Воин-Тигр (ЛП) - Гиббинс Дэвид - Страница 72

- Ну а в наше время? - спросил Костас. - Теперь, по сути, речь идет об организованной преступности?

Катя собралась с духом и начала:

- Их задачей была защита императорской гробницы. До прихода коммунистов за ними сохранялись все земли и привилегии, и в других доходах нужды не возникало. Они столетиями вращались в политических кругах, исполняя роль офицеров, императорских советников и чиновников, оставаясь в постоянной близости от великой гробницы, спавшей под курганом рядом с городом, гарантируя ее священный статус. Они исправно поддерживали суеверия, связанные с наследием Первого императора и бытующие даже среди современных китайских археологов. Они позаботились о том, чтобы гробницу никто и никогда не раскопал. И это были не какие-нибудь там банидты. У Чэ - типичный представитель Братства образца девятнадцатого века: высокообразованный человек, готовый представлять интересы Китая за границей. Тогда же начались и перемены. На протяжении двух без малого тысяч лет Братство составляло часть китайского общества, замкнутого на самом себе. Оно не имело контактов с внешним миром с тех пор, как поисковый отряд вернулся с пустыми руками, потеряв след Лициния в индийских джунглях. У Чэ возобновил поиски, и Братство вновь вышло на тропу войны - со страстью, близкой к одержимости. Но это еще не все. Сам того не желая, наш дипломат подкинул другим соблазн, от которого следующее поколение Братства не сумело отказаться.

- Дай-ка подумать, пробормотал Джек. - Опиум?

Катя кивнула.

- У Чэ несколько раз ездил в Индию, надеясь определить масштаб опиумной торговли, вычислить основных поставщиков и упросить британское правительство разобраться с ними. Из его бумаг видно, что для него была важна нравственная сторона вопроса, и интересы официального Китая тут уже ни при чем. Через несколько лет после восстания в Рампе он посетил те края и своими глазами увидел, как широко распространилось пристрастие к опиуму среди лесных племен, ставших после ухода войск легкой добычей для наркоторговцев. Джон Ховард бы его понял. Более того, пользуясь положением дипломата, У Чэ активно изучал опиумные притоны, которые в то время множились в Европе, как грибы после дождя. В 1890-х, навсегда возвращаясь на родину, он вез с собой колоссальное множество материалов, обобщающих данные об употреблении и распространении опиума в западных странах. С их помощью можно было бы задушить наркоторговлю на корню. Но использовать их во зло оказалось куда как проще. Еще бы - готовое руководство.

- Мы ведь говорим об эпохе становления коммунизма?

Катя опять кивнула.

- Китай уже распадался на части, в 1912 году в стране провозгласили республику. Власть Националистской партии была весьма непрочной, с коммунистами на много лет установился неспокойный альянс. Солидную часть Китая контролировали полевые командиры. Со свержением последнего императора в 1912 году начинается история современного Братства Тигра. Согласно основополагающей мифологии Братства, за периодом Сражающихся царств последовал взлет Первого императора. В ситуации 1920-1930-х годов двенадцать избранных увидели повторение истории. Казалось, второе пришествие императора уже не за горами. Но вскоре миф начал мутировать, события приняли новый оборот. И случилось еще кое-что. Государство конфисковало у членов Братства все земли, теперь их было не вернуть. Созрела необходимость в новом источнике доходов.

- Торговля опиумом, - догадался Джек.

- В 1912 году У Чэ был ликвидирован как член императорского двора, - продолжала Катя. - Его место в Братстве занял родной сын. Впервые возникла угроза, что власть над двенадцатью окажется в руках одного человека. Получив в наследство отцовские архивы, он построил самую крупную и загадочную наркоимперию в мире. В двенадцатом веке заинтересованность британцев в опиумной торговле едва не погубила Китай, однако сын У Чэ поставил все с ног на голову, используя налаженные маршруты поставок, чтобы исправно снабжать Запад опиумом. Ему мы обязаны ростом потребления героина, который начался в пятидесятых и продолжается до сих пор.

