После нас - хоть потом - Лукина Любовь Александровна - Страница 6

- Что, чижики? - ласково спросил я, дождавшись, когда они соберутся вместе. - Детство вспомнили? В догонялки поиграть захотелось? А если мне сейчас тоже поиграть захочется?

Я сделал шаг, и они попятились. Бехтерь перестал улыбаться.

- Нет, Минька… - И я удивился, сколько в его скрипучем голосе было ненависти. - С тобой мы в догонялки играть не будем. А вот с квартирантом твоим еще сыграем. Так ему и передай.

Я выслушал его и не спеша затянулся.

- Бехтерь, - прищурясь, сказал я. - А помнишь, ты лет пять назад этот переулок спичкой мерил? Сколько у тебя тогда спичек вышло?

Вместо ответа Бехтерь издал какой-то змеиный шип.

- Так вот, Бехтерь, - продолжал я. - Если я тебя еще раз поймаю в нашем районе - заставлю мерить по новой. Только уже не поперек, а вдоль. Славка!

- Ну!

- Тебя это тоже касается. И дружку своему растолкуй. Я его хоть и не знаю, во личность запомнил.

- А меня-то за что? - баском удивился тот, о ком шла речь.

- А не будешь на свету стоять, - закончил я, топча окурок.

Мать ждала меня в прихожей, приоткрыв дверь во двор.

- Что там, Минька? - спросила она.

- Все в порядке, мать, - успокоил я. - Так… Нижнинские немножко не разобрались.

Успокоил и направился прямиком в Гришину комнату. Гриша сидел на койке и расстегивал рубашку, хотя умные люди обычно начинают с того, что разуваются… Увидев меня, он ужасно смутился и стал почему-то рубашку застегивать.

- Ну расскажи, что ли, - попросил я, присаживаясь рядом с ним. - Что вы там с Бехтерем не поделили?

Гриша вдруг занервничал, ощетинился.

- Я… отказываюсь отвечать! - заявил он высоким срывающимся голосом.

Это было так не похоже на нашего обычного Гришу, что физиономия моя невольно расползлась в улыбке.

- Ну а что я у тебя такого спросил? Я спросил: что вы не поделили…

Гриша вскочил.

- Да что ж такое! - плачуще проговорил он. - Там все выпытывали, теперь здесь… Смотри-ка, вскакивать начал…

- Да кому ты на фиг нужен! - сказал я, удивленно глядя на него снизу вверх. - Все равно узнаю завтра, за что гоняли…

Гриша помолчал, успокаиваясь.

- За Людмилу, - вымолвил он мрачно.

- За Людмилу? - ошарашенно переспросил я. - Ах, за Людмилу…

Я посмотрел на смущенного, рассерженного Гришу и засмеялся.

- А что хоть за Людмила? Я ее знаю?

- Как же ты ее можешь не знать! - с досадой ответил Гриша. - В одной смене работаем.

Я перестал смеяться.

- Постой-постой… Так это наша Люська? Крановщица?

Гриша молча кивнул.

- Мать! - крикнул я, втаскивая его за руку в большую комнату. - Посмотри на этого дурака, мать! Ты знаешь, с кем он связался? С Люськой Шлеповой из Нижнего поселка!

Мать выронила вишневый плюш, которым покрывала швейную машинку, и, всплеснув руками, села на стул.

- Да как же это тебя угораздило, Гришенька?

У Гриши было каменное лицо взятого в плен индейца.

- Он уже и с Бехтерем познакомиться успел, - добавил я. - Устроили, понимаешь, клуб любителей бега по пересеченной местности!

Услышав про Бехтеря, мать снова всплеснула руками.

- Побьют тебя, Гришенька, - проговорила она, с жалостью глядя на квартиранта.

Когда на следующий день перед сменой я рассказал обо всем ребятам, отреагировали они как-то странно. Валерка осклабился, Вася-штангист всхохотнул басом. Старый Петр сказал, поморгав:

- А в чем новость-то? Что Гринька с Люськой? Так я это неделю назад знал.

- Неделю? - во поверил я. - А кто разнюхал? Аркашка?

- Ну ты, Минька, силен! - восхитился Сталевар. - Глянь-ка туда.

Я обернулся. Возле правилки, там, где у нас располагается лестница, ведущая на кран, стояли и беседовали Гриша с Люськой. И то ли повернулись они так, то ли свет, сеющийся по цеху из полых стеклянных чердаков в полукруглой крыше, падал на них под каким-то таким особым углом, то ли я просто впервые видел их вместе… Похожи как брат с сестрой. Гриша, правда, черноволосый, а у Люськи - рыжая копна из-под косынки, вот и вся разница.

