Песня кукушки - Хардинг Фрэнсис - Страница 47

— Но мы не сказали, что ночевали у тебя! — возразила Пен.

— Мы были на улице, когда она нас увидела, — добавила Не-Трисс. — Она пригласила нас войти.

— Значит, вы сказали ей, что вы мои кузины? — спросила Вайолет.

— Не важно, что мы ей сказали, главное — что она нам поверила!

— Очень даже! — Вайолет покачала головой.

Колокольчик в кафе звякнул, и она поморщилась, бросив взгляд за их спины, потом продолжила более тихо:

— Если эти старые носатые вороны начнут задавать вопросы, они узнают, что у меня есть только двоюродные братья. И вас видели, когда вы меня навещали. Понимаете? Если ваши родители додумаются прийти ко мне домой, чтобы задать вопросы, кто-нибудь им расскажет, что вы тут были. У меня могут быть проблемы с полицией, Пен. А теперь скажи мне… что, черт возьми, происходит, и назови мне хотя бы одну вескую причину, почему я не должна отвести вас к родителям прямо сейчас.

— На самом деле, — послышался мягкий, но серьезный голос за спинами девочек, — это будет самое лучшее, что вы можете сделать.

Не-Трисс резко обернулась, заранее зная, кого увидит. Меньше чем в двух шагах от нее возвышался портной мистер Грейс.

ГЛАВА 27

ПОДЛИННОЕ ЛИЦО ВАЙОЛЕТ

Мистер Грейс стоял перед ней, ласково улыбаясь и глядя на нее добрыми серьезными глазами. Не-Трисс охватил ослепляющий ужас, все побелело, словно ей в глаза щелкнули вспышкой камеры. Тело начало жить собственной жизнью, она наблюдала, как оно вскочило со стула, побежало вокруг стола, чтобы оказаться подальше от мистера Грейса, и забилось в угол за спиной Вайолет. Кожу Не-Трисс покалывало от воспоминания о языках пламени. Она едва помнила, как дышать.

— Это он! Это он! — крикнула Пен. — Тот самый! Он пытался сжечь Трисс! Он велел отцу бросить ее в огонь! — Она тоже прыгнула к Вайолет, и теперь они втроем, стоя спиной к стене, смотрели на мистера Грейса через стол.

— Мисс Пэриш! — Портной пытался перебить Пен размеренными, спокойными словами. — Мисс Пэриш, пожалуйста, послушайте…

— Заткнитесь все на секунду! — выпалила Вайолет, вскакивая на ноги, и была вознаграждена неохотным молчанием.

Во время этой паузы пожилая хозяйка кафе открыла дверь, ведущую на кухню, окинула их вопросительным взглядом, пытаясь понять причину шума, потом подняла брови и удалилась.

— Так лучше, — объявила Вайолет не вполне уверенным голосом, словно сомневаясь, что ее послушаются. — Итак, сэр, кажется, вы знаете мое имя. Но я могу поклясться, что никогда в жизни вас не видела. Кто же вы? И какого черта здесь происходит?

— Возможно, вам стоит прочитать вот это. — Мистер Грейс, оставаясь на месте, в шаге от стола, извлек письмо и осторожно протянул его Вайолет. Неохотно и с подозрением она взяла его, открыла и начала читать.

Стоя за спиной Вайолет, Не-Трисс плохо видела ее лицо, но могла заметить, что та хмурится все сильнее. Девочка разглядела отдельные фрагменты и узнала почерк Пирса Кресчента. «…прошу содействовать подателю сего письма мистеру Джозефу Грейсу в возвращении моих дочерей Терезы и Пенелопы…»

Это происходит снова. Теперь Вайолет послушает мистера Грейса. Все всегда слушают мистера Грейса. Все взрослые. Вайолет была громогласнее, но он был невозмутимее, и в итоге его невозмутимость победила ее громогласность. Все повторяется.

Не-Трисс должна бежать. Все вокруг — враги. Она задрожала как осиновый лист. На секунду девочка так вжалась в угол, что ее плечи заболели.

— Мисс Пэриш, вы не сделали ничего плохого, — продолжал говорить портной спокойным, уверенным тоном, глядя прямо в глаза Вайолет. Он держал руки на виду, слегка разведя их в стороны, словно девушка угрожала ему пистолетом. — Я уверен, что этих девочек в ваш дом привела нужда. Вы позаботились о них и попытались их успокоить, чтобы решить, как поступать дальше. Любой разумный и гуманный человек сделал бы то же самое. Вы присмотрели за ними, и я уверен, что их родители будут вам благодарны. Но, как вы можете прочитать в этом письме, меня послали в качестве представителя мистера и миссис Кресчент, которые отчаянно хотят вернуть дочерей. Мисс, простите, но я взываю к вам о помощи: нам надо доставить Терезу и Пен домой.

