету, – голос кока нельзя было спутать ни с чьим другим. Повар обожал пари.

Дышать стало совсем тяжко. Пришлось выкручиваться, чтобы выжить.

- Ты меня задушишь! – прохрипела Хизер.

- Прости! Но как… – Коннор слегка отстранился. Хизер сразу посмотрела в глаза ассасину: зрачки как у наркомана. Беда.

- Не важно. Слушай меня внимательно, сын: не верь тому, что перед глазами. Тебя отравили, поэтому ты меня видишь, – Хизер тяжело вздохнула, подыскивая нужные слова.

- Кто? – Коннор нахмурился и явно велся на поводу. Однако обниматься не прекратил.

- Это было испытанием предтеч. Ты его прошел. – Девушка обливалась холодным потом и старалась не трястись. – Ты должен вернуть похищенное. От этого зависят ваши жизни.

- Верну, – клятвенно пообещал Коннор, хмурясь. – Ты уйдешь?

- Я никогда не уйду, – не менее клятвенно пообещала Хизер и, плюнув на вероятность спалиться, приложила ладонь к широкой груди индейца: под ладонью бухало так, что появилось опасение, не хватит ли его инфаркт. – Я всегда рядом.

- Что там, на той стороне? – спросил Коннор, вновь сдавив девушку в объятиях.

- Я не могу рассказать, – просипела она.

- Почему, мама?

- Потому что воздуха нет! Ты у меня медведем растешь… – выдавила Хизер из себя, забыв про осторожность.

- Извини. Я просто так счастлив тебя видеть… – голос Коннора дрожал от избытка чувств, столь ему несвойственных.

- Сядь, посиди со мной, – попросила девушка.

Ручищи разжались, и ассасин, словно ребенок, плюхнулся на нагретые солнцем камни. Хизер осторожно уселась рядом, и детеныш-переросток немедленно уронил голову ей на плечо, счастливо жмурясь на солнце. Пришлось гладить, чтобы “глюк” держался в нужном русле. Повисла идиотская пауза.

«Боги, во я попала…» – металась мысль в черепной коробке девушки. Медведь чуть ли ни мурлыкать изволил. Вот уж не таким, далеко не таким был знакомый ей ассасин. Все его суровость и лютость разлетелись вдребезги.

- Помнишь, ты мне пела? – выдал Коннор очередной перл, от которого волосы на затылке Хизер встали дыбом: откуда ей было знать, что там поют индейским детям в селениях?! “Рамамба Хару Мамбуру”, что ли?! “Никогда еще Штирлиц не был так близок к провалу...” – услужливо подбросила память фразу из старого сериала.

- Да, Радунхагейду. Как я могла забыть? – выдавила Хизер. «Боги, только не проси меня еще сварить такую же кашу!!!»

- Спой мне, – естественно попросил суровый мужик, обвешанный оружием с ног до головы. Звук воображаемого фейспалма оглушил Хизер почище пушечного выстрела.

- Мужики, незачем нам это видеть, – донеслись слова Фолкнера с корабля. – Кэп не в себе. Все в трюм, с меня выпивка.

«Спасибо тебе, добрый человек. С меня тоже бутылка», – мысленно отблагодарила Хизер старпома. Теперь выкручиваться было проще.

- Радунхагейду, я не буду тебе петь ту песню. Я спою другую, которую узнала в том мире, – вдохновенно “погнала пургу” Хизер. – Она защитит тебя ото зла.

Коннор удивленно, но согласно хмыкнул.

От края до края…

Девушка молилась про себя, чтобы ее приглушенное пение не было похоже на загробный вой. Текст песни любимой группы пришлось переделывать прямо на ходу. Кипелов с “Арией”, находясь в будущем, наверное, ворочались в постелях, видя кошмары.

...И в нем исчезают

Все надежды и мечты.

Но ты засыпаешь,

И предок к тебе слетает,

Смахнет твои слезы,

Чтоб во сне смеялся ты!

3асыпай,

У меня на руках засыпай,

Засыпай

Под пенье дождя...

Далеко,

Там, где неба кончается край,

Ты найдешь

Потерянный рай.

Во сне хитрый демон

Может пройти сквозь стены,

Дыханье у спящих

Он умеет похищать.

Бояться не надо,

Душа моя будет рядом.

Твои сновиденья

До рассвета охранять.

Подставлю ладони –

Их болью своей наполни,

Наполни печалью,

Страхом гулкой пустоты.

И ты не узнаешь,

Как небо в огне сгорает,

Как жизнь разбивает

И надежды, и мечты.

3асыпай,

У меня на руках засыпай...

**

Коннор не просто слушал – он вырубился и дрых сном младенца, счастливый, что школьник в первый день летних каникул.

Ноги Хизер затекли, спина болела, голова ассасина сползала на самое, можно сказать, сокровенное.

«Боги, за что?!» – очередной раз за день вопрошала девушка, пытаясь удержать сопящую махину в сидячем положении. Боги глумливо молчали. Скелет напротив улыбался кривыми зубами. Жизнь превратилась в ночной кошмар.

Спустя минут двадцать Хизер сдалась, и тело индейца сползло ей на колени, сонно осмотрелось уже нормальным взглядом человека с похмела. Карие глаза с удивлением увидели над собой перекошенную мину гениальной, но несостоявшейся актрисы.