Я не могу без тебя...(СИ) - "Kadriye Eglador" - Страница 1

Серая волчица бежала извилистой лесной тропой и, стремительно удаляясь от резервации Ла Пуш, оставляла четкую цепочку следов на свежем нетронутом снегу. Леа Клируотер была единственной девушкой-оборотнем, однако ненавидела всю свою волчью сущность. Возможно, если бы она имела выбор, то ни за что не стала бы той, кем она есть. Но, казалось, сама природа и растущее «под самым носом» количество вампиров — решили все за нее, обрекая и без того отстраненную и нелюдимую девушку на одинокое существование.

Обернувшись волком, Леа часто убегала как можно дальше от своей стаи, ибо слышать мысли своих собратьев стало просто невыносимо. А еще тяжелее было слышать его — Сэма Улей. Того, кого она любила с раннего детства. Того, кто причинил ей невыносимую боль… Да и что нового она узнала бы в его мыслях? Что он сожалеет о ее разбитом сердце? Что просит прощения за пролитые слезы? Что не его вина в том, что он бросил Леа и запечатлелся с ее кузиной Эмили? Да к черту его сожаления и извинения! И что бы Леа не говорила кому-либо, какую бы «маску» не надевала — она не желала счастья Сэму и Эмили. Однако свои мысли, чувства и то, как сильно она любит и в то же время ненавидит Сэма, сокрыть от стаи она желала больше всего. Ей не нужно было их сочувствие — она ненавидела их жалость. Те дни, когда Леа и Сэм были парой давно прошли, оставшись самым светлым и радостным временем в ее жизни. Отныне же Леа решила больше никого не подпускать к себе и одиноко скитаться по лесам далеко от дома.

Сегодня она снова, в облике небольшой, как для оборотней, серой волчицы, блуждала близ полупустынной трассы, направляясь от Форкса к озеру Кресент. Остановившись, Леа замерла и прислушалась к ночным звукам, жадно втягивая носом морозный воздух. Ее острые волчьи уши были направлены вперед словно локаторы, улавливая наименьший шорох. Девушка была уверена — неподалеку кто-то был…

***

Гаррет передвигался совершенно бесшумно. Медленно, будто один из самых опасных хищников на Земле, он преследовал свою добычу от придорожного трактира, смакуя каждый момент охоты. Вампир отправлялся на поиски «еды» как можно дальше от Форкса. Он не хотел навредить своему старому другу Карлайлу Каллену, проживающему со своим кланом в пригороде, и порой ноги приводили мужчину даже в Сиэтл. Гаррет очень избирательно относился к своим жертвам. Злостные нарушители закона, воры, преступники — все они составляли рацион вампира. А рецидивисты — особый деликатес. Да, рацион этот был совершенно не «вегетарианский».

Жизнь кочевого вампира уже давно отягощала Гаррета. С одной стороны: полная свобода, никакой ответственности и обязательств. Казалось бы — что может быть лучше? Но отсутствие мало-мальского уюта, семьи да и места, которое он мог бы назвать своим домом, сводили на нет все плюсы вольного кочевничества. Может быть, именно по этой причине он готов был пойти следом за первой полюбившейся женщиной. Гаррет так и поступил. Поначалу с Кейт Денали все шло более чем прекрасно. Они полюбили друг друга, мужчина присоединился к ее семье и даже, хоть и не без огромного труда, отказался нападать на людей, решив насыщаться кровью животных.

Но такое хрупкое счастье не могло длиться вечно. За свою долгую бессмертную жизнь Кейт сменила немалое количество мужчин, и что скрывать — пользовалась у них огромным успехом. А по сему, избалованная вниманием и обладающая завышенными требованиями Денали — неустанно наседала на Гаррета, еще не так давно свободного, как ветер и смакующего людскую кровь. Нет, мужчина готов был на любые подвиги и свершения (о чем и говорило принятие «вегетарианства»). Но для Кейт, категоричной к любым слабостям сильного пола, стараний мужчины оказалось недостаточно. Порвать с внезапно «оступившимся» после очередной ссоры Гарретом не составило особого труда: он отказался менять свои привычные устои, она же не желала мириться с его образом жизни, отвергая любые компромиссы.

И Гаррет ушел. Однако, скитаясь, то и дело посещал Аляску, издалека наблюдая за своей бывшей возлюбленной, очередные «серьезные отношения» которой не заставили долго ждать. Зачем он изматывал себя подобным мазохизмом? Почему это приносило такие муки? Неужели это и была та самая любовь? Ответов на свои вопросы Гаррет не знал, продолжая тяжело переживать разрыв. То ли в поисках поддержки, то ли от опостылевшего одиночества, он прибыл в Форкс к Карлайлу, а вскорости — и сам поселился в небольшом старом особняке в пригороде.