— Не слушай его, Вайолет! — завопила Пен.

— Пен, успокойся! — отрезала Вайолет, потом обратила взор на портного. — Мистер… Грейс, верно? Это письмо, — она щелкнула по нему указательным пальцем, — и правда сообщает, что вас послали родители Пен и Трисс, верно. Но оно не сообщает о множестве других вещей. Я так и не поняла, кто вы такой и что случилось, почему обе девочки убежали.

Мистер Грейс нерешительно замолчал, поджав губы.

— Есть кое-какие деликатные семейные дела, которые мне неловко обсуждать без дозволения мистера и миссис Кресчент, — осторожно ответил он.

— Что ж, вам придется, раз уж вы связались со мной, черт вас подери! — Вайолет с трудом сдерживала гнев, все попытки контролировать свою речь перед девочками провалились. — Трисс пришла в ужас, только увидев вас, и я хочу знать почему!

Сквозь оцепенение ужаса Не-Трисс почувствовала, что в маховик ее несчастной судьбы попал непредвиденный камешек. Мистер Грейс разыграл козырную карту, и его победа казалась неизбежной. Но почему-то неизбежное никак не происходило.

— Очень хорошо. — Мистер Грейс вздохнул. — Так и быть. Семья не хочет распространяться об этом, но… у юной Терезы кое-какие проблемы. Вы слышали, что она некоторое время была больна?

Вайолет кивнула.

— Возможно, — продолжал портной, — вы также в курсе, что сильная мозговая лихорадка имеет… продолжительные последствия. Недавно Тереза серьезно заболела, и с тех пор она ведет себя… мм… непредсказуемо. Крайне непредсказуемо. — Его интонации были осторожны, но полны многозначительности. — Ей срочно требуется подходящее лечение — ради ее собственного блага и блага тех, кто ее окружает. К несчастью, первый этап лечения, похоже, испугал и сбил ее с толку, поэтому она убежала…

— Вайолет! Вайолет! Вайолет! — Пен почти на грани истерики дергала ее за рукав. — Не верь ему, Вайолет! Ты не можешь ему верить! Не можешь!

Но Не-Трисс знала, что Вайолет может и поверить. С одной стороны — мистер Грейс, уважаемый взрослый человек, осененный авторитетом великого Пирса Кресчента, с другой — сумасшедшая девочка, словам которой нельзя доверять. Еще, конечно, есть Пен, но никто и никогда ее не слушал. Со странной ясностью, внушенной паникой, Не-Трисс стала осматривать помещение. «Горячий чай в чайнике. Я могу швырнуть его в кого-нибудь, если придется. Дверь на кухню. Но там может не быть черного хода. Передняя дверь…» На табличке «открыто/закрыто» висел какой-то предмет, которого не было, когда она входила. Маленькие ножницы. Портной блокировал ей выход.

— Я бы хотел, чтобы вы отвезли Пен домой, — продолжал портной. — А я позабочусь о Терезе. Я знаю, что мы незнакомы, но вы должны мне доверять.

— Это лечение, — медленно произнесла Вайолет, — оно включало в себя… огонь?

Мистер Грейс колебался слишком долго.

— Огонь?

— Да, огонь. — В голосе Вайолет послышалась сталь. — Трисс боится его. Я заметила это вчера вечером. И она панически боится вас. Почему?

Мистер Грейс медленно кивнул, словно перед ним была шахматная доска и ему грозили шах и мат. Выражение печали на его лице усилилось.

— Вот поэтому, — ответил он, перед тем как достать из карманов небольшие металлические предметы и бросить их на стол.

Некоторые ножницы открылись при падении. Многие были черными от старости, несколько штук выглядели так, словно их ковали вручную. И все они вызывали в венах Не-Трисс покалывание. Они ее ненавидели. Их лезвия чуяли ее кожу. Вопль, который теснил ее грудь с того момента, как она увидела мистера Грейса, наконец вырвался наружу. Обои вздулись, лопнули и сошли со стен. В буфете у двери винтовочными выстрелами взорвались глиняные тарелки.