Миссия для чужеземца (СИ) - Малицкий Сергей Вацлавович - Страница 20

- У него неплохо идут дела, - сказал Дан себе под нос.

Мальчишке нужно было чем-то занять себя, чтобы картина пылающего дома Трука, наполненного трупами, не вставала перед глазами. Заговорить с Сашем он не решался. Лукус же быстро поел и ушел к аптекарю, который якобы не любил, когда к нему являлись целой толпой, то есть более элбана за один раз.

- У Трука никогда не было столько едоков. Поэтому он еще и торговал, и скупал шкуры.

- Ты умеешь читать, Дан? - спросил Саш.

- Да.

- Тогда скажи, что написано на вывеске над трактиром?

- Там написано на языке ари «Веселый Мал», но руны «М» и «Б» очень похожи, так что можно прочитать и «Веселый Бал». - Дан улыбнулся.

- Но нарисован все-таки мал? - уточнил Саш.

- Да, - согласился Дан и тут же снова улыбнулся. - Но разве хозяин сам не похож на огромного мала?

- Пожалуй, - кивнул Саш. - Особенно если внезапно подпрыгнет до потолка и хрюкнет. Дан, расскажи мне о равнине Уйкеас. Что находится к югу от Эйд-Мера и что там к северу за горами?

Дан внимательно посмотрел на Саша. Мальчишка уже заметил, что Лукус учил Саша языку ари, но почти никогда не отвечал на вопросы. Дан не знал, можно ли говорить с Сашем о чем-либо, но все, что он мог рассказать, было известно любому жителю города и любому крестьянину на равнине.

- К югу от Эйд-Мера лежат свободные земли, это и есть равнина Уйкеас, - начал рассказывать Дан. - Между горами, морем, топью и рекой Индасом. А что за горами, я не знаю. Точнее, я знаю то же, что и все. Там Мертвые Земли. «Дара» - называли когда-то ари эту страну. Еще дальше - холодная степь и северные леса. Там, в Плежских горах, - родина моего народа и большинства жителей Эйд-Мера, земля Плеже. Но еще севернее, там, где в глухих чащах лежат развалины проклятого города Слиммита, живут архи и прочие чудовища. И племена раддов, которые вытеснили наш народ из родных мест и разметали по всему Эл-Айрану. Та земля называется Аддрадд. Дед моего отца привел свою семью и семьи соплеменников в свободные земли и основал около семидесяти лет назад город Лингер. Которого уже нет...

- Что значит «свободные земли»? - спросил Саш.

- Именно это и значит - свободные, - ответил Дан. - Над людьми, которые живут на равнине Уйкеас, нет никакого короля или бургомистра. Это свободные охотники и крестьяне. Но их мало. Отец говорил, что когда в Дару пришла Черная Смерть, горы остановили ее. Остановили для земли, для деревьев, для травы. Но не для элбанов. Элбаны умирали и по эту сторону гор. И потом почти никого не осталось. Или не осталось совсем. Когда плежцы пришли в эти земли, они не нашли ни живых, ни мертвых. Только Вечный Лес стоял, как ни в чем не бывало. Трук сказал, что над ним оказалась не властна даже Большая Зима.

- А кто такой индаинский князь? - вновь спросил Саш. - Ты слышал, что Милх говорил о визите князя?

- Четыре сотни ли на юг, - наморщив лоб, ответил Дан. - Или больше. Две сотни по дороге до моего города, а потом еще столько же. Там стоит крепость Индаин. В устье реки Индас. В этой крепости правит индаинский князь. Я не знаю его имени.

- Значит, земли не такие уж свободные? - задумался Саш.

- В Индаине живут анги. Это морской народ. Их родина где-то далеко. Они селятся только по берегам моря. От Кадиша до Индаина много их поселков. Отец немало выковал ножей и крючьев для моряков. Но индаинская крепость выстроена не ангами. Старик, который приходил к Труку вместе с Лукусом, говорил, что это крепость-порт древних ари, которые когда-то жили в Мертвых Землях и построили Эйд-Мер. Отец не любил ангов. Он говорил, что индаинцы хорошо собирают пошлину и плату за безопасность, но безопасности не обеспечивают.

Дан замолчал на мгновение, затем продолжил, нахмурившись:

- Когда на равнину хлынули васты, индаинцы заперлись в своей крепости и ждали их ухода. Васты дошли до Кадиша и были разбиты королем сваров. Но мой дом уже был сожжен, а родные убиты.

- Кто был твой отец?