И вот теперь Гаррет преследовал уже изрядно набравшегося в пабе мужика, предвкушая будущее «застолье» — эдакая вампирская «Кровавая Мэри». Он знал, что этот «несчастный» ежедневно просаживает практически весь свой заработок на выпивку или продажных девок, а затем, вернувшись домой — в пьяном угаре избивает жену с детьми, нанося им серьезные увечья. Конечно, на следующий день он слезно кается, давая очередную «клятву» завязать, но вечером все повторяется снова. А оттого, по мнению Гаррета, этот омерзительный тип не заслуживал и малой доли сочувствия.

Нацелившись, вампир наконец бросился к своей жертве, однако вмиг оказался сбитым с ног: серая волчица пригвоздила Гаррета к земле. Это была Леа. Пьянчужка обернулся и, увидев высокого незнакомца, сцепившегося с клыкастым ощетинившимся зверем (слишком уж большим, как для волка!), казалось, мгновенно протрезвел, с дикими воплями рванув наутек.

Вампир отшвырнул от себя оборотня с такой силой, что внезапно атаковавшая его волчица взвизгнула, но отступать явно не собиралась. Леа снова и снова кидалась на Гаррета, но в ответ получала болезненные удары и яростный отпор бывалого воина. Он был сильным противником. Отражая очередную атаку, вампир со всего размаха ударил кулаком по ребрам волчицы. Услышав хруст собственных ломающихся костей, Леа жалобно заскулила. Едва удерживая равновесие, она сделала несколько шагов в сторону и рухнула, лишаясь чувств от болевого шока. Наконец Гаррет поднялся на ноги, провожая разочарованным взглядом ускользающую вдалеке «пищу». Вампир обернулся: там, куда минуту назад рухнул напавший на него зверь, теперь лежала обнаженная девушка, медную кожу которой особенно оттенял белый снег. Он сразу понял — это одна из квилетов. Гаррет быстро стянул с себя пиджак и накинул на девушку. Нет, он знал, что оборотни и спать на снегу могут — не замерзнут уж точно, поэтому поспешил лишь прикрыть ее наготу.

— Ничего, — произнес мужчина с легкой улыбкой. — Ты выкарабкаешься. А вот я сейчас слишком голоден!

И Гаррет, со всей присущей вампирам скоростью, бросился следом за пытающимся скрыться неудавшимся «ужином».

***

Леа понемногу приходила в себя. Все тело ныло после ночной схватки, а боль в ребрах не позволяла нормально дышать. И все же, травмы оборотней восстанавливались удивительно быстро, а переломы срастались уже к утру, напоминая о себе лишь тупой болью.

Девушка открыла глаза и осмотрелась — она находилась в совершенно незнакомом, странном месте. Комната была слабо освещена дневным светом, несмело проникающим сквозь деревянные ставни. Мебель — стол, тумбочка и небольшой шкаф — была очень старая, потертая, словно из прошлого века, а выцветшая изношенная обивка кресла местами зияла дырами, из которых выглядывал пожелтевший мягкий наполнитель. Зеркало в темных от времени пятнах смотрелось очень мрачно. Местами отставшие от стен обои, которые, казалось, были поклеены еще году эдак в 1945-м, дополняли угрюмую атмосферу заброшенной старины. Однако постель, в которой очнулась Леа, выбивалась из общей картины — белье пахло свежестью и отличалось особой белизной.

Девушка обернулась простыней и, преодолевая болезненные ощущения, села на кровати. Внезапно дверь в комнату скрипнула, медленно отворяясь. На пороге стоял мужчина. Незнакомец был очень красив: высокий, статный, с белоснежной, словно мрамор кожей. Глядя в кроваво-красные глаза напротив, Леа знала — перед ней, без сомнения, был вампир. Однако для девушки это уже не имело ни малейшего значения.

Леа ощущала неведомые до сего дня чувства. Возникшее так внезапно притяжение к незнакомому мужчине испугало ее, а противиться такому тяготению было сложнее, чем терпеть боль от едва сросшихся костей. И в этот миг он — кровожадный убийца, вампир — стал всем для нее, и больше не было важнее него ничего на свете. И отныне она, Леа, также готова была стать для него всем, стать для него кем угодно, лишь бы теперь всегда быть рядом… Испугавшись этих новых, непонятных ощущений, девушка первой разорвала зрительный контакт, опустив взгляд в пол. Леа поняла, что произошло — случилось нечто более яркое, чем влечение и более сильное, чем любовь. Произошло запечатление. Но принять запечатление ни с кем иным, а с вампиром, девушка никак не могла.