Мгла моего сердца (СИ) - Скай Тесс - Страница 12

Айвен только шире ухмыльнулся, показывая, как забавляет его моя растерянность. С тоской вздохнула, с безнадежностью загнанного в ловушку зверька понимая, как сглупила, уйдя с ним. Следовало бы… Да, ладно, много чего следовало бы сделать, но я здесь, значит придется выпутываться. Для начала неплохо бы освободить волосы.

— Айвен… — обратилась к нему довольно прохладно, в попытке сохранить остатки здравого смысла.

Глупо, потому что Айвен будто этого и ждал. Без просьб завладел моим ртом, но сделал это легко, ненавязчиво, заманивая и обещая, но не настаивая.

— Айвен! — я разорвала поцелуй, уперлась ладонями в его твердую грудь, всем видом показывая, что не настроена заниматься сексом.

— Тебе совершенно не идет черное! — обезоруживающе улыбнувшись, заметил он, выпуская прядку на свободу.

Сердито свела брови и выпалила:

— Я знаю, для чего ты все это делаешь! Тебе нужен медальон! — и на этом запал кончился.

— Тихо! — Айвен продолжил свою игру, слегка касаясь губами моего уха, опускаясь ниже, замирая.

Практически неощутимо, воздушно, и я невольно прикрыла веки, казалось, сказочное существо трогает меня своим крылом, порхая в темноте. Голова закружилась сильнее, жар стал просто невыносим, захотелось сбросить легкую блузу и юбку, окунуться в воду.

— Это нечестно, — за это хныканье я себя ненавидела, чувствуя, как плавятся в огне желания жалкие крохи разумного, что еще оставались.

— Хочешь по-честному? — руки искусителя, иначе и не назовешь, обвивали мои плечи, дыхание щекотало кожу.

Мир растворялся во тьме, а единственным светочем, влекущим огнем оставался Айвен.

— Угу! — закрыла глаза, потому как не хотела смотреть на него, искренне понадеявшись, что будет проще избавиться от той боли, того неудовлетворенного желания, которое затмевает собой все.

— Посмотри на меня! — приказу невозможно противиться, и я послушно поднимаю голову и открываю глаза.

Айвен целует в самый кончик носа, а затем слышится его властная речь:

— Будь умницей! Если будешь слушаться, разойдемся с миром! Я не обижаю хороших девочек! — обещание.

В горле — словно пустыня, я настолько плотно прижата к его телу, что не чувствую ничего другого, кажется, будто мы парим в невесомости, где отпущу — значит, упаду! Однако, немного гордости у меня еще есть, поэтому вызывающе интересуюсь:

— А плохих?

Айвен опять дарит свою чарующую улыбку:

— Скажи, что принес тебе этот подарок? Слезы? — кончиком пальца подцепляет медальон, тянет, но практически сразу отпускает.

И в то короткое мгновение, когда цепочка давит на кожу, я чувствую адскую, ни с чем несравнимую боль.

— Н-н… нет, — откуда-то берутся силы, чтобы дать нечеткий ответ.

— Я предлагаю обмен, — искушает, приглашает, а я только киваю. — Давай просто обменяем одни слезы на другие? Соглашайся, Лизавета, — голос вибрирует, и мысленно я прощаюсь с гордостью и уверенностью. — Смотри!

Не успеваю ахнуть, он чуть приподнимает меня, вынимая из кармана джинсов кожаный мешочек, а из него — нить розового жемчуга.

В сумраке ожерелье сияет, отражая свет луны, крупные жемчужины притягивают взгляд, и в последней отчаянной попытке спастись я мотаю головой, до дрожи опасаясь, что Айвен разозлится. Но ошибаюсь, в его глазах вижу дикий голод, отчего ерзаю на мужских коленях, толком не понимая, чего хочу, кажется, я готова согласиться на что угодно.

— Храни только такие слезы, иные тебе не нужны, Лизавета! — дотрагивается жемчужной нитью до моей часто вздымающейся груди.

— Ты точно демон! — убеждаю саму себя, прогоняя яростные слезы.

Никогда не считала себя легко доступной, всегда знала, чего хочу получить от мужчины, могла дать достойный отпор. Только не сегодня, поэтому бесилась, не уступая ни ему, ни себе.

Айвен смеется в ответ, поглаживает, и по моему телу мгновенно разливается новая волна возбуждения:

— Нет, милая, все не так просто!

— А как? — рассерженно кричу, брыкаюсь, что есть сил, но слышу только негромкий притворный вздох:

— Ты не оставляешь мне выбора, Лизавета! — ломая мое сопротивление. В тоне слышатся назидательные ноты.