- Я тоже сначала думал - они родственники, - пробасил над ухом Вася-штангист.

А после смены я снова встретил Люську у проходной.

- Бехтеря ждешь? - спросил я. - Или Гришу?

- А ты прямо как свекор, - кротко заметила она. Глаза ее были зелены и нахальны.

- Слушай, Люська! - сказал я. - Чего ты хочешь? Чтобы Бехтерь Гришку отметелил? А я - Бехтеря, да?

- Кто бы тебя отметелил… - вздохнула она.

- Ишь, губы раскатала! - огрызнулся я. - Метелок не хватит!.. Слушай, на кой он тебе черт сдался, а? Для коллекции, что ли? Нет, я, конечно, понимаю: парень красивый, видный. Тихий опять же. Стихи, наверное, читает… с выражением.

Люська поглядела на меня изумленно и вдруг расхохоталась, запрокинув голову.

- Стихи?.. Ой, не могу! Гриша - стихи!..

- Ну вот, закатилась! - с досадой сказал я. - Чего смешного-то?

- Да так… - все еще смеясь, ответила Люська. - Просто никто еще мне ни разу не вкручивал, что он из-за меня с другой планеты сбежал…

7

- А как же твоя философия насчет смирительной рубашки? Тебе ведь раньше камеры хватало…

Он улыбнулся.

- Не хватило, как видишь…

Мы подходили к заводу, и уже замаячил впереди стеклянный кубик проходной, когда навстречу нам шагнул Васька Бехтерь с фирменными очками в руке.

- Почему у тебя рожа целая? - испуганным шепотом спросил он Гришу.

На меня он даже не смотрел.

- Два раза тебе повторять? - с угрозой осведомился я. - Кому было сказано, чтобы ты мне больше не попадался?

Похоже, Бехтерь не понял ни слова и среагировал только на голос.

- Минька! - в страхе проговорил он, тыча в Гришу очками. - Почему у него рожа целая?

- В чем дело, Бехтерь? - начиная злиться, процедил я.

- Минька, клянусь! - Бехтерь чуть не плача ударил себя очками в грудь. - Я же его вчера ночью встретил!.. Я же его вчера… Синяки же должны были остаться!

Но тут я так посмотрел на него, что Бехтерь попятился и пошел, пошел, то и дело оглядываясь и налетая на людей.

- Вот идиот! - сказал я. - И не пьяный вроде… Интересно, что это у него за работа такая? Полчетвертого уже, обед у всех давно кончился, а он гуляет…

Я повернулся к Грише и увидел, что смуглое лицо моего квартиранта бледно, а губы сложены в безнадежную грустную улыбку.

- Так, - сказал я. - С ним все ясно. А с тобой что?

- Знаешь, Минька… - через силу выговорил он. - Я, пожалуй, от тебя съеду…

- Съедешь с квартиры? - изумился я. - А чего это ты вдруг?

- Нашли меня, Минька, - с тоской сказал Гриша Прахов. - Ты не волнуйся - тебя не тронут… не имеют права… В общем… прости, если что не так.

- Да он что, заразный, что ли? - взорвался я, имея в виду Бехтеря. - Сначала он бредил, теперь - ты!..

Сгоряча я сказал что-то очень похожее на правду.

- Людмила! - ахнул Гриша. - У нее же отгулы! Ее же сегодня в цехе не будет!..

Он кинулся в сторону, противоположную проходной, и я еле успел поймать его за руку.

- Ты куда?

- К ней!

- Куда к ней? Хочешь, чтобы прогул тебе записали?

Скрутил я его, довел до стеклянного строения и силой затолкал в вертушку проходной. Оказавшись на территории завода, Гриша перестал буянить и притих.

- Да ведь она же к родственникам уехала! - вспомнил он вдруг. - Ну, тогда все…

Опустил голову и молча побрел к цеху. Ничего не понимаю. Только что был парень как парень - и вот на тебе! Того и гляди снова себя инопланетянином объявит!

И Сталевара в тот день с нами не было. Собирался в область Сталевар - к теще на блины, и заранее колдовал со сменами, переходя из одной в другую и набирая отгулы…

А Гриша продолжал меня удивлять. Мы и раньше знали, что парень он старательный, но в этот раз он самого себя перехлестнул. Уж до того отчаянно гонял листы, что даже рассердил Старого Петра.