Люди ищут забытое царство
(Рассказы об археологических открытиях) - Моисеева Клара Моисеевна - Страница 11

— А может быть, ты прочтёшь мне эту страницу? — попросил пастух. — Мне бы хотелось знать молитву, написанную на ней.

— Я не знаю этих букв, — признался мулла, — я думаю, что её прочтёт главный мулла в Самарканде. Не поленись, Джур-Али, поезжай к нему.

Джур-Али был разочарован. Ехать в Самарканд было некогда. Нельзя было оставить большое колхозное стадо. Как его бросишь без присмотра? Уж лучше спрятать эту страницу корана на дно расписного сундука.

Но когда пастух рассказал своим соседям о находке, кто-то из старых и мудрых таджиков сказал, что, может быть, это вовсе не страница из корана, а надпись, говорящая о древнем кладе, запрятанном среди оплывших холмов горы Кала-и-Муг.

— И я так думал! — обрадовался Джур-Али. — Пожалуй, пойду не к мулле в Самарканд, а к секретарю райкома партии Пулоти. Если это письмо говорит о кладе, может быть, даже о золотом кладе, тогда будем искать всем селением. Ведь за деньги, которые нам дадут взамен, можно будет построить хорошие амбары или большой клуб, как в районном центре. Всё зависит от того, сколько там окажется драгоценностей.

Секретарь райкома партии Пулоти был историком.

Его очень заинтересовало письмо на серебристой шелковой бумаге.

Отложив свои дела, он с величайшим интересом рассматривал загадочные знаки. Прочесть его он не смог, но подумал, что это письмо написано по-уйгурски, и очень обрадовался. Так или иначе — это старинное письмо, и оно может кое-что рассказать историкам.

— Ты молодец, Джур-Али. Спасибо тебе за то, что пришёл и принёс это письмо, — сказал Пулоти пастуху. — Другой бы мог его просто выбросить, а ты не поленился приехать ко мне в дурную погоду. Ты сделал доброе дело, Джур-Али. А вдруг это письмо расскажет о прошлом нашей страны? Согласись, ведь каждому интересно узнать что-либо о такой богатой и красивой стране, как наш Таджикистан.

— Значит, это не страница корана? Не думаешь ли ты, что это письмо может помочь нам найти драгоценности на Кала-и-Муг? Ведь я кое-что задумал для пользы нашего селения. Может быть, пойдём искать, секретарь?

— Там будут искать не золотой клад, а вот такие же древние загадочные письмена, — ответил секретарь райкома партии, когда Джур-Али поделился с ним своими планами. — Клуб мы и так построим, а вот если сделаем кое-что для науки, тогда поблагодарим тебя, Джур-Али… Мулла был неправ. Это не страница из древнего списка корана: я знаю арабский язык и могу это сказать тебе точно. А что написано, — об этом нам скажут учёные-востоковеды, когда мы им отдадим это письмо. Поверь мне, Джур-Али, я сообщу вам, о чём говорит это загадочное письмо. Может быть, оно настолько интересно, что о нём узнают все люди Таджикистана. Тогда мы скажем: «Честь тебе и хвала, хороший чабан Джур-Али-Махмад Али!»

Нужна экспедиция

екретарь райкома партии Пулоти вряд ли мог думать тогда о том, что это письмо станет известным не только всем людям Таджикистана, но и многим востоковедам других стран. Его интересовало прошлое таджиков, и он позаботился о том, чтобы это письмо дошло до учёных. Он так бережно отнёсся к письму, что, боясь его затерять, послал в столицу Таджикистана хорошо сделанную фотографию этого письма, а таинственный листок, найденный на дне ивовой корзинки, спрятал в сейф.

Прошло несколько времени, и Пулоти узнал, что посланное им драгоценное письмо дошло до учёных Академии наук в Ленинграде и там взволновало всех востоковедов. Почтенный профессор А. А. Фрейман, разглядывая в лупу таинственные знаки, высказал предположение, что это согдийское письмо. Но прочесть его сразу было совершенно невозможно. На это надо было потратить очень много времени. Но если это согдийское письмо, то оно написано очень давно? Ведь уже более тысячи лет в этих краях никто не пользовался согдийским языком. До сих пор на землях Таджикистана никогда не находили согдийских писем, хотя из древних арабских летописей было известно, что в горах Зеравшана в очень давние времена жили согдийцы. Учёным очень хотелось верить, что это именно согдийское письмо, хотелось потому, что оно было найдено на горе Муг.

