Воин-Тигр (ЛП) - Гиббинс Дэвид - Страница 25

- Ну что, погнали?

- Погнали.

Глава 5

Река Годавари, Индия, 20 августа 1879

Джон Ховард, лейтенант королевских инженерных войск, снял пробковый шлем и вытер лоб. Под прямыми солнечными лучами палуба парахода накалилась до невыносимости. На шлеме поблескивала эмблема полка мадрасских саперов и минеров ее величества королевы. Утром денщик Ховарда с любовью начистил латунную бляшку, невольно превратив ее в прекрасную мишень для любого меткого стрелка. Лейтенант потер эмблему грязной ладонью и лишь тогда водрузил шлем на голову. Он потянулся к гребному колесу, последнему источнику тени на этом борту, но металлическая обшивка так и дышала жаром. Из-под брезента выкатился шарик угля, и помрачневший Ховард отбросил его носком. По крайней мере им удалось сохранить уголь в сухости. В этой партии слишком часто встречались рожилки железного колчедана. В Школе военной инженерии учащимся показывали тревожный опыт, демонстрирующий самовозгорание сырого угля, и сейчас он пришел лейтенанту на ум. Ему не хотелось завершить первую боевую вылазку столь бесславным образом, сгореть заживо на отмели посреди Богом забытой реки в джунглях Индии, не сделав и единого выстрела. До него уже начинало дохдить, что в этом и есть вся война.

Мимо неспешно проплыл крокодил, для которого драмы, развернувшейся на излучине реки, словно и не существовало. Ховард уселся лицом к носу парохода, сдвинув портупею на спину, чтобы не мешалась кобура, и стараясь не поднимать головы над бронированной обшивкой, установленной в речном порту Раджамандри для защиты от пуль. Он взглянул на табличку с названием "Шэмрок", потом на своих людей. За бронированными листами томилась на коленях дюжина мадрасских саперов с винтовками наготове открытыми подсумками. Чуть дальше стояло семифунтовое орудие, рядом лежали картечные снаряды и шомпол. Полковнику Рэммеллу срочно понадобились их горные пушки, которые не составило бы труда перевезти на паре мулов. Взамен им прислали два шомпольных орудия с неподвижным лафетом. От них в джунглях не было никакого толку.

Саперы в последний момент успели установить одну из пушек на пароход и выправили систему блоков, чтобы контролировать отдачу. За лафетом матросы-индийцы, или ласкары, продолжали бесплодные попытки отверповать21 судно с мели, не отпускавшей его вот уже почти два дня. Ночью пришел еще один пароход и привез нового офицера. Пользуясь случаем, на борт погрузили несколько саперов, измученных болотной лихорадкой. Однако усилий обеих команд не хватило, чтобы сдвинуть "Шэмрок" с места. У них появилась еще одна причина милиться о возвращении муссонов. Если река разольется, уже ничто не помешает им продолжить путь вверх по течению - в Ваддагудеме им предстояло продолжить дорогу через джунгли…

Пока же их мулы маялись без дела в тени палубной рубки, там же стояли и подставки с топорами и кирками - как и носилки, на которых лежал без сознания один из ласкаров. Из-за его нескончаемых криков и стонов предыдущая ночь превратилась в пытку. Днем матросы погрузили якорь на небольшую шлюпку, собираясь забросить его в сотне футов выше по течению. Вдруг якорный трос лопнул, и злополучному ласкару, стоявшему на вороте, перебило ноги. Доктор Уокер напоил его бренди и лауданумом, но в остально оказался бессилен. Пока из всех участников экспедиции пострадал только этот матрос. Ховард слишком устал, чтобы вынести еще одну такую ночь, и потому искренне надеялся на скорую смерть несчастного.

Над головой что-то протяжно просвистело. Тут же с другого берега послышался глухой удар, и над зарослями поднялось облачко дыма. Из-за рубки вышел мужчина с пышными усами и споойно встал за шеренгой стрелков, вытащив тяжелый револьвер системы Адамса и заложив руки за спину. Из-под пробкового шлема на Ховарда воззрился налитый кровью глаз.

- Может, стоит дать по ним залп, сэр? Хорошо бы их припугнуть. Чертовы дикари…

- Сержант О’Коннел, позвольте вам напомнить, что правительство отрядило нас завязать с бунтовщиками переговоры об освобождении местных констеблей, захваченных в плен.