— Не хочу! — срывающимся шепотом оповещаю я, смотрю прямо, но замечаю безграничную уверенность. — Что ты задумал? — бросаю бесполезные попытки, прекращаю сопротивляться, но уязвленная, решаю задеть его:

— Беспринципный, самодовольный… — умолкаю, так как рот мне заткнули проверенным веками способом, но ненадолго. — Это неправильно, — привыкла отстаивать свое мнение, но Айвен уже принял решение, и мне больше не хватает дыхания противиться.

Мужчина привык брать свое силой, поэтому просто поднял руку на мой затылок, чтобы притянуть еще ближе, впиться в мои губы жестким, подчиняющим, властным поцелуем, забирающим все и без остатка. Стук сердца громом стучит в висках, голова кружится. Низкий стон Айвена эхом отдается внутри меня, воспламеняя сильнее, заставляя чувствовать странную жажду.

Теперь моя жизнь, энергия, сила, желания, чувства — в его уверенных руках.

Его язык проникает глубоко в мой рот, скользит по зубам, трогает нёбо, безжалостно сливается с моим. Мысли скачут, я не могу понять, чего хочу на самом деле: то ли убить Айвена с особой жестокостью, то ли отдаться со всей страстью. Мимолетно удивляюсь, потому что никогда не ощущала подобную раздвоенность: покорена его волей, силой, магией, одурманена тем, что чувствую ответную страсть и понимаю, что никто и никогда не желал меня так, как он. Но в то же время не узнаю себя и злюсь.

— Ах, — из груди рвется стон, и он высвобождает дикого зверя.

Знаю, Айвен не сдерживает себя, кусает мою нижнюю губу до крови, пробует вкус, пьет мои стоны, продолжая сжимать стальной хваткой.

Мои руки упираются в его грудь, но помимо воли стремятся дальше, обнимают за шею, скользят по широким плечам.

— А пошло оно все! — задыхаясь, шепчу я. — Сегодня ночь такая! — пытаюсь оправдать свое распутное поведение.

Всхлипываю, впиваясь пальцами в мужские плечи, показывая, что готова на все и даже больше. Забываю о том, что мы едва знакомы, о том, что он вообще-то нашел меня из-за медальона, посылаю к черту все странные совпадения. Есть только его руки, губы и язык. Я пьяна от того, что Айвен со мной. Опуская с плеч тонкую сорочку, мимоходом радуюсь, что под ней ничего нет. Изгибаюсь, подставляя грудь его жадному рту. Плевать на все! Сейчас только его действия, мучающие, дразнящие, сводящие с ума. Жадно вдыхаю запах его волос и не могу надышаться, будто тону, а Айвен тот самый долгожданный глоток воздуха. Мне больно, если он на мгновение замирает, мне страшно, что прервет контакт. Правильно, когда дыхание одно на двоих, а кожа соприкасается с обнаженной кожей. Иначе смерть, долгая, мучительная.

Бессвязно умоляю, когда он останавливается и смотрит на медальон, мирно покоящийся в ложбинке между моих грудей, словно старается запомнить, но я не злюсь, плавлюсь в сумасшедшем огне. И чувствую, что и Айвен сгорает, хоть и не понимаю, почему наши эмоции настолько сильные.

Наклоняется, чтобы обхватить губами мой сосок, и я притягиваю его голову, цепляюсь, путаюсь пальцами в волосах, кричу, поминутно удивляясь, почему раньше стеснялась этого.

Губы Айвена вновь на моей шее, ласкают разгоряченную и чувствительную кожу. Стремятся выше, и он опять владеет моими устами, исследуя их, дразня своим вкусом. Встречаю каждый выпад его языка, удар за ударом, прикосновение за прикосновением. Знаю, что выбирает он, но пытаюсь получить свою долю, будет, о чем вспомнить, потому что также хорошо чувствую, что Айвен намерен ограничиться этой встречей. Вначале было полно причин остановиться, но туман желания выжег их все. Огонь, разожженный Айвеном, слишком сильный, слишком горячий. Извиваюсь на его коленях, чтобы ощутить его эрекцию. Дай мне больше! — хочется закричать, но только слеза стекает по щеке. Айвен тут же стирает ее, смотрит на меня:

— Я тоже хочу тебя, — как же сладко слышать это, и я теряюсь, пропадаю в эмоциях. Нуждаюсь, желаю, мечтаю, ничего иного не надо.