Костас ткнул пальцем в карту:

- Главный поставщик - Афганистан?

Девушка кивнула:

- Братство на протяжении веков посылало туда воинов за чистокровными скакунами. Умение обращаться с небесными лошадьми всегда составляло часть их философии - для тех, кто готовился стать одним из двенадцати, это был важный обряд инициации. К двадцатым годам прошлого столетия торговля лошадьми превратилась в прикрытие для наркоторговли. Опиум переплавляли на юг и на запад - в Индию и Европу. Теперь центр их операций сместился за пределы Китая, сначала в Гонконг и Малайзию, потом собственно на запад - в Лондон и Америку. Они без труда освоились в новых условиях, выдавая себя за состоятельных экспатриантов из Гонконга и Сингапура. Их сыновья получали образование в элитарных школах Европы и Америки, постепенно вливаясь в капиталистическую систему Запада.

- С такими масштабами их давно должны были взять на заметку, - сказал Костас.

Катя бросила на него насмешливый взгляд.

- Они вели себя очень умно. В отличие от других китайских тайных обществ это не какие-нибудь ганстеры. Для Братства торговля опиумом стала не столько криминальным бизнесом, сколько своеобразной местью за западные игры с опиумом в девятнадцатом веке. У них все еще сохранялось романтизированное представление о верности Китаю - древнему Китаю, который навсегда ушел в историю. Однако связи с криминальным подпольем противоречили их мировоззрению, так что после Второй мировой войны они вышли из наркобизнеса и принялись вкладывать деньги в разведку полезных ископаемых и горнодобывающую отрасль. После распада Советского Союза эта стратегия начала приносить громадную прибыль. Получив независимость, центральн-оазиатские республики превратились в прекрасный источник наживы для иностранных бизнесменов. В компании "Интакон" начали крутиться такие деньги, что другие предприятия Братства остались в тени.

- А как же 1949 год? - поинтересовался Джек. - Мао Цзэдун, коммунистический переворот? В Китай вернулся порядок…

- Коммунизм был одной из сил, уничтоживших старый мир, в котором Братство существовало на протяжении веков, отнявших у них земли. Однако 1949 год знаменовал торжество порядка над хаосом; когда закончился период Сражающихся царств и на первый план вышла династия Цинь, дела остояли примерно так же. В стабильности, в возможностях новой власти крылся большой соблазн для Братства. Коммунистический режим предполагал особые правящие структуры, особую иерархию. Вскоре Братство восстановило свои позиции в Китае и снова взялось за надзор. Его члены подпитывали культ Мао Цзэдуна, пока тот почти не сравнялся с культом Первого императора. Однако после смерти Мао они с прежним энтузиазмом обратились к привычному мировоззрению.

- Скажи пару слов об их мифологии, - попросил Джек.

- Согласно концепции у-ди, или не-смерти, Первый император вовсе не умер, а пребывает в некоем параллельном мире. Члены Братства ждут мига, когда наша реальность опрокинется в этот мир, мир у-ди. Только тогда воля императора сможет вновь протянуться над Вселенной. После 1912 года из этой мистической сказки сотворили догму. На возвращение порядка можно надеяться лишь в том случае, если два параллельных мира сольются в один. Фанатики принялись искать знаки в древнем мифе о природных стихиях. Триумфу Первого императора сопутствовала шуйдэ - стихия воды, переборовшая стихию огня. В Братстве верили, что новое пришествие владыки будет ознаменовано явлением сыаньдхэ, эры света.

Джек пристально посмотрел на Катю.

- В этом все и дело, правда? Вот почему камни приобрели такую важность. Эра света…

Катя кивнула.

- Стараниями У Чэ получила новую жизнь легенда об утраченном самоцвете. Если сложить две части небесного камня вместе, то гробницу императора озарит слепящий свет, и барьер у-ди рухнет. Только с обретением камня начнется сыаньдхэ, эра света.