- Моего отца звали Микофан, - гордо ответил Дан. - Он был кузнецом. Половина нашего городка занималась выделкой кож. Кто-то охотился. Некоторые разводили скот. Но ремесленников и кузнецов было больше всего. Мой отец считался лучшим кузнецом. Он умел делать все. Ни один охотник не пришел и не сказал, что нож, выкованный отцом, сломался. Отец умел делать даже металлические луки!

- Извини, Дан, - вздохнул Саш. - Мне трудно по достоинству оценить мастерство твоего отца. Я ничего не понимаю ни в кузнечном деле, ни в оружии. Ты рассказал мне о раддах, о вастах, о сварах, об Индаине, но все эти слова для меня пустой звук. Я оттуда, где ничего не знают о равнине Уйкеас.

- Я тоскую по своему городу, - медленно проговорил Дан. - Он был маленьким, но шумным и гостеприимным. Две дороги перекрещивались на его центральной площади. Одна шла от Эйд-Мера к Индаину. Другая от Кадиша к Азре. У нас не было ни крепостных стен, ни князя. Только маленькая дружина под предводительством старшины, которого избирали раз в год на празднике весеннего равноденствия. И мой отец был самым сильным в этой дружине. Но вастов оказалось слишком много. Они прошли через наш город, как лавина скатывается с горы. Перебили воинов, женщин, детей. Сожгли все. Васт ударил меня по голове мечом. Плашмя. Не думаю, что пожалел. Спешил. Наверное, пытался убивать по два плежца каждым ударом. Когда я пришел в себя, все было кончено. Я ходил среди обгорелых трупов, искал тела отца и матери. И нашел.

Дан замолчал. Он постарался опять затянуть пояс и стал смотреть в окно.

- Дан. - Саш оперся на локти, потер ладонями виски. - Я хочу, чтобы ты знал. Примерно три недели назад была убита моя мать. Потом тетка. Шесть лет назад убит отец. Еще раньше дед. Дом моего деда сожжен. Я каким-то чудом остался жив. И вот я здесь, в чужой для меня стороне. Не знаю, куда я иду и зачем.

- Саш, ты знаешь имя того, кто убил твоих родных? - спросил Дан.

- Да, - кивнул Саш.

- Повезло, - вздохнул Дан. - Тебе есть, зачем жить.

День начинал клониться к вечеру. Народ из трактира схлынул. Бал принес две больших чашки, наполненные коричневым напитком, и маленькие округлые хлебцы, посыпанные желтоватым порошком. Дан довольно улыбнулся и тут же отправил один из них в рот.

- Это ланцы, - пробубнил он. - Булочки с сушеным медом. Конечно, не такие, как пекла моя мама, но тоже вкусные. А это ореховый отвар. Здесь его называют «ктар». Он не сладкий, но после еды его на равнине пьют везде. Он согревает. Я люблю ктар больше, чем пиво.

Сашка усмехнулся. То, что в Эйд-Мере называли пивом, более всего напоминало слабое игристое вино. Оно прекрасно охлаждало и утоляло жажду, хотя, скорее всего, не прибавляло прыткости. А этот напиток... Сашка сделал несколько глотков. Зажмурился, пытаясь лучше прочувствовать вкус. Ктар показался ему чем-то средним между кофе и какао. Словно в хорошо сваренном кофе были растворены несколько плиток шоколада. Горчинка мягким бархатом ложилась на самый корень языка, и ее хотелось пробовать еще и еще. Стелющийся запах жареного миндаля. Даже нежнее.

- Ну? - Дан с набитым ртом ожидал, какое впечатление произведет ктар.

- Хотел бы я знать, как приготавливается это чудо! - удивленно проговорил Сашка, рассматривая опустевшую чашку.

- Я покажу, - улыбнулся Дан. - Тетушка Анда доверяла мне это. Вот только...

Мальчишка вновь погрустнел.

- Как вы определяете время? - спросил Сашка, чтобы отвлечь его.

- Зачем его определять? - не понял Дан.

- Смотри, - показал Сашка, - народ разошелся. А совсем недавно здесь было полно ремесленников, подмастерьев и торговцев. Как они определяют, когда начинать работу, когда заканчивать, когда приходит время еды?

- Просто. - Дан щелкнул пальцами. - Работа начинается с утра и заканчивается, когда она выполнена. А если Алатель стоит точно на юге, значит пришло время обеда.

- А если пасмурный день и небо закрыто тучами? - прищурился Сашка.