Профессор А. А. Фрейман был очень взволнован и озадачен. Ему хотелось возможно скорей узнать, что кроется под холмами на вершине горы Муг.

— Может быть, там развалины древней крепости? Может быть, там дворец согдийского феодала? Не могло же письмо сохраниться просто на пустой необитаемой вершине Кала-и-Муг? Конечно, его мог обронить когда-то гонец, который должен был доставить кому-то это послание. Но зачем бы он забрался на эту высокую труднодоступную гору?

— Нужна экспедиция! Нужна археологическая экспедиция на гору Муг! — говорили учёные.

И вскоре учёный совет Института востоковедения Академии наук СССР решил организовать археологическую экспедицию на гору Муг, и отправиться безотлагательно. Ведь можно было надеяться, что среди оплывших холмов найдётся ещё какое-нибудь письмо, а ведь это более ценно, чем самый необыкновенный клад.

Несмотря на позднюю холодную осень, сулящую неисчислимые трудности археологам, в Таджикистан отправилась археологическая экспедиция во главе с профессором А. А. Фрейманом.

Собирались недолго, но очень тщательно. Помимо обычного инвентаря археолога — лопат, ножей, мягких кисточек, нужно было взять с собой достаточно упаковочного материала, на случай если будут найдены какие-нибудь вещи. Нужны были ящики, большое количество ваты, бумаги, картона.

И вскоре пастух Джур-Али-Махмад Али узнал о том, что найденное им письмо заставило уважаемых учёных взобраться по крутым тропам на вершину Кала-и-Муг. Он узнал, что начались археологические раскопки.

— Странные люди эти учёные-востоковеды, — рассказывал пастух в своём кишлаке, после того как побывал в гостях у археологов. — Они даже и не помышляют о золотом кладе. Все только и говорят о таинственном письме и хотят найти ещё какое-либо письмо. Для них кусок бумаги с непонятными знаками дороже золота и драгоценных камней.

Крепость на горе Муг

аже тёплым приятным летом, в ясный солнечный день, не легко взобраться на вершину Муг. Так круты её склоны, так грозны её скалы. А ненастной холодной осенью под дождём и порывистым ветром такое путешествие стало опасным. Лошади и ишаки шли медленно, словно боясь сорваться в мутные воды разбушевавшейся горной реки. Они с трудом тащили палатки, инвентарь и продовольствие для археологов. Дождь лил непрестанно. Вершину брали приступом, стараясь не глядеть вниз и доверяясь животным, которые были осторожны и медлительны. Но когда археологи раскинули свои палатки, а рабочие начали копать в том месте, где Джур-Али нашёл письмо, все сразу почувствовали себя хорошо и каждый участник экспедиции горел желанием во что бы то ни стало добиться цели — сделать открытие.

Наконец-то лопаты выбросили первые комья земли, и стали обнажаться развалины давно заброшенной крепости. О чём они расскажут? О чём поведают учёным?

«Интересно, что они найдут здесь?» — думал Джур-Али, не решаясь задавать вопросов, но часто навещая археологов. Иной раз он бранил себя за то, что отнёс письмо в райком партии. Может быть, следовало бы просто прийти сюда с лопатой? Ведь можно было догадаться, что под холмами сохранились развалины крепости. Но нет. Он неправ. Он бы не пришёл сюда с лопатой, если бы послушался муллы. Ведь мулла сказал, что это страница корана. Да и что мог сделать здесь один человек? С таким трудом добрались сюда археологи со своей поклажей. Нет, нет! Не надо так думать. Следует посмотреть, что они найдут. Не стоит жалеть о добром деле. Ведь секретарь райкома партии сказал: «Честь тебе и хвала, Джур-Али…»

А тем временем шли раскопки. Среди обвалившихся стен то и дело находили вещи, которые говорили о былой жизни, внезапно прерванной во время осады крепости.