- Все это пустая болтовня, сэр, если разрешите так выразиться.

- Разрешаю. Пока же не торопитесь открывать огонь.

Усы дернулись.

- Очень хорошо, сэр.

Ховард достал из мешочка на поясе миниатюрную подзорную трубу, слегка приподнял голову над бортом и принялся рассматривать дальний берег. Из деревни на берег стекались десятки худощавых людей в набедренных повязках. Одни из них были вооружены луками и стрелами, другие - длинными гладкоствольными мушкетами с фитильными замками. Иные позаботились придать себе диковатый вид - заплетенные в косички длинные патлы, украшенные красными лентами и перьями, нависали на смуглые лица. Некотрые принесли барабаны из кожи и дудки. У самой воды туземцы выкопали в песке три ямки, и теперь крепили шесты, стараясь выстроить их в одну линию. От впечатляющих костров поднимался густой дым и наползал на воду, постепенно перекрывая саперам видимость. В целом зрелище внушало смутное беспокойство: люди то появлялись, то снова исчезали за дымной завесой, и уловить их намерения становилось невозможно. Они могли в любую минуту рассесться по своим лодчонкам и пойти штурм. Ховард взглянул на сержанта.

- В последний раз они стреляли в воздух. Там происходит что-то странное. Они намеренно разместились на берегу, словно хотят, чтобы мы их увидели и напугались. Если туземцы начнут в нас целиться, можете открывать огонь. По моей команде. Вам все понятно?

- Да, сэр.

Глаза на опаленном тропиками лице решительно уставились перед собой.

Лейтенант вернулся к осмотру окрестностей. Неделю назад, когда шли дожди, здесь было потрясающе красиво: Годавари петляла по теснинам среди холмов, поросших искристой зеленью и вздымавшихся по обе стороны на добрые пятсот футов и даже больше, а вдали виднелись хребты и вершины Восточных Гхат. Теперь же, казалось, с реки поползли ядовитые испарения, и вся долина скрылась в туманной пелене. Единственной жизненной артерией оставалась река, залитая безжалостным солнечным светом, все прочее же утопало в зловещей мгле. Ховарду стал передаваться суеверный страх перед миром духов, сотнями богов и демонов, поселенных воображением этих людей в джунглях. Первая же вылазка на берег вселила в него глубокую тревогу, и дело было вовсе не в дикарях, поджидавших в засаде. Здесь таилось ечто иное - неведомые силы оберегали эти непроходимые, безлюдные чащи от прогресса, широкой поступью шагавшего по континенту. Теперь лейтенант стал понимать, почему жители равнин страшились этих мест и ненавидели их, почему отказывались плыть с ними дальше Раджамандри. Собравшись с духом, он наставил подзорную трубу на горстку хижин с красными крышами, разбросанных о противоположному берегу. Все больше и больше туземцев вертелось и плясало вокруг костров на песчаной полосе. Он повернулся к стоявшему рядом офицеру-индусу - свирепого вида мадрасцу с проницательными темными глазами и в тюрбане - и заговорил с ним на хинди:

- Джемадар, позовите мистера Уохопа.

- Слушаюсь, сагиб.

Несколько мгновений спустя из рубки вывалился высокий загорелый человек с раскрытой книжечкой в руках. По моде всех офицеров, прибывавших с северо-запада, на нем была форма цвета пыли, а на обмотку ног пошли обрывки цветастых афганских тканей. Он не носил головной убор, довольствуясь копной черных волос и окладистой бродой. Когда Уохоп приплыл ночью с подкреплением, Ховард перемолвился с ним парой слов и послушал свежие новости из Афранистана, но вскоре новоприбывший отправился спать в "офицерскую каюту" - проще говоря, закуток возле рубки, отгороженый москитной сетью. Лейтенанта радовало, что на борту появится новый офицер, известный своей невозмутимостью. Без него у Ховарда могло бы не хватить сил уберечь себя и других от поселившихся в этих местах темных чар.

Вглядевшись в суматоху на берегу, Уохоп поджал губы, хатем кивнул Ховарду. У него был острый взгляд - пристальный, как у джемадара, но сдобренный ноткой веселости.